Страница 169 из 192
Пиррахис начала было возражать, но я оборвал ее:
— Хватит об этом, — и, указав на раненого Дока, спросил: — Он может управлять этой штукой?
Она как-то странно посмотрела на меня и что-то помяукала. Док промяукал в ответ.
— Да, может. Врарргерфуж исполнял здесь обязанности инженера. Он знает все, но не знает, куда двигаться.
Еще один хороший вопрос. Вот если бы посмотреть карту. Я спросил об этом. Он снова мяукнул.
— Локаторы отключены, — сообщила Пиррахис. — Они являются частью системы связи. — Пока я обдумывал наше положение — не двигаться же вслепую, — она добавила: — Но он говорит, что может перестроить систему связи только на прием. Это потребует некоторого времени.
Я облегченно вздохнул.
— Тогда пусть так и сделает.
— Он тяжело ранен, Даннерман. Похоже, мне не удастся спасти его руку.
И тут заговорил Берт. Перед этим он о чем-то беседовал с «рождественской елкой».
— Дэн, мой робот знаком со многими устройствами Других. Возможно, он сумеет помочь.
Я взглянул на Пиррахис.
— Может? Она кивнула.
— Тогда скажите, чтобы занялись делом. Пожалуйста.
Робот подошел к панели управления, Пиррахис принялась объяснять Доку, что происходит, а у меня появилась возможность поговорить с Бертом. Все это время он стоял молча, поглядывая по сторонам, и, похоже, чувствовал себя лишним.
— Берт, послушайте, мне очень жаль, что я втянул вас в это. Он повернулся ко мне, но сказал только одно слово: — Да.
Делать что-то с убитыми было уже поздно. Уцелевшая машина копалась в том, что осталось от трех других, но, судя по всему, они уже не подлежали восстановлению.
А вот Чудик все же взял себя в руки. Глядя на меня своими кошачьими глазами, он сказал:
— Sprechen sie Deutsch? Понимаешь по-русски? Parlez-vous…
— Перейди на английский, — посоветовал я. Он сразу же переключился.
— Должен спросить, почему вы здесь? Понимаете ли вы, какая судьба ждет вас за то, что вы привели хорша на корабль Возлюбленных Руководителей?
— Сначала пусть нас поймают, — сказал я.
Мне доставляло удовольствие говорить на своем языке, пусть даже и с этим существом.
— Конечно, поймают, — уверенно ответил он. — И тогда ваше положение будет ужасно. У вас остался всего один шанс предотвратить самое худшее и избежать наказания. Уничтожьте хорша и его машину. А также ваше собственное оружие. Сейчас же. А потом…
— Хватит. — Но…
— Я сказал, заткнись. Поговорю с тобой позже. А если не затихнешь, то отдам хоршу.
Угроза не подействовала. Я повернулся к нему спиной и обратился к Берту:
— Вы можете сказать своему роботу, чтобы он напугал этого болтуна? Убивать не надо, но пусть сделает так, чтобы его не было слышно.
Берт удивленно качнул головой.
— Так вы не хотите его убивать?
— Конечно же, нет, Берт. Какой толк от мертвеца? Я хочу, чтобы его допросили. И неужели вы подумали, что я могу убить того, кто даже не вооружен?
Некоторое время он молча смотрел на меня, потом сказал:
— Я не был уверен.
Глава 37
Доку и «рождественской елке» понадобилось не так уж много времени, чтобы включить все системы, и скоро все дисплеи ожили. Золотистая точка на экране указывала наше положение. Других поблизости не оказалось, и я решил, что это хорошо. В верхней части экрана виднелось то, что я счел побережьем.
Я нахмурился, пытаясь определиться. В давние времена, когда мы проводили лето в Нью-Джерси у дяди Кабби, родители иногда брали меня с собой на рыбалку, пользуясь яхтой хозяина. Жаль, что тогда карты меня не интересовали. Очертания побережья были мне не знакомы.
И тут я заметил, в чем дело. Мы привыкли к тому, что на наших картах север всегда вверху. Очевидно, Возлюбленные Руководители смотрят на это дело иначе. Я предполагал, что суша должна быть к востоку и — стоило мне изогнуть шею и попросить Дока расширить обзор — все стало на свои места. Вот он, остров с вилкой на одном конце, похожий на раскрытую пасть аллигатора, и узкая полоска воды за ним.
