Страница 3 из 13
– Да какая она, на фиг, моя? Так, поваляться… Не уволили пока, но вот-вот… Ну, думаю, пристроится девка.
– А сам-то ты чего думаешь делать?
– В школу пойду. Там же, в Металлострое. Директор меня — с удовольствием — часов обещал массу…
– Да уж, — Василий покивал головой. — А не страшно — гопников-то учить? Молодежь сейчас такая — придурок на придурке.
– Ну, уж это все сильно преувеличивают. Отдельные отморозки есть, да… так они всегда были. Ты-то сам где трудиться изволишь?
– Сварщик я, — скромно заметил Веселый Ганс.
– Иди ты! — Михаил удивленно вскинул брови. — Вот уж не подумал бы.
– Пятый разряд у меня, — с затаенной гордостью улыбнулся собеседник, и Михаил взглянул на него с уважением:
– Уж тебе тогда никакого кризиса бояться не надобно!
– А я и не боюсь, — спокойно ответил Веселый Ганс.
И тут же, этак с намеком, пожаловался:
– Пивом-то голову не обманешь…
– Это точно, — охотно согласился Миша.
Голова и вправду болела после вчерашнего. Можно даже сказать — раскалывалась.
Почувствовав возникшее единение душ, новые знакомцы радостно улыбнулись друг другу. Они и внешне были чем-то схожи — оба высокие, сильные, оба брюнеты, только у Михаила глаза — синие, а у Веселого Ганса — карие. Да и статью Миша — пошире, а ну-ка, помахай-ка мечом на тренировках! Это не вермахтовские мундиры шить.
– А что ты думаешь, так просто пошить? — обиделся сварщик, но сразу же спрятал обиду и подмигнул. — Ну, так что? Думаю, пять капель нам вовсе не повредит?
– Нам и десять не повредит, — Михаил ухмыльнулся. — Только станции дождемся, и там, где-нибудь, по пути, в лесочке…
– О, я там одно хорошее место знаю!
Надобно сказать, что парни из группы ролевиков-реконструкторов в том, что касалось их занятия, всегда отличавшиеся дотошностью и даже некой особой мелочностью, на этот раз, в здешних конкретных условиях, вынуждены были пойти на уступки внешней среде. Вообще-то с достоверной точностью до метра никто не мог бы сказать, где именно произошла знаменитая Невская битва, судя по летописям — на мысу, у впадении Ижоры в Неву, это место и бралось за отправную точку. Но — там повсюду были дома, люди, какие-то кучи битого кирпича… В общем, решили поискать что-нибудь получше — и нашли-таки в недалеком лесочке на берегу Ижоры вполне подходящую для битвы полянку, там же, невдалеке, и расположились. От станции — километра три, может, чуть больше.
Вот эти-то километры, по здравому рассуждению новых приятелей, и не должны были пропасть втуне, то есть — на трезвую и больную голову. Ну конечно же по пути обязательно нужно было выпить — и не пиво. От пива, честно сказать, Мишу уже тошнило. Потому-то в ларьке пластиковые стаканчики прикупили — не с горла же хлебать?
– Счас колбаску порежем, хлебушек, огурчики-помидорчики, — вызывая у Михаила слюну, еще на платформе начал приговаривать Веселый Ганс. — Сядем на бережку… эх! А наши подождут немножко — пивасиком пока отопьются… О! Вот что! Давайте-ка вместе гулеванить, а? Сядем, все честь по чести — мы в форме, вы — в ваших своих железяках… Сфоткаемся… Классные фотки будут, а?
– Отличная идея, — поддержал Михаил. — Так нашим и предложим… если они уже вместе не сидят.
– Да ну! Чего им там пить-то? Пиво? Эт-то несерьезно!
Сели. Налили. Выпили…
– Слышь, Миша… А это… девки-то красивые в ваших рядах есть?
– Ха! Да как же без них-то?
– И много их?
– Хм… не сказал бы…
– А как они себя ведут? Песни поют, гулеванят… или наоборот — тихие, словно б не от мира сего?
– Да разные… Вот привязался! Лучше б налил.
– Извини… Ну, за женщин!
Эх, хорошо!
Миша занюхал хлебом, закусил помидорчиком, И впрямь — хорошо. Место красивое, не загаженное, не скажешь, что поселок рядом, и не один. Речка, птички поют — соловьи там, жаворонки… вот ворона закаркала.
– Не ворона это, — наливая, со знанием дела пояснил Василий. — Коростель.
– А ты откуда знаешь? — Михаил посмотрел на приятеля с удивлением.
