Страница 29 из 42
Музыка уже поднималась в душе принца закатной волной, набухала желтым глинистым приливом, как осенняя Фурисоде… Пришлось тряхнуть головой, потому что у него что-то спрашивали.
— Ваше Высочество? Что с вами?
Он с трудом различал лица, озабоченные, смятенные, испуганные. Вот, будто вырубленное неумелым резчиком, грубая темная глыба, пластины доспеха… ах да, Кензи, начальник стражи.
— Собирайте людей. Уводите их подземным ходом в горы.
— Ваше Высочество, а вы?
— Мне надо кое-что сделать. Не волнуйтесь за меня, я вскоре последую за вами.
Он сказал это с такой спокойной силой и уверенностью, что паника сама собой улеглась. Управляющий кинулся торопить слуг, Кензи ушел к гарнизону. Коридор, еще минуту назад плотно забитый людьми, сделался пуст. Сквозь стенные панели пробивалось голубое утреннее солнце, просвечивая дворец насквозь, как гигантскую хрустальную шкатулку или аквариум. Принц видел, как во дворе собирается гвардия. Видел, как военные торопят слуг, а те все цепляются за бесполезную сейчас утварь. Видел, как цепочки людей тянутся на задний двор, к заброшенному колодцу, откуда начинался потайной ход к горам. Дайдзиро не заметил, что и сам идет, спешит, почти бежит — но не вниз, а вверх, и вот уже ноги выносят его на плоскую крышу дворца. Здесь музыка накинулась на него с новой силой, музыка и ветер, и далекий рев толпы. Кровля была плоской, только крытые черепицей края ее чуть загибались вверх, и при желании принц мог бы увидеть глыбу Большого Дворца на холме, и бушующую под стенами толпу, и узкий, зависший в воздухе над Дворцом корабль пришельцев, и струи дыма, и пепел от сожженных бумаг. Он мог бы увидеть и группу военных, поспешавших от Большого Дворца к Дворцу Малому, и даже, приглядевшись, сумел бы узнать возглавлявшего их плотного, невысокого человека, сидевшего в седле некрасиво, но цепко. Без всяких усилий он мог бы понять, что человек этот озабочен, опечален, исполнен твердой решимости завершить начатое и не желает ему, принцу Дайдзиро, никакого зла. Однако понимание это было излишним, потому что и всадник, и лошадь под ним, и тянущаяся за ним кавалькада, и железный дракон в небе, и паника, и дым — все это было лишь нотами огромной, единственной, вечной симфонии. Мистерии, творимой даже не учителем и уж точно не им, Дайдзиро, — мистерии, творимой самим миром. Дышало и билось о ребра материков сердце-Куоре. В одном из домов Большого Дворца девочка Мисаки мечтала о полете к звездам и о платье из пронизанного молниями небесного шелка. В своем кабинете лежал отец, Господин Император, и нож уже успели вытащить из его живота, с трудом разжав сомкнувшиеся на рукояти пальцы, — а кровь, пролитая самоубийцей, еще дымилась на полу. В другом кабинете, на подушках, покачивался и то и дело припадал к фляжке толстый человек, так и не сумевший стать тем, кем должно. В храме грелась и никак не могла согреться в горячих лучах солнца статуя девятихвостой лисы. От болотистого берега отчаливали фелюги и баркасы, порывистый ветер трепал их паруса. Тот же ветер бил в спину стоящего на носу флагманского корабля человека. Человек сорвал с шеи платок, махнул им и что-то выкрикнул, и шквал подхватил его слова, пронес над сотней миров и опрокинул над самой головой принца Дайдзиро.
— Не бойся, Дайдзи! Мы победим! Мы сделаем из поражения победу!
Дайдзиро рассмеялся в ответ и ответил фразой, фразой на языке настолько древнем, что и горы Первой Ямато забыли его слова. Он повторил, уже с другой интонацией, и поднял над головой клинок по имени «Тысяча садов», ловя солнечный луч. По черепичной крыше понеслись зайчики, внизу что-то крикнули — кажется, плотный всадник наконец-то понял, что делает принц, и отдал приказ стрелять. В воздухе у самой щеки Дайдзиро вжикнуло. Боль от первой пули была всего лишь укусом осы, а боль от других принц не успел почувствовать. Крыша под ним заворочалась, задрожали стены, осыпалась старая кладка, складывались, как листы рисовой бумаги, балки и перекрытия. Дайдзиро не смог устоять на ногах и упал на колени, а вокруг него все рушилось, трепетало, раздавалась земля. Кавалькада всадников внизу развернула коней и в ужасе спасалась бегством, — и только их главарь оставался на месте, пытался удержать взбесившуюся лошадь и тоже выкрикивал древние слова. Слишком поздно. Мелодия земли и неба выплеснулась через край, треснула удерживающая влагу чаша.
