Страница 129 из 192
Как выяснилось, даже дюжине молодцов ни за что не совладать с Доком в «боевом режиме». В отношении Дока с шарфами дело обстояло иначе. Обхватив сзади горло своего двойника одной из огромных рук, второй Док всеми остальными отчаянно пытался обернуть металлическую сетку вокруг его головы. Удалось это нападающему не сразу, поскольку плененный Док сопротивлялся изо всех сил. Когда же шаль оказалась на месте, сопротивление прекратилось. Атакующий Док замяукал, потом пронзительно, по-кошачьи, провыл что-то другому, и тот отпустил одного попавшегося ему в лапы бедолагу-охранника. Затем он выпрямился, сбрасывая с себя остальных охранников, взволнованно мяукнул, обращаясь к собрату, и сам поправил шаль у себя на голове.
Все облегченно вздохнули, поскольку никто чудесным образом серьезно не пострадал.
— Не трогайте его! — приказала, переведя дыхание, Хильда. — Кажется, получилось. Все в порядке? Прекрасно. Тогда ведем обоих в операционную.
Операционную было не узнать. Все обычное оборудование убрали, а вместо него на полу соорудили нечто вроде дыбы для пыток — десять огромных металлических кандалов различных размеров, намертво закрепленных в бетоне и способных, похоже, удержать слона.
Вопрос о том, способны ли они удержать Дока, оставался открытым, и теперь оба великана изо всех сил пробовали их на прочность, обмениваясь друг с другом пронзительными кошачьими воплями. Когда Даннерман и остальные уселись в кресла на галерее, Хильда ликующе объяснила, что происходит.
— Видите ли, как только они надели себе на голову эти штуковины, Чудик утратил контроль над ними, но внутри у них остаются какие-то устройства вроде наших «жучков». Сейчас мы Доков прооперируем. Правда, для того, чтобы добраться до «жучков», наши ребята должны снять экраны, а тогда… впрочем, тогда сами увидите.
Хильда гордо указала на то, что происходит в операционной. Один из Доков лег на пол, а другой закрепил кандалы у него на руках, ногах и шее.
— Сейчас начнем, — с удовлетворением закончила она и как-то странно посмотрела на Даннермана. — Отойдем-ка на минутку, пока они готовятся. — Когда они вдвоем оказались вне пределов слышимости остальных, Хильда спросила: — Скажи-ка, здесь поблизости есть еще кто-нибудь из… э-э-э… Даннерманов?
Даннерман удивленно воззрился на нее:
— Надеюсь, нет. Почему вы спрашиваете?
Хильда вздохнула:
— Да я сама толком не знаю. Дело в том, что другой Док опять рисовал картинки, и на одной из них изображен один из вас вместе с существом, похожим на хорша. Ты не в курсе, что бы это могло значить?
— С хоршем? Нет. Никогда не видел такого.
Хильда задумалась на мгновение, потом пожала плечами и добавила более дружелюбным тоном:
— Да, между прочим, Данно. Мои поздравления. Могу я быть шафером у тебя на свадьбе?
Глава 35
Пэт Эдкок хватило бы пальцев обеих рук, чтобы сосчитать, сколько раз ей доводилось навещать кого-либо в госпитале. А если не считать визитов к Пэт-5, можно было ограничиться большими пальцами. Дело в том, что Пэт терпеть не могла больниц.
Да и Пэт-5 не прибавила привлекательности этому заведению. Ей основательно осточертело заточение, и она не упускала возможности пожаловаться об этом первому встречному.
— Хочу пить, — сразу же потребовала она.
Пэт сделала, как ее попросили. Пока Номер Пять потягивала минеральную воду, она услужливо держала бутылку с гибкой соломинкой. Утолив жажду, Пэт-5 еще несколько минут жаловалась на самочувствие: слабость, скука смертная и вообще скорее бы все закончилось. Затем ей захотелось узнать, как идут дела в обсерватории. Наконец-то, обрадовалась Пэт, можно сменить тему разговора. И она поведала «сестре», как трудно им искать корабль Страшил; что Розалина чувствует себя так хорошо, как никогда прежде, и все благодаря стараниям Дока-медика, который, похоже, сделал что-то с ее обменом веществ еще в плену у Страшил. И, наконец, о том, как оба Дока сумели избавиться от контроля Возлюбленных Руководителей и теперь помогают людям с демонтажем техники со «Старлаба».
