Наши все дома!

Перед мостом я попытался вызвать военных — и действительно, на четвёртом канале мне ответили. Представился партизаном — ну а кто мы ещё, с ППШ и даже временами в ватниках? — запросил проезд. На всякий случай на посту нас тормознули, осмотрели на предмет покусов, но достаточно формально. Нет уже дураков, чтоб укушенного покрывать, съели всех давно. Я рассказал командовавшему тут курсанту про засаду под путепроводом, он кивнул и сказал что передаст начальству. Ну а мы двинулись дальше.

На правом берегу жизни было намного больше. Попадались машины, военные и мирные, впрочем, сейчас и не разберёшь уже кто где. Группа разномастно одетых мужиков — кто в бывших цивильных куртках, кто в бушлатах, некоторые в строительных спецовках, а некоторые в спортивных — заплетали проволокой проходы между деревьями. Чуть дальше виднелась калитка со здоровенным засовом, выкрашенным к тому же красным. Фильтр "живой-неживой" — живой такую калитку откроет за полсекунды и закроет за собой, а беспокойник так возле неё и останется. Обогнали "грузовик смерти" — полный камаз дваждытрупов. Жуткое зрелище уже не шокировало — ну, чистят город от заразы и вони, и прекрасно. На перекрёстке стоял ещё один пост, поднятый на вбитых прямо в асфальт сваях вагончик-бытовка. Над крышей курился дымок от печки, а в окне виднелся боец-наблюдатель. Возле лесенки с вагончика стояла инкассаторская "буханка" — явный аналог нашего броненосца, только у неё "дырки для ружья" сделаны аккуратно, да и сама попрочнее на пулю будет... Впрочем, от винтовки всё равно не спасёт, да и колёса не защищены — нет, не для боя с бандитами. Но против зомби, даже мутантов — очень даже неплохо. Если в толпу не лезть — а наш длинноносый аппарат может себе и это позволить.

Попался навстречу боевой автобус — окна затянуты проволочной сеткой, спереди и сзади оборудованы бойницы, а на морде табличка "ТМЗ-Чермет". Рейсовый? Чёрт возьми, прямо гордость за родной город — Тула и в эту, совсем уж последнюю войну, сдаваться не собиралась. Может, ну его нахрен эту независимость, податься всё же сюда, к комендантским? Квартиру пустую найдём, это не вопрос, и автобус с хабаром пригоним. На левом берегу хватает чего можно пригнать... Да и здесь найдётся работа — и по железу, и по связи...

Во дворе, однако, картина была уже не столь оптимистична. Там и тут лежали трупы — некоторые обглоданные, а некоторые подозрительно свежие. Продолжают значит появляться откуда-то... Заколоченные досками от разобранного забора соседней стройки окна первого этажа, побитые пулями машины, выгоревшая квартира на четвёртом этаже... выбитые окна... Героический наш "узбекский танк" с помятым капотом стоял прямо у подъезда, упершись бампером в стену. Это она правильно, мертвяк с той стороны не зайдёт. Броненосец поставил у другой стены, благо он через газон с кустами легко пролезает. Теперь и с этой не зайдёт, если не прыгун... и не альпинист, чтоб сверху свалиться...

— Привет — раздалось в наушнике. Я вас вижу.

Сашка тут же сунулась на выход.

— Стой! Ты куда так рванула? Мало ли что в подъезде творится!

— Я не в подъезд — обиженно ответила доча. Я со двора, рукой помахать!

— Со двора тоже не надо. Ты знаешь, кому ты ещё помашешь? Вон окон сколько выбитых — как думаешь, что там?

Сашка покраснела, засопела обиженно.

— Да не дуйся ты. Просто самое опасное место — возле дома. Потому что все расслабились и решили что уже дома. А мы не дома пока.

— Да я понимаю...

— Сейчас идём — отозвался я в рацию — там в подъезде как, тихо?

— Вроде тихо. Но ночью кричал кто-то.

— Скоро будем, жди за дверью. На площадке никого нет?

— Где видно — нет.

— Так — уже без рации — идём треугольником, Саша в центре, мы с Димой по бокам.

— ОК, пошли.

Вокруг никого. За разбитыми окнами может кто и сидит, но не показывается. Если что — как раз задний и правый борта броненосца в ту сторону смотрят, есть кому стрелять. Подъезд закрыт, домофон. Сашка открывает ключом — надо же, взяла с собой, не забыла. Внутри никого, но зомбятиной попахивает. Дверь открытая в одну из квартир — плохо.

