Страница 23 из 71
Однако неожиданную связь с Братством Сиона вы найдете на Большой Земле неподалеку отсюда. В городке Вилл-франк-сюр-Мер у бухты стоит небольшая часовня, которую посещают местные жители — члены рыбацкой общины. Из-за этого она посвящена святому Петру, но наибольший интерес вызывает ее убранство, поскольку расписана она была Жаном Кокто, завершившим свою работу в 1958 году, хотя мечтал он об этом многие годы. В результате убранство церкви полностью задумано и исполнено им: от замены штукатурки на стенах до внешнего вида подсвечников. Получилось в конечном итоге нечто, как бы помягче сказать, фантастическое. Убранство слегка напоминает убранство масонских храмов, хотя роспись в гораздо большей степени сюрреалистическая. Повсюду разбросаны пристально глядящие глаза: огромные глаза нарисованы по обе стороны от алтаря, но россыпь маленьких глаз буквально испятнала все поверхности, стены разукрашены изображениями своеобразных фигур, например женщины, поднявшей три пальца, несомненно, к наблюдателю. Из всех странных групп фигур и символов в часовне наше особое внимание привлекли изображения цыган: они танцуют в компании с богинеподобной девушкой — явная аллюзия с ежегодной церемонией в Сен-Мари-де-Ла-Мер. Зрелище это довольно странное для, во-первых, совсем другого конца Прованса и к тому же в часовне святого Петра, который, согласно апокрифическим Евангелиям, враждебно относился к Марии Магдалине, столь любимой Братством.
Кокто расписал эту часовню непосредственно перед тем, как приступил к работам в Лондоне, и в обоих случаях посетитель уходит из помещения с тяжелым чувством: как будто скрытый символизм образов проникает в подсознание с посланием, которое сильно отличается от того, что должно быть в христианском здании.
Приблизительно в тридцати пяти километрах от роскоши Ниццы расположена группа деревушек, которые образуют часть вырисовывающейся схемы сосуществования мест, посвященных Марии Магдалине и Иоанну Крестителю. Вдоль долины реки Везуви проходит когда-то очень важный путь от Альп к побережью, и вблизи от этого района мы нашли несколько мест с именами, вызывающими те же ассоциации, что и округа Сен-Жан-Кап-Ферра. Например, деревня Святой Магдалины (обратите внимание!) расположена около местечек с названиями Мари и Сен-Жан.
И это не все. Там же находится старинный город тамплиеров Утелль, средневековые дома которого все еще сохранили эзотерические знаки алхимиков; далее по долине стоит Рокьюбиллиер, еще одно поселение рыцарского братства. А самый большой город Сен-Мартин-де-Везуби был местом знаменитой массовой расправы с тамплиерами в 1308 году[104].
Это родина знаменитой Черной Мадонны la Madone des Fenêtres — (Мадонна Окон, хотя ее происхождение оспаривается), которую доставили в округу тамплиеры. Но, по местным преданиям, статую во Францию привезла Мария Магдалина[105]. Хотя легенда может быть и не основана на факте, но достаточно интересной является местная ассоциация между Магдалиной, культом Черной Мадонны и тамплиерами.
На противоположной стороне долины от Сен-Мартин-де-Везуви находится деревня Венасон, где на скале над единственной дорогой возвышается часовня святого Себастьяна. Внутри ее украшает картина с изображением святого Грата, который когда-то был здесь епископом, держащего голову Иоанна Крестителя. В пяти километрах от этой часовни в деревне Сен-Далмас стоит церковь Святого Распятия, принадлежавшая тамплиерам, — одно из самых древних религиозных строений Франции. На ее стенах висит картина с изображением Саломеи, подающей голову Иоанна Крестителя своей матери, жене Ирода, и приемному отцу царю Ироду.