— Да уж, эти распатронят что угодно, — горько заметила Пэт-5.
— Ну, это не их вина. Ими управляли Страшилы; а теперь — нет, — ответила Пэт с некоторым сочувствием, ведь самой ей не довелось испытывать, что это такое, когда тебя разбирают на части.
— Хотелось бы верить, — пробормотала Пэт-5. Слова Пэт ее явно не убедили Больше говорить было не о чем.
Покинув палату, Пэт отправилась на поиски лечащего врача. Она нашла ее в ординаторской, где докторша разговаривала с кем-то, кто почему-то показался Пэт диетологом.
Когда Пэт спросила ее о состоянии Пэт-5, доктор сказала:
— Пройдемте в мой кабинет.
Это была стройная женщина восточного типа, возможно, бенгалка, но говорила она без акцента. Ее кабинет выглядел как собственный офис самой Пэт, только меньше по габаритам и не такой шикарный. Вместо астрономических картинок на настенном экране врачебного кабинета мелькали зацикленные изображения какой-то хирургической операции. Явно не на человеке. Доктор заметила, куда смотрит Пэт, и, немного смутившись, отключила экран.
— Это удаление контролирующих устройств из организма Дока, — произнесла она извиняющимся тоном. — Не моя специализация, конечно, просто интересно увидеть детали анатомии инопланетянина, даже если это всего лишь шея и череп. Чашечку кофе? Нет? — Она перешла на деловой тон. — Что касается вашей… э-э-э… — врач запнулась, ища подходящее слово, — сестры, то ее состояние несколько улучшилось. Сердцебиение эмбрионов нормальное, но, возможно, роды будут преждевременными. Пациентка, очевидно, подверглась некоей операции, сделанной на скорую руку еще до того, как она забеременела. Сказывается также недоедание и стрессы на ранней стадии беременности.
— Что было, то было, — кивнула Пэт.
— Да. Мне очень жаль. Она чуть старше, чем положено рожающей в первый раз, но при приличном питании и надлежащем уходе она бы легко родила с дюжину детишек. У нее есть все для этого. — На лице врачихи появилось возмущенное выражение, будто она сердилась на Пэт-5, которая недостаточно заботилась о себе. — Впрочем, кое-какие проблемы имеются. Может быть, придется сделать кесарево сечение, а малышам было бы лучше, если бы она разрешилась от беременности естественным образом и в срок. Во всяком случае, наш прогноз весьма оптимистичен, и мы внимательно наблюдаем за вашей сестрой. Есть у вас ко мне какие-то конкретные вопросы?
Таковых у Пэт не было, и врач снова отчего-то смутилась. Вынув из ящика стола ксерокопию анамнеза Пэт-5, она нерешительно подала ее гостье. На полях стояли две подписи, обе сделанные собственные рукой Пэт: доктор Пэт Эдкок (Пэт-5) и доктор Пэт Эдкок (Пэтрис).
— Если не возражаете… просто в качестве сувенира… не дадите ли мне и вы свой автограф?
Сидя в такси на обратном пути в обсерваторию, рядом с молчащим — слава Богу! — охранником, Пэт размышляла о внезапно свалившейся на нее славе. Как долго она продлится? Каким образом это повлияет на ее жизнь — сможет ли она общаться с людьми, как обычный человек? И вопрос вопросов — что это там сказала врачиха о возможности без проблем нарожать кучу детишек? Если это правда в отношении Пэт-5 после всего того, что сделали с ней Страшилы, как насчет ее самой, ведь чем, собственно, она отличается?
Мысль была странной, страшновато-притягательной, и от нее внутри у Пэт что-то екнуло. Вот почему она даже обрадовалась, когда такси прибыло к месту назначения, и это вернуло ее к действительности. В холле обсерватории Дженис Дюпаж разговаривала с женщиной, показавшейся Пэт знакомой. Да это Морин Капобьянко, подружка Дженис, с которой та собиралась в круиз! Круиз этот, впрочем, оказался скомканным. Капобьянко поведала Дженис, что при подходе к Рио-де-Жанейро на корабле случилась какая-то авария — что-то с двигателем. Судно застряло в открытом море почти на всю ночь, перемещающие балласт помпы, предназначенные для устранения бортовой качки, вышли из строя, и корабль болтался в атлантической зыби. Неудивительно, что все туристы поголовно нещадно страдали от морской болезни. Наконец с двенадцатичасовой задержкой они «доковыляли» до Рио.