— Есть кто живой? — тишина в ответ. Ну хоть шагов неровных не слышно — и то хорошо. Закрыть дверь нечем — вовнутрь открывается, не подопрёшь, и привязать не к чему.

— Проверить квартиру или ну её? — произношу вслух.

— Надо проверить, — в один голос.

Надо. Сам знаю. Но страшно. Тут тепло — мертвяк может быть быстрым. И квартира трёхкомнатная — было кого пожевать... Щиток на левой руке вперёд, чтоб кисть прикрыл, на него ружьё — тут не до комфорта ушам, а самозарядка 12 калибра, успешно отправившая в поля счастливой охоты не одного беспокойника — хороший аргумент при близкой встрече... Прихожая — никого. Большая комната — никого. Кухня. Никого. Сортир. Заперто. Ну и хрен с ним, есть там кто, нет — плевать.

Три следующих этажа проблем не вызвали — двери закрыты, закутки за лифтом зарешёчены... Поднялись к двери — нормально, без проблем. И когда уже закрыли за собой, послышался мне из подъезда звук — как будто дверь лязгнула, но не наша. Послышался или почудился? А хрен его знает... На всякий случай сообщил девушкам в машине, чтоб на подъезд поглядывали. Дверь-то железная, и вряд ли самый хитрый морф её откроет, но что ему мешает в окно над крыльцом вылезти? Уж всяко не страх высоты...

Сашка, конечно, повисла на Ольге, да и Ольга, похоже, была рада видеть — даже меня. Про свои сомнения, не остаться ли в этой части города — я говорить не стал. Как-то расхотелось мне оставаться после всего одного прохода по подъезду. Хоть и не встретили никого... Быстро собрались, выкинули в окно мешок со всякими мягкими шмотками, а другого особо и брать не стоило — не мебель же выносить?

Теперь обратно — только уже вчетвером. Сашка, не упускающая случая показать, какая она уже большая, самостоятельная и всё умеющая, норовит выбраться вперёд, хоть привязывай. После пары напоминаний командирским произволом загоняю её назад — хрен его знает что тут дверями гремело. Один этаж — пусто. Второй... Вот она — незапертая дверь. Когда наверх шли — была закрыта, а теперь щель видна. Сквозняк? Откуда тут такой сквозняк, чтоб двери железные шевелить? Показываю жестом, чтоб проходили все, а сам стою, держу щель на прицеле. Дверь как дверь, стальной лист, краска с потёками, рукоятка колечком... А к рукоятке привязано что-то, и это что-то за дверь уходит.

Тишина, мои уже на пролёт спустились, никаких происшествий. Ну что, идём ниже? Идём, не проверять же каждую дырку. Хрен с ним, что бы там ни было. Живой бы догадался хоть голос подать, а раз молчит — то нам туда не надо. Так вот с оглядками и добрались до выхода. Во дворе возник вопрос — как ехать. Просто откомандировать Сашку бортстрелком в легковушку или перегрузить всё и обойтись одним броневиком? Вроде и машину бросать жалко, но с другой стороны ей не всё равно где стоять — тут или там? Ехать на ней опаснее, если толпа мертвяков или "боксёр" этот хренов — что делать? Да и мимо засады на путепроводе нам ещё проехать надо — хотя там две машины лучше чем одна, желание нападать падает пропорционально численности противника... Решили всё же на двух ехать, маленькая впереди, броневик сзади. А завтра озаботимся вторым броневиком — благо разных машин на левом берегу осталось в количестве, подберём что-нибудь...

По дороге к восточному мосту видели только одного зомби — и то недолго, прямо на глазах его подстрелили откуда-то с верхних этажей. Здесь город почти чистый. А вот у торгового центра на подъёме к Глушанкам — дваждытрупов лежало в количестве. Видимо, выходят из частной застройки, где среди пыли и догорающих дымов тарахтит бульдозер, и тут их отстреливают с поста на крыше торгового центра. Ещё один пост миновали возле черметовского моста — самого узкого в городе. За мостом уже высилась стена из фундаментных блоков высотой метров десять, но пока без ворот, а на самом мосту стоял БТР. Кто-то уже успел написать на бетоне "Опасная зона, неохраняемая территория Смерти". "Смерти" было выведено угловатыми буквами с закосом под готику и ещё подчёркнуто чёрным. Военные не обратили на нас никакого внимания — вас типа предупредили, а дальше как знаете.