Космос есть космос

– Вы меня простите… – Рябтсев сидел на спинке кресла, свесив ноги над телом штурмана, и утирал слезы, все еще похихикивая. – Но так смешно все получилось! Она только отстегнулась, и тут нас – шарах! Она и не пикнула, просто нырнула вниз и мозгами раскинула. Кэп, а гравитацию нельзя включить? Нам на боку будет жить очень неудобно!

Неудобно скрючившийся на стене Гаррисон и сам видел, что медицинская помощь Вальдшнеп не нужна, и Чен совершенно напрасно принесла аптечку.

«А ведь только Вальдшнеп защищала Чен! – некстати пришло ему в голову. – Где два трупа, там и три!»

Он отвернулся, чтобы скрыть истерическую улыбку. Вот так первый полет в капитанской должности! И все же, если собраться, многое можно исправить.

– Действуем по плану. Рябтсев, приведи себя в чувство без спиртного, или я тебя арестую! Огински, груз?

– Наш – цел. А остальной… Я подробно доложу через час. И мне потребуется помощь, завалы надо разгрести.

– Возьми пока Чен. «По биологии», очнись! – Гаррисон заставил себя погладить девушку по ненавистной голове. – Космос есть Космос. Случиться может всякое, но мы команда, мы справимся. Морган, мать твою! Что с повреждениями?!

– Да ничего серьезного, как ни странно. – Инженер поискал, куда сплюнуть кровь из прикушенной губы, но не нашел места, чтобы не угодить в останки Вальдшнеп, и проглотил. – Опора треснула и переломилась, а мы теперь лежим на боку. Корпус держит, утечек нет. Можно сказать, обошлось.

– Взлетим? – спросил не успевший уйти Огински.

– А чего ж не взлететь? Надо только «Фелю» вертикально поставить. Ну, используем лебедки, домкраты…

– Хоть градусов на сорок подними нос, я оторвусь! – пообещал Гаррисон и встретился глазами с Рябтсевым. – Не смотри на меня так! Я сел нормально, опора подвела!

– Усталость металла, – послушно кивнул «по связи», хотя взгляд его не сулил капитану ничего хорошего. – Космос есть Космос.

И все же на некоторое время воцарился покой – вероятно, потому что у всех было много дел. Огински с помощью Чен навел относительный порядок в трюме, а капитан с Морганом и Рябтсевым вытащили наружу все, что могло пригодиться для подъема упавшего корабля. Сила тяжести в половину земной помогала в работе, но и ее было многовато. В конце концов, так и эдак прикинув варианты, инженер сказал, что за пару дней сможет поднять «Фельку» почти вертикально.

– Но отдельной статьей мне влетит за потерю оборудования, так что вы уж там нарисуйте хорошую историю для Фирмы, – попросил Морган. – Складские – люди мелочные, им на героизм наплевать, им тросы нужны и домкраты. А тут хана настанет всему этому во время взлета. Да, и вот еще… дюза у нас погнута.

Выругавшись, Гаррисон сунул голову в шлеме в оказавшуюся снизу дюзу и попытался там что-нибудь рассмотреть.

– Да не парься! – похлопал его по спине инженер. – Чем пытаться такой пользоваться, лучше на трех улететь. От греха. Ты ведь сможешь?

– Смогу, – кивнул капитан. – А когда прилетим, «Фельку» – в док. Значит, еще и ремонт на мне повиснет.

Рябтсев тяжко, но тихо вздохнул. Посадка Гаррисона произвела на него настолько глубокое впечатление, что, будь возможно вернуть все назад, он сразу перешел бы к плану «Б» – врезать капитану гаечным ключом и имитировать его буйное сумасшествие. Это обошлось бы куда дешевле всем, особенно Вальдшнеп. К ним, озираясь на инопланетный пейзаж, подошла «по биологии».

– Разрешите обратиться, капитан?

– Девочка, давай-ка будем на «ты»! – как мог ласково попросил Гаррисон. – Сама видишь, как все обернулось. Не до церемоний, хорошо?

– Хорошо, – кивнула Чен. – Огински почти закончил в трюме, позже доложит. Знаете, он ведь тоже мог серьезно пострадать! Так что могло быть хуже.

– Конечно! Но мы ведь космонавты, верно? Мы должны быть готовы ко всему!

– Я понимаю. Кстати, я провела первичные анализы – это перспективная планета! Здесь есть вода, хоть и немного, а в атмосфере четыре процента кислорода. Бактерий не обнаружено, если все чисто – тут можно ходить просто с дыхательными аппаратами! – Чен совершенно искренне старалась хоть чем-то порадовать капитана. – Температура сейчас двадцать, три градуса по Цельсию. Фирме должно понравиться! Чудесное место.

