Страница 2 из 79
За этим "столом" могли бы оказаться практически все герои книжки — даже те, кого, как Кесьлевского, уже нет в живых. Не чуждые им человеческие слабости, трудные характеры и взаимоотношения лишь усиливают присущее им чувство цеховой солидарности. Будучи звездами, они сумели остаться людьми. Будучи людьми, они, по словам Копполы, остались последними в современном мире диктаторами. Не только диктующими актерам, как играть, а операторам — как снимать. Но формирующими современный стиль, облик и характер кинематографа наших дней — кинематографа, который правильнее всего было бы назвать пост-годаровским, а если хотите — пост-феллиниевским.
Среди признанных лидеров, персонажей современной киномифологии есть и живые легенды, "священные чудовища" интеллектуального, авторского или арт-кино. И проклятые поэты" или, как я их обозначил сначала, "молодые безумцы", вне зависимости от возраста эпатирующие салон своей "маргинальностью", своим "неоварварством". И "культурные герои" нашего мультикультурного времени.
Именно культурные, а не культовые. Не случайно отсутствие в этой книге фигур типа Тарантино; поговорим о них пару лет спустя, когда схлынет пена переменчивой моды. Другие — как гений. масскульта Спилберг — и так уже оккупировали внимание тех интеллектуалов, кто разделяет тезис "интересно только то, что популярно . Я его решительно не разделяю. Популярны в свое время были идеи марксизма и фашизма, не говоря о капризах моды, разного рода глупостях и психозах.
Время от времени кинофестивали и киноиздания устраивают опросы международных экспертов с целью выявить рейтинг современных мастеров, отыскать в сегодняшнем потоке "режиссеров будущего". С интересом относясь к такого рода акциям, а иногда и участвуя в них, в данном случае я опираюсь не столько на их среднестатистические результаты, сколько на собственную интуицию.
Я благодарен за помощь в подготовке этой книги Елене Плаховой: мы совместно обсуждали многие идеи, а некоторые фрагменты написаны с непосредственным ее участием. Я также хочу поблагодарить за информационное и деловое содействие Питера Янсена, Юрия Гладильщикова, Раису Фомину, Галину Копаневу, Кирси Тюккилайнен, Питера Кагина, Дмитрия Волчека, Александра Кулиша, Марию Чугунову, Нэнси Конди и Владимира Падунова.
Особая благодарность генеральному продюсеру студии «1+1» Александру Роднянскому и президенту фирмы Computer Multimedia Systems Александру Усачу, без личной поддержки которых издание этой книги было бы невозможным.
Готовится к печати в издательстве 'Аквилон' новая книга Андрея ПЛАХОВА «ВСЕГО 33: МИР КИНОФЕСТИВАЛЕЙ». Она будет продолжением и развитием той, что вы держите в руках. «Всего 33» - под этой шапкой известный кинокритик собрал портреты современных звезд кинорежиссуры. «Всего 33» станет кодом и для книги о международных кинофестивалях. Фестивали - зто не только премьеры фильмов и парады звезд. Не только серьезная школа бизнеса и менеджмента. Фестивали сами по себе - увлекательные остросюжетные романы с богатой полувековой историей. Что касается географии, то на кинокарте мира фестивали - это своего рода вулканы, вспыхивающие и угасающие, дремлющие и просыпающиеся. Чтобы каждый такой вулкан стал действующим, нужна огромная закулисная работа людей, которых широкий зритель не знает, но которые не менее важны, чем актеры и режиссеры. Андрей ПЛАХОВ познакомит вас с этими незаурядными людьми, проведет по самым экзотическим фестивальным маршрутам - от Токио до Таормины и от Стамбула до Сан-Себастьяна.
Вы узнаете о том, как фестивали выживали в трудной конкурентной борьбе и находили свое неповторимое место под солнцем. Как они открывали новые звездные имена и совершали прорывы в будущее кинематографа. Узнаете и более практические вещи - кок можно, даже не будучи профессионалом, быть в курсе фестивальных сенсаций.
Присутствовать на них физически или хотя бы виртуально.
