Двойной шантаж

— Это вас удивляет, сэр Уильям? — спросил Итан.

— Нисколько, — отпарировал тот, — ведь мне отлично известно, что миссис Армстронг большая мастерица развлекать джентльменов!

Намек был грубый, почти непристойный, и Итан сжал зубы — какой все-таки хам этот аристократ! Кэти же поспешила сгладить неловкость:

— Ах, сэр Уильям, вы такой шутник! Откуда вы знаете, что я умею танцевать ирландскую джигу?

— Мадам, извольте сейчас же продемонстрировать нам этот зажигательный танец! — с кривой усмешкой потребовал Холбрук, показывая на навощенный паркет залы. — Здесь достаточно места, есть где развернуться!

— Как бы француз не ослеп при виде моих нижних юбок! — в притворном ужасе воскликнула молодая женщина. — Нет, сэр Уильям, я положительно не могу пойти на такой риск!

Все трое мужчин, включая губернатора, рассмеялись ее шутке, и дальше беседа потекла непринужденно, потому что Кэти заговорила с губернатором, а Холбрука, к ее величайшему облегчению, взял на себя Итан. Томас Гейдж, высокий человек средних лет с изборожденным глубокими морщинами лбом — результат тяжкого бремени ответственности, как решила Кэти, — оказался совсем не таким, каким она его себе представляла. Он производил впечатление человека разумного, спокойного и очень доброго.

Она поделилась своим мнением с Итаном, когда Холбрук с Гейджем, извинившись, направились с столикам с выпивкой и легкой закуской. К ее изумлению, он тотчас с ней согласился.

— Но ведь Гейдж твой злейший враг, разве не так? — тихо спросила она, опасливо озираясь.

— Так, но это не мешает мне ценить его хорошие качества, Кэти, — тоже вполголоса ответил Итан. — Более того, я уважаю Гейджа: в отличие от своего предшественника Хатчинсона он справедливый человек.

— Ну и ну, — покачала головой Кэти. — Ты говоришь, что уважаешь человека, который может вздернуть тебя за измену!

— Если бы это зависело от Гейджа, он бы никогда так не поступил, потому что всей душой предан закону. К сожалению, решение об аресте «Сынов свободы» — прерогатива лорда Норта, которого справедливым никак не назовешь.

— Тогда я желаю ему уйти в отставку и заняться выращиванием новых сортов роз в загородном имении или еще чем-нибудь, столь же безобидным!

— Дай бог, чтобы твое пожелание исполнилось как можно скорее! — сказал Итан с улыбкой, но его глаза сохраняли озабоченное выражение. — Кстати, Холбрук не знает, приедет ли сюда сегодня Лоуден или нет, хотя виконтесса уже здесь. Наверное, он задержался в Нью-Йорке.

У Кэти отлегло от сердца. Хоть бы он остался там навсегда, этот Лоуден!

Время шло, а виконт все не появлялся, и Кэти укреплялась в мысли о том, что получила отсрочку. Выполняя инструкции Шевена, Итан снова пригласил на танец Мари Леблан, которая рассказала ему, какую спальню он должен занять. За несколько минут до того, как часы пробили одиннадцать, Итан и Кэти, захватив по бокалу мадеры, тихонько выскользнули из залы. Любой, кто видел их в этот момент, дал бы голову на отсечение, что парочка отправляется на интимное свидание.

Войдя в комнату, на которую указала Мари, Итан тотчас отодвинул задвижку на двери, которая вела в сад, поставил на стол бокалы с вином, сел на краешек кровати и усадил рядом Кэти. Они стали ждать.

Минута проходила за минутой, Мари все не было. Не выдержав напряжения, Кэти нашла руку Итана и сжала, ища поддержки; их пальцы переплелись.

— Все будет хорошо, моя дорогая, не волнуйся, — прошептал он.

— А если нет? — тоже шепотом спросила она. — Если твоя встреча с французом пойдет не так, как ты рассчитываешь? Неужели все будет потеряно?

Вместо ответа он поднес ее руку к губам и поцеловал. В комнате опять воцарилась напряженная тишина.

Итану показалось, что прошла целая вечность, когда дверь в сад с легким скрипом отворилась, и на пороге возник освещенный луной женский силуэт.

Выпустив руку Кэти, Итан поспешил навстречу гостье — это действительно была она, долгожданная Мари Леблан.

Пропустив ее в комнату, он кивнул и выскользнул в сад.