Разумеется, во многих церквях, как католических, так и православных, имеются изображения и символы Иоанна Крестителя, но обычно в них изображена сцена Крещения Иисуса. Очень мало сцен усекновения главы Иоанна или изображений отрубленной главы, и эти изображения, как правило, считаются приемлемыми только в местах особого поклонения Иоанну Крестителю. В этом районе Франции имеется очень много таких изображений, и это не случайно, поскольку, как мы видели, на этой земле в свое время было очень много тамплиеров и связанных с ними Орденов, а Иоанн Креститель, что всегда было известно, был святым — покровителем Ордена Храмовников и, следовательно, предметом их особого поклонения. Но почему Иоанн Креститель был столь важен для тамплиеров и рыцарей мальтийского Ордена? Этот вопрос впоследствии станет особо важным в нашем расследовании.
Наша поездка в Прованс показала, что за легендами о Марии Магдалине в этом районе стоит нечто принципиально важное, позволила заглянуть в нечто древнее, значительно большее, хорошо организованное — может быть, в более темное. По мере нашего продвижения по ее следам мы начали вскрывать слой за слоем эзотерические ассоциации, многие из которых уходили в глубь веков. Где бы ни была Магдалина, тут же обычно оказывалась и Черная Мадонна, где бы ни был ее культ, оказывалось, что раньше здесь было языческое капище. Другая нить этой паутины соединяла женский триумвират с Братством Сиона и — необъяснимо! — с поклонением тамплиеров Иоанну Крестителю.
На ранних стадиях своего расследования мы осознали, что такая связь существует, но смысл ее понять не могли. Иногда нам казалось, что и не поймем никогда. Но по мере дальнейшего исследования явно несочетаемые факты, легенды и персонажи начали занимать свое место в общей картине — и начала складываться картина, которой мог бы гордиться сам Леонардо.
Не имея представления, насколько дестабилизирующими будут наши открытия, мы покинули Прованс и с головой окунулись в глубины европейской ереси.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ГЛУБИНЫ ЕРЕСИ
Легенды о Магдалине вышли далеко за пределы Прованса, хотя места, связанные с ее земной жизнью во Франции, есть только здесь. Истории о ее пребывании ходят по всему югу, но особенно многочисленны они в районе, примыкающем к Пиренеям на юго-западе и в Арьеже. Говорят, что именно в эти земли она принесла Святой Грааль. Соответственно здесь находится и множество Черных Мадонн, в частности в Восточных Пиренеях.
Оставив позади Марсель и направившись на запад, мы достигли района Лангедок—Руссильон, когда-то одну из самых богатых областей Франции, но теперь одну из беднейших. В этих малонаселенных местах только земля отзывается эхом на слова человека, и миля за милей на ней нет ничего другого, несмотря на возрастающее количество туристов, приезжающих сюда окунуться в пропитанную кровью историю — не говоря уже о вине. И мы, как добрые европейцы, сделали свой вклад в экономику региона, но приехали в первую очередь для исследования прошлого.
Свидетельства бурного прошлого этого региона встречаются на каждом шагу. Развалины замков и древних крепостей, разрушенных по приказам папы и королей, встречаются повсюду, как и предания о жестокости, которая намного превосходила обычную даже по средневековым меркам. Все это результат того, что в Европе если и есть родина ереси, то это Лангедок-Руссильон. Только этим историческим фактом можно объяснить систематическое обнищание этой округи. В других регионах, даже таких, как Босния или Северная Ирландия, редко встретишь пример такого очевидного влияния религии на благосостояние страны.
Лангедок — от Langue d'Oc — местный язык — простирается от Прованса до местности, лежащей между Тулузой и Восточными Пиренеями. До XIII века эта провинция практически не входила в состав Франции: там правили графы Тулузские, которые хотя и присягали на верность французскому королю, но фактически были богаче и мощнее их.
В XI веке эти места были предметом зависти Европы, поскольку намного превосходили остальную ее часть по цивилизованности и культуре. Там были самые передовые для того времени искусства, литература и наука, но в XII веке эта блестящая культура была разгромлена при вторжении с варварского севера. Негодование местного населения по этому поводу не прошло и по сей день. Многие жители предпочитают относиться к своей земле, как к Аквитании по ее бывшему названию. Как мы обнаружили, жители этого района имеют очень долгую память.
104
Tarade and Barani, Les sites magiques de Provence, p. 134—135.
105
Там же, p. 136.