Священные чудовища
Бернардо Бертолуччи Роман Полянский Фрэнсис Форд Коппола Питер Гринуэй Кен Лоуч Бертран Блие Вим Вендорc Дэвид Линч Джим Джармуш Эмир Кустурица Кшиштоф Кесьлевский
"Двадцатый век"
"Перед революцией"
"Луна"
"Партнер"
"Конформист"
"Последний император"
"Ускользающая красота"
"Последнее танго в Париже"
Возвращение Бернардо Бертолуччи в Италию после десяти лет творческого отсутствия должно было 'стать сенсацией. На пресс-конференции он заявил, что все эти годы его отвращал от работы на родине трупный запах коррупции. Но все же он вернулся — и вскоре произошли перемены: на выборах победили левые. Бертолуччи снял в Тоскане большую лиро-эпическую фреску "Ускользающая красота" (1996) и камерный телевизионный фильм "Плененные" (1998) о любви англичанина и африканки на фоне "вечного города". Первый выглядит как конспект прежних грандиозных кинороманов Бертолуччи, второй был назван журналистами "Последним танго в Риме". Однако уровня прежнего успеха Бертолуччи не достиг.
"Ускользающая красота" продолжает серию лент режиссера об американцах, путешествующих по миру в поисках своей идентичности. Чеховский по драматургии, ренессансный по живописному решению (почти мистической красотой и мощью исполнены пейзажи Тосканы) и остро современный по музыкальному, фильм не принес режиссеру победы в Канне. "Лучше бы он снял "Лолиту" Набокова", — съязвил кто-то из журналистов. Новую музу Бертолуччи Лив Тайлер называли американской Лолитой, а ее чувственное лицо еще до начала Каннского фестиваля подавалось как его эмблема. Тайлер играет девушку из Нью-Йорка, которая приезжает в Италию, чтобы найти там своего отца и потерять девственность. Когда после многих безуспешных попыток это происходит, зал взрывается насмешливой овацией. Ничего похожего на тот священный трепет, что вызывал любой художественный жест итальянского режиссера в пору его высшей славы.
Она началась с "Конформиста" (1970) и завершилась "Последним императором" (1987), хотя первый не был началом, а второй концом карьеры Бертолуччи. При самых резких поворотах в ней всегда ощущалась непрерывность, а каждый новый фильм тянул за собой нить ассоциаций из прошлого.
Прежде всего, с судьбой поколения, прошедшего через 1968 год. Именно тогда появился фильм "Партнер", который на известной фабуле "Двойника" Достоевского иллюстрировал театральные идеи Антонена Арто. Это был театр, вынесенный на улицы, где странные типы носились с "бутылками Молотова", провозглашали революционные лозунги, будучи при этом эксцентричной изнанкой реальности. Сама реальность исторического момента пряталась где-то между остовами интеллектуальных конструкций, но сегодня она прочитывается и расшифровывается безошибочно. О таких фильмах говорят, что они "датированы" или что они "остались в своем времени", и в данном случае это скорее комплимент.
Бертолуччи дал определение целой эпохе, назвав еще в 1964 году свою вторую картину "Перед революцией". Другое программное определение принадлежало режиссеру Марко Беллоккио: его фильм "Китай близко" своим названием намекал, куда направлены взоры левой западной интеллигенции — от Сартра до начинающего студента.
Конечно, была еще Россия, однако при ближайшем рассмотрении она оказалась вовсе не той страной идеалистов, какой виделась издалека. Конец прекрасной эпохе иллюзий и надежд положил тот же 68-й. Пока студенты в западных столицах раскачивали устои капитализма, советские войска с имперским цинизмом оккупировали Чехословакию, внеся полное смятение в умы левых романтиков.
В отличие от многих, Бертолуччи умел сопоставлять и анализировать. Значительную часть того, что он сделал в 70-е годы, можно объединить в цикл "После революции": в него вошли бы в первую очередь такие фильмы-метафоры, как "Последнее танго в Париже" (1972) и "Луна" (1979). В них еще сохраняется аромат романтической утопии, но преобладает горечь трезвых уроков.