— Удачи! — вполголоса пожелала ему Кэти.

— Спасибо, — еле слышно откликнулся он и приказал: — Только никуда не выходите, пока меня не будет, и постарайтесь не шуметь!

От волнения и промозглого сырого воздуха Итана била дрожь. Осторожно затворив за собой дверь, он подошел к соседней — она была не заперта — и вошел. В смежной спальне не горело ни одной лампы, но зато в окна падал лунный свет, поэтому Итан сразу увидел тучную фигуру дипломата, устроившегося с бокалом вина в мягком кресле в углу комнаты.

Итан знал, что внешность обманчива: этот неповоротливый, добродушный и недалекий с виду толстяк обладал острым расчетливым умом, поэтому убедить его помогать повстанцам могли только весомые аргументы. Если Итан справится с задачей, то Шевен передаст его предложение своему королю, присовокупив собственный благоприятный отзыв, если нет — француз откажет, обрекая тем самым грядущее восстание на провал. Трудность задачи усугублялась нехваткой времени, ведь отсутствие обеих парочек не могло длиться слишком долго, чтобы не вызвать подозрение.

К счастью, Шевен тоже не был расположен тратить время попусту.

— Итак, месье, — сказал он вполголоса, — если мои источники информации не ошиблись и я правильно проанализировал здешнюю ситуацию, вы, виги, готовитесь к войне против Англии. — Поставив бокал на столик рядом, он откинулся на спинку и сложил пухлые руки на обширном животе. — Но для победы вам нужна помощь моей страны, о которой вы и хотите со мной поговорить, я прав?

— Да, — сдержанно ответил Итан, присаживаясь на краешек кровати.

— Но с какой стати нам помогать кучке повстанцев, заведомо обреченной на поражение?

Его пренебрежительный тон задел бостонца. Но что делать, хозяином положения был француз, поэтому Итан спрятал обиду под широкой улыбкой и ответил, стараясь, чтобы его голос звучал как можно увереннее:

— С французским оружием в руках и французским же золотом в кармане мы не проиграем. Мы в силах победить Англию и победим!

— Только при нашей поддержке, — уточнил посол. — Однако об этом до сих пор нет ни одного соглашения. И вы не ответили на мой вопрос, почему, собственно, мы должны вам помогать!

— Во-первых, за предоставленные кредиты вы получите щедрые проценты, — сказал Итан, и его улыбка стала еще шире. — Уверяю вас, мы не поскупимся!

— Если у вас будет чем их выплачивать, — сухо уточнил Шевен. — Давайте посмотрим на вещи трезво: допустим, мы согласимся вам помочь, но где гарантия, что победа достанется колониям, а не Англии? Война штука дорогая, а у вас, вигов, почти нет оружия и пороха; более того, у вас нет средств производства, чтобы обеспечить себя тем, в чем вы нуждаетесь. Мы, французы, понимаем ваше недовольство и глубоко вам сочувствуем, ведь ни для кого в Европе не секрет, что король Георг безумен, но у нас нет уверенности, что вмешательство в ваш конфликт с Англией отвечает нашим интересам. На поддержку вашего движения нужны громадные средства, но их можно дать лишь под надежное обеспечение, а гарантировать прибыль, которую вы сулите, невозможно. Я не уверен, что король Аюдовик решится на такой рискованный шаг!

Сжав рукой матрац с такой силой, что заныли пальцы, Итан несколько мгновений пристально вглядывался в лицо француза, как будто надеялся прочесть его истинные намерения. Но за долгие годы дипломатической карьеры посол научился искусно скрывать свои мысли и чувства, и его лицо оставалось непроницаемым. Итана охватил страх: неужели все усилия напрасны и Францию не удастся склонить к помощи? Без ее поддержки все попытки победить Англию, одно из самых могущественных государств мира, обречены на провал.

— Все, что вы сказали, весьма разумно, сэр, — временно отступил он, готовя почву для нового наступления, — но есть одна вещь, которую вы не приняли в расчет.

— Вот как? Какая же? — оживился посол.

— Вест-Индия! — выложил свой главный козырь Итан, резко подавшись вперед. — Если все останется по-прежнему, Англия постепенно вытеснит вашу страну с вест-индского рынка, и вы, несомненно, понимаете это не хуже меня. Оказать нам помощь в борьбе против английского владычества — единственный для Франции способ сохранить свои позиции в торговле специями!