Под Малым Дворцом пробуждался Спящий.
Сергей Карлик
Активатор
Рассказ
Люди — они разные. Вот был у меня друг Серёга. Фиг его знает, как он стал менеджером. Ну не топ, конечно, а простым. Вроде работали мы с ним когда-то на заводе, слесарями. Вдруг — раз, и он уже чем-то там торгует в мелкой фирме. И зарабатывает! Может, потому что не пьёт. Он никогда не пил, в обед мы в домино сидим, играем, ну и киряем. А он в уголке книжки читает. Не подумайте чего, не учебники, ни фига, так, фантастику всякую.
Мне он ещё тогда говорил:
— Миша! Заканчивай пить! До добра тебя это не доведёт!
Ну, Серёгу его способности тоже до добра не довели. Впрочем, после его лекций я и впрямь на некоторое время брался за ум. Это сейчас я знаю, в чём там было дело. А тогда…
После дефолта, когда на заводе сократили всех, кроме начальства, Серёга пропал куда-то и всплыл в моём жизненном пространстве где-то через год. Если честно, дружба наша держится исключительно на его усилиях. Не прилагай он их регулярно, не было бы ничего. Вон в соседнем подъезде Саша живёт. У меня на свадьбе свидетелем был. Так вот, я даже и не знаю что с ним сейчас. Нет желания общаться. Серёга же если не появлялся долго, то прям беспокойно становилось на душе, потому как друг он и интересно с ним.
Ну, в общем, позвонил он мне через год и в гости напросился. Ну, мы ж живём рядом, работали вместе, врагами не были. Пришёл, мы за жизнь поговорили, выяснилось, что работает он менеджером в фирме. Когда он мне свою зарплату назвал, я удивился. По тем временам, когда сто баксов могли семью обеспечить, у него очень приличная зарплата выходила. Завидно даже стало! Ну и, в общем, стал он к нам иногда захаживать. Раз в месяц так, иногда чаще, иногда реже. Но не забывал. Ну и я к нему пару раз заходил, выручал его по мелочи. Старую мебель, там, выкинуть, краны поменять… помогал, в общем. Потому как у Серёги руки-то, если честно, не из того места растут. Мозги у него что надо, а вот руки… Ну да ладно.
Как-то он зашёл ко мне и говорит:
— Прикинь, Миш! Предлагают мне новую работу.
Я здорово удивился. Торговать копировальной техникой по телефону и услугами на неё — это можно и без высшего образования, но чтоб на этой почве новую работу предлагать? Серёга-то уж к тому времени столько денег в месяц получал, сколько мы с моей Светкой в квартал. И чтобы его новой работой соблазнить, это надо было высокую ставку сделать, не ходи к гадалке.
Оказалось, однако, что это не работа, а приработок. Работать по субботам. С десяти до трёх. Но, зная Серёгу, можно сразу сказать, что там на деньги и посулы не поскупились, потому как по субботам Серёга привык спать до трёх часов дня.
Ну, мы с ним побеседовали, и пошёл он домой. Как раз там у него новая подруга появилась, он на подъёме был, и вообще…
Через неделю, то есть через непривычно короткий отрезок времени, он появился снова. Был чем-то немного озабочен, объяснить, в чём дело, никак не мог. На новой работе ничегошеньки не делал, только журналы, по его словам, читал, картинки рассматривал. Причём на работе на этой у него рабочее место было оформлено гораздо круче, чем в той фирме, где он трудился менеджером. Ну то есть во всех отношениях — стол больше, компьютер лучше и прочее. Вплоть до того, что мобильный какой-то крутой дали. Он даже мобильник этот достал и показал мне.
Ну фиг его знает, тогда меня в первый раз переклинило. Мобильник у него был крутой, он даже не во всех его функциях тогда разбирался. Но у меня-то вообще не было никакого! И вдруг я понял, что мне нужен мобильный телефон. И только я об этом подумал — он вдруг вытаскивает из кармана свою старую трубу и отдаёт мне со словами: