Мелодия первая

— Мам? — я рванула ей навстречу, с ужасом ожидая новостей и не сводя взгляда с ее уставшего и обеспокоенного лица.

Мама была не в лучшей форме, насколько я могла судить, ее колдовство выпило слишком большое количество магической энергии. Она дошла к массивному мягкому дивану, стоящему напротив разожженного камина, и плавно опустилась вниз. Как-то совсем замучено потерла виски и опустила голову на сложенные руки. Ее ответа сейчас с замершим сердцем ждала не только я, но и родители мага, не рисковавшие даже лишний раз вздохнуть.

— Мне жаль… — ее голос был бесстрастен, не выражал никаких эмоций, абсолютно.

Ноги подкосились, и я села прямо на пол возле ее ног.

Не может быть…

— Я не смогла полностью убрать этот яд из его крови.

Герцог де Вирра каменной статуей остался стоять посреди комнаты, а Пинара подошла ближе к мужу и в отчаянье уткнулась лбом ему в грудь, уже не в силах сдержать рыданий.

— Но я не говорю, что Гарен мертв, — вдруг заметила моя мама.

Нейт подери ее холодность сейчас! Неужели каждое слово придется вытягивать клещами?! Я просто умру от напряжения…

— Единственное, что я в силах была сделать для него, так это постараться любым способом сохранить жизнь…

Мать Гарена замерла на месте, вслушиваясь в каждое слово Лизаветы.

— И если до моего вмешательства ему оставалось жить около получаса, то сейчас… — она на миг задумалась, что-то высчитывая. — Я использовала сохраняющий кокон, сеть заклятий, поддерживающих жизнь вашего сына, но и моей магии не хватит, чтобы держать эти магические путы в течение длительного времени. Я могу гарантировать его существование еще на протяжении месяца, максимум пяти недель. Потом даже обновленная магия ничего не изменит. За этот срок нужно найти противоядие.

— Ты знаешь, что это за яд? — несмотря на мое хорошее самообладание, дрожь в голосе на этот раз скрыть не удалось. Слишком сильны были обуревающие меня эмоции.

— Знаю, — тут мама как-то странно запнулась. — Это сизый рэм… — совсем тихо закончила она.

Я положила голову на диван, стараясь выровнять дыхание и заставить себя поверить в только что услышанную информацию. Мама такими словами раскидываться не будет, да и на шутку не особо похоже. По-моему, точно такая же реакция была и у родителей Гарена. Они не могли вымолвить ни слова.

— Я сама не могла понять в первый миг, что за дрянь сжигает парня, — попыталась объяснить мама. — Но сейчас…Все симптомы и результаты сходятся. У меня вообще не осталось сомнений, хоть я и понимаю ваше недоумение.

Недоумение?! Я чуть было не рассмеялась. Вряд ли мои чувства можно назвать недоумением. Ужас, неверие, ошеломление, паника и… наконец, апатия и обреченность.

Сизый рэм.

Кажется, в последнее время вокруг меня то и дело оживают мифы. Сначала наяды, потом дирсы и сокровища Кристальных пещер. Сказки, легенды, загадки. Такие, как и этот необычный яд. Теперь вот пожаловала очередь новой толике удивления. Сказать, что я слабо верила в реально существование этого вещества, это не сказать ничего. Сизый рэм, который в некоторых источниках упоминался как Тень, уже на протяжении практически тысячи лет не всплывал в нашем мире. Его получали из редкого растения — ирэна Эйемского, получившего распространение лишь в самых северных частях лесов Лейи. Попадая в организм, он заражал кровь непонятным колдовством. После чего начинал сжигать человека изнутри, поднимая его температуру до немыслимых высот, причинял адские муки, выворачивал кости наизнанку. И медленно убивал жертву на протяжении десяти часов, не давая ни малейшего шанса на облегчение мук. Я даже не представляю, что было бы с Гареном, если бы лекари не напоили его сильнейшими обезболивающими отварами. Хоть на что-то они сгодились. Как бы все закончилось, если бы мама опоздала?

Но эта отрава была страшна не только тем, что съедала тело человека. Она еще и безжалостно уничтожала его ауру. В древности считалось, что душа умершего от действия рэма прекращает свое существование раз и навсегда, не получая возможности воспользоваться даром Эры и переродиться. Смерть от этого яда была самой ужасной, самой жуткой. Его состав канул в неизвестность, исчез, был запрещен всеми существовавшими в то время государствами, ирэн Эйемский был уничтожен, стерт с лица земли, нещадно искоренен. Редкие упоминания оставались лишь в самых старых и порой запрещенных книгах. Если бы моя мама не была архимагом, вряд ли бы я вообще когда-нибудь узнала информацию об этом яде и об этом растении. То, что я была вообще в курсе, что это такое, было скорее заслугой Лизаветы и моих наставников, заставлявших меня изучать все магические фолианты. Да и герцог, имевший шестую ступень, располагал вполне ясным представлением о природе вещества, немилосердно убивающего его сына.

О нет, Тень был намного хуже, чем просто ужасен. Его действие было воистину жестоким, бесчеловечным и, главное, неотвратимым. И противоядия от него не существовало. Попросту не было придумано.

Странно, но сейчас маги вообще с трудом бы поверили в существование ирена и рэма, созданного из его побегов, потому что уж слишком давно они не сталкивались с этой гадостью. Такой срок забвения практически отнес разновидность данного яда в категорию «сказок»… Видимо, зря…

Но если это правда, и стрела была заражена Тенью… Тогда что толку с месяца отсрочки? Если и так ясно, что найти выход за столь короткий срок попросту невозможно! Если над разрешением этой задачи в древности бились не одно столетие самые лучшие маги и алхимики…Опять, где искать? И что искать?

— Но противоядия не существует, — озвучил все мои мысли герцог. — Что же делать…

Это не было даже вопросом, просто полная обреченность, усталость, тупик. Во всем, во взгляде, в движениях.

— Рэм просто миф, выдумка, забытая всеми легенда, — продолжил он.

— Не такой уж это и миф, — огрызнулась я. — Раз мы столкнулись с ним наяву.

— Когда-то мне довелось познакомиться с одной очень интересной вещью, — мама внимательно смотрела на Тая де Вирра, отчаянно сжимавшего в объятиях затихшую жену. — Это был дневник одного темноэльфийского мага, который упоминал о достижениях эльфов в области ядов. Он писал, что разработками универсальных противоядий занимались светлые в Малахитовом лесу, но знания были загадочным образом получены у илантов. Я скажу так, надежда есть, пусть и срок слишком мал. Если начинать поиски, то с библиотек Ллаэр'хите, а там…

— Мам, — я поднялась с колен и присела рядом с ней. — Эльфы даже не подпустят нас к своим территориям, без предварительных согласований. А это, как правило, занимает от месяца до трех. И я вообще не говорю о том, что они вряд ли дадут нам шанс воспользоваться своей библиотекой. Может, будут другие варианты?

— Сомневаюсь… Если с Тенью и могли справиться, если разработки были, тогда они должны упоминаться в книжных хранилищах Вермины.

— А иланты?

— Нет, — ответил за маму герцог. — Уж лучше светлые эльфы, здесь есть хоть призрачный шанс, а иланты…Мы дольше будем разыскивать их в дебрях Эйема. К тому же, у меня есть кое-какие идеи относительно библиотеки светлых. Еще давно один эльф из клана Рябины мне задолжал услугу. В течение двух дней я смогу обеспечить доступ в Вермину, но максимум троих-четверых людей.

После мелькнувшего в воздухе названия этого клана, у меня непроизвольно мурашки по коже поползли. Вот уж с кем я хотела бы встретиться сейчас меньше всего. Но выбора, похоже, нет. Придется.

— Если вам понадобится помощь, я сделаю все, что смогу, — мама встала с дивана. — Естественно, в пределах своих возможностей.

— Я благодарю вас, ваше Высокомагичество. За все…

— Тай, — мама скривилась. — Я прошу, только не надо так. Не сейчас, мы же не во дворце.

— Лиз… — мать Гарена подошла к колдунье. — Мы перед тобой в неоплатном долгу.

Мама ничего не ответила, лишь взяла меня под руку, направляясь к двери.

— Идем, ты пока ничего не сможешь сделать, — успокаивающе говорила она. — Отдохни, выспись, переоденься. Потом обсудишь с герцогом все тонкости предстоящего дела.