– Ну, вот видишь! – Гаррисона это сейчас волновало не в первую очередь. – Есть чем заняться? То есть, я хочу сказать, ты свободна пока, можешь просто лечь поспать. Возьми что-нибудь в аптечке.

– Там, – Чен махнула рукой, – в сорока пяти километрах, есть какие-то руды. Если нет других распоряжений, то я могла бы съездить, взять образцы. Огински говорит, что может мне помочь. Если вы его отпустите, конечно.

Гаррисон, совсем забывший, что планету стоило бы хоть для вида осмотреть, облегченно вздохнул. Если «по биологии» займется своими второстепенными обязанностями, то это просто замечательно! Еще лучше, если одновременно подружится с Огински – нужно обзавестись хоть какими-то рычагами влияния на нее, и «по трюму», видимо, это понял.

– Конечно, конечно, отправляйтесь! С докладом я подожду, так Огински и передай. Можете сначала отдохнуть. Или потом отдохнете… Или и до, и после! – Он чуть было не добавил «ваше дело молодое», но решил остановиться. – Ты молодец, Чен, я рад, что ты с нами.

– Спасибо!

Девушка смутилась и, изобразив нечто вроде книксена, ушла.

– Дела налаживаются, парни? – с преувеличенной бодростью спросил капитан.

– Вроде того, – согласился Рябтсев, а инженер согласно кивнул. – Морган тут пока справится, ну, а нам… надо заняться похоронами, пока время есть. Нельзя же просто их выложить? Кроме того, если Фирме понравится планета, то возможна эксгумация. Сжигать тела не стоит, это подозрительно.

– Ну что ты меня расстраиваешь, ну зачем?! – всплеснул рукам Гаррисон. – Не успел обрадоваться, что Фирме планета может пригодиться, как уже не рад! Рябтсев, ну хоть ты-то понимаешь, как мне тяжело?!

– Да. Хотя ты мужественно это скрываешь. – Рябтсев хотел было съязвить что-нибудь, но передумал и похлопал мужественного капитана по плечу. – А пойдем – по капельке? Помянем, так сказать, павших в борьбе с Космосом товарищей.

– Сначала закончите с ними! – потребовал Морган, отвлекаясь от своих железяк. – А потом и я подойду. Вон там, метрах в ста, хорошее место для могил и обелисков. И выжгите какой-нибудь крест над Илаем.

– Тогда и над Вальдшнеп надо что-нибудь выжечь, а я не знаю, что положено! Нет уж, вот прославимся, Фирма организует сюда родственников покойных, пусть они все и обустраивают.

– Да прекратите! – в голосе капитана прорезались слезливые нотки. – Какие родственники?! Какой, на фиг, обелиск?! Нам, между прочим, два прыжка еще без штурмана считать, а я и так за пилота!

– Мы заметили, что ты за пилота! – не удержался Рябтсев, но все же снова похлопал кэпа по плечу. – Пойдем займемся ими. Но обелиск какой-нибудь надо. Камней тут много, придумаем.

Для посадки Гаррисон выбрал ровное, безопасное базальтовое плато, и камней тут действительно хватало. Ветры попусту гоняли по лишенной жизни планете песок, но случались здесь за миллиарды лет и землетрясения, и извержения вулканов, и всякие прочие камнеобразования. Подумав о возможных стихийных бедствиях – а почему бы нет, если уже двое мертвы без всяких на то причин, а корабль лежит на боку? – капитан и правда захотел выпить. В таком рейсе может тряхнуть в тот самый момент, когда Морган подвесит «FL-14» на тросах.

– Рябтсев, а ты хорошо все продумал?

– Насколько мог, ты же мне пить запретил. Илай погиб, спасая Огински, во время падения корабля. Оно ведь произошло не сразу после посадки, верно? – Рябтсев подал из корабля первый труп, замотанный в пленку. – Принимай!

– Здесь? – растерялся Гаррисон. – Он же в трюме погиб!

– Мы замыли кровь. А обработать его лучше снаружи. Надо, в общем, поломать ему ребра, а в дыру загнать крепежную стойку. Сейчас принесу, мы с Огински выбрали одну – с ней и похороним. Смысл в том, – Рябтсеву доставлял огромное удовольствие тот факт, что капитану разговор не нравился, – что эта штука пробила ему грудь насквозь. И застряла. Чтобы ее достать, мы слегка порезали тело бластером. Вот это мы и проделаем: сперва загоним, потом вырежем. И ребра поломаем. Это просто.