– Так я ж деревенский.
– Вот за деревню и выпьем.
Долго не засиживались, так и решили — раздавить поллитру — и все, остальное уж там, со своими, в кольчужках… Интересные фотки выйдут — дружинники вместе с вермахтовцами, эх, если б у них еще «опель» был!
– Вася, а ты мне «шмайссер» свой сфоткаться дашь?
– Не «шмайссер» это. Эм-Пэ сорок.
– Ну, все равно — дашь?
– Да дам, жалко, что ли? А ты мне — кольчугу! И меч! Сам, что ли выковывал?
– Купил. Есть магазины…
– А-а-а… — Веселый Ганс зажевал водку вареной колбаской и, улыбнувшись, добавил: — Кстати, о магазинах… У меня и снаряженный имеется!
– Да ты что! — едва не поперхнулся Михаил. — У тебя что, автомат-то стреляет?
– Да еще как, — Василий скромно потупил очи. — Лично откопал, лично в порядок привел… держу, правда, недалеко, в схроне. А то ведь, сам понимаешь…
– Да уж, дело уголовное.
– Ничего, пока не схватили… По бутылкам сегодня постреляем, ага! Девок ваших позовем… желательно — скромниц.
– Ага! Постреляем, — сплюнув, Миша покрутил рукой у виска. — Да на эти выстрелы весь поселок сбежится!
– Так ведь…
– Слышимость тут… О! Электричка!
Где-то в стороне — а казалось, рядом — прогрохотал поезд. Снова запели птички, вороны закаркали… то есть эти… коростели…
… и закричал кто-то. Оборванно так, будто бы кричавшему поспешно заткнули рот.
Приятели переглянулись:
– Показалось? Или в самом деле кричали?
– Тсс! — Миша приложил палец к губам…
Долго ждать не пришлось — из ближайшего ольшаника снова послышался крик — на этот раз, похоже, мужской, досадливый… И ругань — «ах ты ж, сучка!»… И удар — словно пощечину закатили. И снова женский крик.
– Кажись, девчонку бьют, — несмело предположил Веселый Ганс. — Местные разборки.
– Местные, — поспешно — пожалуй, даже слишком поспешно — согласился Михаил. И тут же, устыдясь собственной трусости, добавил: — Все равно, нехорошо женщин бить!
– А пойдем, глянем! — с неожиданной решительностью Василий вскочил на ноги. — Может, помощь наша нужна? Может, там…
– Пойдем! — азартно кивнув, Миша отбросил в сторону опустевшую бутылку.
Не много и выпили, а ведь вот, потянуло на подвиги! Трезвым-то Михаил ни в какие разборки не ввязывался, особенно — в чужой стороне, и не потому не ввязывался, что за собственную физиономию опасался, а потому, что и на этом обжигался уже не раз — так всегда выходило, что местные-то вскоре помирятся, а крайним-то ты будешь! Чего встрял? Кто тебя просил-то?
Ну а тут… Выпили чуть — осторожность-то и прошла, схлынула, неизвестно куда…
За ольшаником стояли трое… точнее сказать — четверо, четвертой была молодая странно одетая девушка, которую держали за руки двое подростков самого гнусно-пролетарского вида — в замызганных майках, китайских спортивных штанишках и стоптанных туфельках на босу ногу. Третий — стриженный наголо качок — с мерзкой ухмылкой деловито задрал девчонке… юбку, что ли? Нет, платье — длинное, синее, с вышивкой, с опушкой… этакого старинного, древнего даже можно сказать, покроя.
Девчонка — красуля такая, по всему видать, синеглазая златовласка, не стояла спокойно — вырывалась… вот пнула ногой одного из гопников. Тот завыл:
– Леха, она дерется!
– Вот сучка недоумная! Счас я ей! — бритоголовый качок размахнулся…
Не раздумывая, Михаил рванулся вперед прыжком, перехватил гопнику руку, и с размаху заехал кулаком в челюсть!
Веселый Ганс тоже вступил в дело, схватившись сразу с двумя… Правда, эти двое выглядели весьма худосочно, а вот что же касается Мишиного соперника… Быстро оправившись от удара, он, в свою очередь, нанес свой, да так, что у Михаила перед глазами запрыгали зеленые звездочки… что его еще более раззадорило.
Ах ты ж, хмырь!
– Я тебе покажу, как к девушкам приставать!
Миша набросился на качка, словно разъяренный бык — схватил за грудки, ударил головой в лицо… Гопник закричал, двинул руками по почкам, заорал своим: