Первая печать

– Вот это да! – проговорил он, восторженно оглядывая собравшихся, будто призывая их в свидетели некоего удивительного события. На самом деле никто, включая Ивер, не понял, что такого необычного было в словах пилота, но маг развеял их недоумение: – Вы что же, сразу поняли, кто из нас четверых печатник?

– Я просто увидел… – Пилот как-то неопределенно взмахнул рукой и поднял голову.

Его узкое лицо было очень бледным, словно бесцветным; темные очки на кожаном ремешке плотно врезались в щеки и лоб. Хотя глаз не было видно, Ивер ощутила на себе его взгляд и вдруг почувствовала, что в зале становится очень жарко.

«Что происходит?!»

– О-о, спасибо! – воскликнул незнакомец и схватил чашку с вином, будто не заметив, что она горячая. Может, не почувствовал из-за перчаток? Ивер окончательно растерялась. – Спасибо… – повторил пилот и, отхлебнув вина, прибавил: – Впору поблагодарить снежных фаэ за то, что привели меня в такое милое местечко.

Дженна принялась уверять гостя, что не стоит перехваливать «Горицвет» – дескать, во время бурана и шалаш покажется королевским дворцом, – а Ивер ошеломленно глядела то на нее, то на незнакомца. Неужели никто не заметил, что этот странный человек выпил обжигающе горячее вино, щедро сдобренное перцем, словно это была вода?!

– Я ваш должник, – с улыбкой проговорил пилот и опять повернулся к печатнику: – А уж вы и ваши друзья, мэтр…

– Друзья? – рассмеялся маг. – Да мы едва знаем друг друга! Я-то успел представиться, а вот мои спутники… не находите ли, многоуважаемые, что сейчас настал подходящий момент для более близкого знакомства?

– Можете звать меня Гром, – прогудел Верзила. То ли прозвище, то ли настоящее имя подходило ему как нельзя лучше.

– Мое имя Марк, – мелодичным голосом проговорил светловолосый юноша, вновь воссоединившийся со своей спутницей, которая поглядывала на собравшихся с опаской, будто недавно прирученный дикий зверек. – А это моя сестра Белла.

– Карел, – сухо представился человек, чье лишенное эмоций лицо все еще пугало Ивер.

На этом знакомство случайных попутчиков не окончилось: свои имена сообщили торговцы, а хмурый мужчина в черном назвался Симоном и, помедлив, предложил новому постояльцу свои услуги – он был лекарем.

– Нет, благодарю, – ответил пилот и, в два глотка осушив чашку, поставил ее обратно на поднос. – Меня зовут Теймар Парцелл. Я… э-э… скажем так, путешественник.

– Точнее, бродяга? – насмешливо уточнил Симон, но его никто не услышал.

– Парцелл? – повторил Арно, нахмурившись. – Где-то я слышал эту фамилию. Хм… что-то никак не припомню… Мы раньше точно не встречались? Если бы я смог увидеть ваше лицо, то…

– Вы никогда бы меня не забыли, – сказал пилот с коротким смешком.

Странная фраза будто повисла в воздухе, а потом случилось нечто, заставившее всех, кроме печатника и Ивер, отшатнуться в испуге, при этом Ивер не пошевелилась именно потому, что страх сковал ее по рукам и ногам.

Теймар снял очки.

– Ох, Создатель! – почти что взвизгнул Симон, отпрыгивая в сторону от Парцелла, будто на месте пилота появилась ядовитая гадина. – Грешник! Исчезни, адово отродье!

– Исчезнуть? – переспросил с ухмылкой Парцелл. На его бледном лице сияли искусственные глаза – полностью золотые, без белков. Грешник. Ивер зажмурилась, пытаясь удержать внезапные слезы: тот, кого она спасла, не был человеком… точнее, уже не был. – Ох, боюсь, не получится. По крайней мере, до окончания бури вам придется меня потерпеть.

Благодушное настроение собравшихся исчезло без следа. Симон не пытался скрыть своего отвращения, а остальные попросту боялись приближаться к грешнику, который по-прежнему сидел в кресле и спокойно наблюдал за ними… ох, нет. Ивер сглотнула, ощутив, что Парцелл смотрит именно на нее, хотя это и не было заметно сразу: из-за того, что в его глазах не было зрачков, направление взгляда угадывалось лишь приблизительно.

– Оч-чень любопытно, – проговорил мэтр Арно. Волнение печатника выдавала лишь внезапно погасшая трубка. – Встречались мне искусственные пальцы, ноги, руки, даже уши… но вот глаза вижу впервые. Тонкая работа, ничего не скажешь. Хотелось бы знать чья.

– Одного ныне покойного мастера, – ответил Парцелл. – Из тех, кто приближался к Цитадели семи печатей едва ли на расстояние пушечного выстрела.

– Это я и сам понял, – хмыкнул маг. – Ладно, имя ты мне так просто не выдашь, но…

– Да что вы с ним церемонитесь?! – не выдержал Симон. – Выкинуть его отсюда, и все! Я не стану жить под одной крышей с этой тварью!

– А вот я тебя сейчас сам выкину! – вдруг прорычал Гром и схватил лекаря за шиворот. – Ну? Или так пойдешь?

– Отпустите его! – сказала Дженна; ключ-кольцо на ее руке полыхнуло, и на мгновение все ощутили внимательный взгляд дьюса, духа гостиницы. Верзила повиновался с явной неохотой. – У нас еще никогда не было драк. Я никого здесь насильно удерживать не хочу, но и выгонять людей на улицу не стану.

– Людей? – презрительно фыркнул Симон, не забыв перед этим отодвинуться подальше от Грома. – Да разве же он человек? Вы подумайте сами, какой силой должен обладать дьюс, чтобы управлять глазами. А если этот демон вырвется на свободу?

– С чего это он должен вырваться? – нахмурился печатник. – Впрочем, как раз его силу я могу легко проверить. Вы позволите?

Парцелл кивнул. Мэтр Арно поднялся, подошел к грешнику и пристально посмотрел в его глаза. Длилось это минуты три, и все присутствовавшие, напряженно ожидая результата, хранили молчание.

– Э-э… двадцать третий уровень! – провозгласил печатник. – Вполне сопоставимо с дьюсом… предположим, вот этих каминных часов. Несколько меньше, чем я ожидал. Вы хоть цвета-то различаете?

– Не всегда, – коротко ответил Парцелл. – И не все.

– А печатей, печатей сколько? – не удержался Симон.

Арно сердито взглянул на лекаря.

– Вы что же, ждете от меня профессиональных секретов? Их столько, сколько необходимо. Можете не опасаться, дьюс надежно скован. Слово печатника для вас хоть что-нибудь значит, милейший?

Такой поворот событий оказался для Симона неожиданным, но лекарь не собирался сдаваться: он огляделся по сторонам в поисках союзников.

– Госпожа, вы ведь со мной согласны?

Светловолосая Белла пряталась за спиной брата и из-за его плеча глядела на грешника так, словно хотела испепелить несчастного взглядом. Выражение ее лица говорило о чувствах красноречивей всяких слов, и Симона это воодушевило – он затеял новый спор.

А буря за стенами «Горицвета» бушевала все яростнее…

«Отчего ты так спокоен?» – хотела бы спросить Ивер, но не могла набраться смелости. Каково это, смотреть на мир искусственными глазами? Все должно казаться совсем другим, особенным. Да и сам Теймар Парцелл сразу показался ей особенным, еще до того, как снял очки.

«Отчего ты спокоен, когда все вокруг тебя боятся?»

– Хватит пререкаться, – решительно заявила Дженна. Ивер хорошо знала характер сестры: та никогда не меняла принятого решения. Раз сказала, что не прогонит странного гостя, так тому и быть. Впрочем, это вовсе не означало, что Парцелл ей понравился, но доброе имя «Горицвета» было важнее всего. – Он останется, потому что…

– Ну я же сказал, уважаемые! – встрял мэтр Арно, почувствовав, что хозяйке не хватает слов. – Что за глупые предрассудки? Он такой же человек, как я или любой из вас. Право слово, никто из живущих не может быть уверен в том, что завтра ему в глаз не попадет искра из камина или щепка от расколотого полена! И что же, желание вернуть себе зрение – это грех?

– Грешно менять собственное тело, вмешиваясь в замысел Создателя! – провозгласил Симон, словно заправский проповедник. – Есть вещи рукотворные, а есть нерукотворные, и человек относится ко вторым. Все должно идти так, как предначертано свыше! Уж если в чьей-то книге жизни написано, что быть ему глухим, хромым или слепым, значит, так тому и быть…

– Все, нет моих сил! – Гром сжал кулаки. – Так тому и быть, говоришь? А бывал ли ты когда-нибудь в приюте для инвалидов? Ты видел, как там живут хромые и слепые?! Да плевать мне на создателя, у которого такие замыслы!!!