Договор крови

— ...И «скорую помощь».

Ему показалось, что раздаются крики о помощи. Фергюсон отчаянно надеялся, что ему это только показалось.

— Теперь вот что. Сейчас около двух часов. Мне необходимо насытиться. Примерно через час, если она все еще будет жива, мне надо будет покормить и ее. А затем еще до рассвета мне нужно будет вернуться с ней в Торонто.

— Почему в Торонто? Почему она не может оставаться здесь?

Генри опустился на край кровати. Голова была настолько тяжелой, что он с трудом держал ее прямо.

— Потому что, если она обратится, необходимо, чтобы я был уверен в ее безопасности. — Он устало взмахнул рукой, обводя пространство квартиры. — Здесь находиться небезопасно. И если она... если она...

— Умрет, — бесстрастным тоном закончил Селуччи, неотрывно смотря на Вики, находящуюся в бессознательном состоянии. Ему казалось, что вся вселенная накренилась, и он, не в состоянии удержаться, неумолимо скатывается с этого склона.

— Да. — По отсутствию эмоциональной окрашенности голос вампира вполне соответствовал интонациям Майка. Они не могли себе позволить дать волю собственным переживаниям. — Если она умрет, я должен буду избавиться от тела. И справиться с этим я смогу только в Торонто.

— Избавиться от тела?

— Могут возникнуть определенные трудности, если я этого не сделаю, вы так не считаете? Назначат вскрытие, на расследовании будут задавать массу вопросов, на которые я предпочел бы не отвечать.

— Значит, она просто исчезнет...

— Именно так. Еще одно нераскрытое преступление.

— А я должен буду вести себя так, будто не имею ни малейшего представления, жива она или умерла.

Фицрой поднял поникшую голову и позволил прозвучать в своем голосе намеку на властность.

— Скорбите по ней как по умершей, детектив.

Селуччи даже не стал притворяться, будто неправильно его понял. Он отвел взгляд от Вики и дерзко встретился глазами с вампиром.

— Скорбеть по ней, независимо ни от чего? Будь ты проклят! Нет, ты сообщишь мне, что произойдет, Фицрой. Если она умрет, я буду ее оплакивать. Если же пропадет в ночи вместе с тобой, я... — У него на скуле заиграл желвак. — Я буду печалиться о ней, словно лишился части самого себя, но не буду оплакивать, если она будет не более мертва, чем ты сам сейчас.

С того момента, как они обнаружили Вики умирающей там, в лаборатории, Генри отсчитывал время по ударам ее сердца. Чтобы исследовать душу Селуччи, ему потребовалось три удара.

— Вы и на самом деле так думаете, — сказал он наконец.

— Да. — Это слово с трудом сорвалось с губ Майка. — Я действительно так думаю. — Он нервно сглотнул и попытался взять себя в руки. Затем глаза его внезапно расширились.

— Что вы имели в виду, когда сказали, что вам необходимо... насытиться?

— Мне показалось, что в этом вопросе для вас неясного не осталось.

— И от кого?

— Я выйду на охоту. — Это было бы прекрасно, за исключением того обстоятельства, что он невероятно устал. Ночь уже длилась дольше, чем любая другая, о которой он смог бы вспомнить. Казалось досадным, что придется охотиться, когда здесь был... Фицрой позволил проявиться своей власти немного свободнее, чем было необходимо.

— Прекратите немедленно. Я знаю, чего вы добиваетесь. — Не без усилия, Селуччи удалось оторвать от него взгляд и перевести его на женщину, лежащую на кровати. Она все еще была жива. Единственное, что имело значение, — поддерживать ее жизнь любым способом. Он принял такое решение еще в лаборатории. И будет придерживаться его теперь. — Если это кормление не включает ничего другого, кроме высосанной крови, можете заказать за мой счет.

Удивленный подобным предложением, Генри приподнял бровь.

— Это не включает ничего другого, кроме крови, детектив. Я не столько нуждаюсь в насыщении, сколько в пополнении запасов энергии.

— Прекрасно. — Селуччи сбросил с плеч куртку, старательно сложил ее наизнанку, чтобы не испачкать ковер, и принялся закатывать рукав. — Запястье, я правильно понял?