— Лонг-Айленд, — объявил я. — Отлично! Слева от нас должен быть Нью-Йоркский залив. Нам туда! Скажите Доку, Пиррахис.
Она отреагировала не сразу, а сначала как-то странно посмотрела на меня. Берт смотрел на меня так же, и я понял, что пользуюсь английскими названиями. Когда я объяснил, что Нью-Йоркский залив — это одно из самых оживленных мест на Земле и что мы без проблем установим нужный контакт, хорш вытянул шею.
— Сначала ответьте мне на один вопрос, Дэн. Что вы будете делать, когда попадете туда?
— Позвоню в Бюро, — сразу же ответил я. — Надо, чтобы эту лодку взяли под контроль, пока Другие не догадались, что здесь происходит и по…
Я замолчал, оборвав себя на полуслове — то, что я сказал, показалось мне неверным. Прежде чем я успел сообразить, что именно не так, Берт сказал:
— А потом?
Откровенно говоря, о «потом» я еще не думал. Особенно о том, что это «потом» будет значить для него и Пиррахис.
— Что потом? Пусть Бюро решает, что делать дальше.
— Вы имеете в виду, — задумчиво продолжал он, — что передадите этот корабль и нас вашей организации, занимающейся шпионажем. Нас будут допрашивать и, несомненно, постараются скопировать образцы техники. Как Других, так и хоршей.
— Примерно так, — согласился я.
Он вздохнул, выпустив воздух, и я понял, что мой друг недоволен. Больше он ничего не сказал, а лишь кивнул Пиррахис, которая заговорила с Доком.
Врарргерфуж дотронулся до сенсоров на панели, и субмарина развернулась и начала набирать ход. Изображение на дисплее повернулось. Мы шли домой.
Все складывалось хорошо. Наконец-то все шло как надо. Похоже, я даже мог рассчитывать получить наконец свой бифштекс, выспаться в настоящей постели и, может быть, увидеть Пэт…
Но не все сразу.
Воздухоочистители избавили помещение от вони и гари, стало тише и спокойнее. Чудик, устрашенный нависшей над ним боевой машиной, что-то бормотал себе под нос. Пиррахис и другой Док о чем-то негромко разговаривали, предоставив управление подлодкой «рождественской елке». Берт молча стоял у панели управления, следя за меняющейся на дисплее картиной, хотя, на мой взгляд, думал он о чем-то другом.
Заметив, что я смотрю на него, Берт повернулся:
— Я решил, что приказ убить то маленькое существо был какой-то уловкой, а не выражением реального намерения.
— Верно, Берт. Это был трюк, — признался я. — У нас, агентов Бюро, много таких трюков, но имейте в виду, я не собираюсь дурачить вас. В Бюро узнают, сколь многим мы обязаны вам и Пиррахис, и я не сомневаюсь, что там вас поймут.
— Буду очень признателен, — тихо сказал он.
От его слов мне стало тошно. Я почувствовал себя так, как, наверное, чувствовал себя Берт, когда меня обрабатывали машины хоршей. Одиночество. Депрессия. Безнадежность. И все из-за меня.
Но что тут поделаешь? Чтобы отвлечься, я попытался сменить тему:
— Послушайте, Берт. Мне нужно спросить вас кое о чем. Что имел в виду Кофиштетч, когда говорил, что узел поможет при Эсхатоне?
Мой вопрос ничуть его не взбодрил. Берт пожал плечами.
— Возможно, его как-то используют, когда наступит Эсхатон.
— Да, но ведь физическая материя его не переживет, не так ли? Ведь предполагается, что при Великом Сжатии все вернутся к исходному пункту, да?
Он снова пожал плечами.
— Не знаю. Соотечественники не поделились со мной этим знанием.
Пиррахис тоже ничего не знала, как и раненый Док. Чудик если что-то и знал, то молчал. Подумав, я решил, что, наверное, еще не скоро получу ответ на этот вопрос.
А тем временем мысли все чаще поворачивались к другому.
К Пэт. Все чаще к ней. Я все острее ощущал, что каждая уходящая минута приближает меня к тому моменту, когда я смогу увидеть Пэт и прикоснуться к ней.
Но хотя все это казалось прекрасным, прекрасного в этом ничего не было. Реальность уже вбивала в мой мозг иголку сомнения. У Пэт уже есть один Дэн Даннерман. Что же ей делать со мной?