— Да. — Вампир покачал головой, исполнившись в равной степени удивления и уважения. — Вы знаете, за четыре с половиной столетия я ни разу не встретил человека, подобного вам. Вопреки всему, вы предлагаете мне свою кровь? — спросил он спустя некоторое время.

— Да. Вопреки всему. — В последний раз взглянув на подругу, Майк опустился на край кровати. — Даже рискуя оскорбить вас, после того, что мы пережили этой ночью, — он вздохнул, — должен сказать, мне это не представляется столь значительным. А кроме того, я делаю это для нее. Сейчас, насколько это мне представляется, я не что иное, как обычное отделение Красного Креста. Приступайте.

Генри поднял предложенную руку и взглянул на Селуччи, его глаза потемнели, и в них промелькнул едва заметный намек на улыбку, задержавшуюся в приподнятых уголках губ.

— Жаль, что нас столь многое разделяет, детектив.

Селуччи ощутил жар и откинул со лба непослушную прядь.

— Не слишком полагайся на свою удачу — ты, бессмертный сукин сын.

Вынося бесчувственную Вики за дверь — ее жизнь все еще колебалась на острие бритвы, — Генри на мгновение задержался.

— Разве вас не угнетает, что в конце концов Вики выбрала меня? — Он не мог уйти, не выяснив этот вопрос.

Селуччи наклонился и осторожно засунул очки подруги в карман ее пальто. Ее сумка и чемодан были уже загружены в багажник машины Генри.

— Она вовсе не вас выбрала, — сказал он, отступая и потирая повязку на запястье. — Она выбрала единственный шанс, чтобы жить. Я отказываюсь думать об этом дурно.

— Она все еще может умереть.

— Постарайтесь, чтобы этого не случилось.

Тысяча мыслей пронеслась между сбившимся ударом сердца и последовавшим за ним.

— Сделаю все возможное.

Селуччи кивнул, признавая истину; затем склонился и нежно поцеловал подругу в губы, показавшиеся ему не столь теплыми, какими они были обычно.

— Прощай, Вики.

И не оставалось ничего, что он еще мог бы сказать.

Он объяснился с детективом Фергюсоном. Сказал, что у Вики произошел нервный срыв, вполне объяснимый в данных обстоятельствах, и она с другом вернулась в Торонто.

— Я дам ей знать, если что-то произойдет...

Он распорядился мебелью и вещами ее матери, вызвав агента по распродажам.

— Просто продайте все имущество. Вырученные средства перейдут к адвокату, пока мисс Нельсон не вступит в права наследования.

Он побеседовал с мистером Дельгадо.

— Я видел, как она уезжала в его машине; смотрел в окно. — Старик взглянул на него и покачал головой. — Что случилось?

На мгновение Майк испытал острое желание рассказать ему все, потому что ему отчаянно хотелось хоть с кем-нибудь поделиться. По счастью, это длилось не более мгновения.

— Есть такая старинная поговорка, мистер Дельгадо. «Если что-то тебе дорого — забудь об этом!»

— Я знаю — когда-то прочел эта слова на футболке. Все это бред собачий, простите меня за грубость. — Голова старика мелко тряслась, словно оставалась единственной подвижной частью древнего часового механизма. — Значит, Вики сделала свой выбор.

— Всех нас жизнь заставляет делать выбор.

Он постарался уехать из Кингстона, не привлекая к себе внимания. И решил не звонить Фицрою. Пусть тот сам позвонит, когда сочтет нужным.

Наконец он прослушал сообщение на автоответчике, и готов был вознести хвалу Господу, что ему пришлось иметь дело только с записью голоса вампира, а не с ним самим. Даже и это было достаточно неприятно. Он старался быть счастливым от того, что Вики жива. Старался очень упорно. И ему это почти удалось.

Он выяснил, что произошло на самом деле, совершенно случайно. Он старался не проходить мимо ее дома. Это было глупо. Бессмысленно. Он же знал, что ее там не было. Он зашел туда однажды ночью, когда возвратился из Кингстона, после того как завершил там все дела, и, не отдавая себе отчета, взял пару фотографий с ее туалетного столика, но ему было невыносимо видеть их не на своем месте. Придя домой, он запихнул их на полку в стенном шкафу и больше ни разу не взглянул на них. Но они оставались у него.