Семь звезд

Антихристша казалась вполне довольной такой перспективой.

— Чума и огонь окутают Землю; кровавые бойни, расправы и тысячи самоубийств. Площадь Пиккадилли вспыхнет ярким пламенем, как Рим во времена Нерона. Пэл-Мэл захватят варвары. В Темзу хлынут реки крови и дерьма. Мы выкопаем кости королевы Виктории и короля Альберта, покрытые плесенью, и дьявольскими заклинаниями возродим их к жизни, чтобы во время парада эта парочка трахалась, как безмозглые собаки. Собор святого Павла превратится в публичный дом, а Вестминстерское аббатство, построенное в дополнение к зоологическим садам Лондона, наполнится грязными приматами, которые будут испражняться и прелюбодействовать там, где раньше сидели набожные идиоты. «Times» начнет богохульствовать и печатать порнографические снимки великих художников. Голова лорд-мэра послужит вместо мячика на финале кубка по футболу. На всех автобусах расклеят объявления о продаже героина, кокаина и о предоставлении услуг детской проституции. Все захватчики погрязнут в собственном разврате. Правительства, моральные устои, церкви — все рухнет. Сити сгорит — не может не сгореть! Ты произведешь на свет много человекоподобных существ. На Земле на миллионы лет воцарится великое время.

По горящим, мечущим искры глазам дьяволицы Кроули понял, что все именно так и случится. Алистер застегнул ширинку и повел свою богиню к машине, в которой сидел Дженкинсоп, еще не зная, что станет первым свидетелем гибели мира.

13

Огненное колесо

Уинтроп крепко сжимал штурвал ненаглядной «Кэти», ведя самолет под большим углом так, что встречный ветер неистово хлестал по стеклам. С высоты Эдвин отчетливо видел пестрые пашни, кажущиеся неправдоподобно игрушечными и похожие на гигантское одеяло, сшитое из разноцветных лоскутков. На востоке день только-только занимался, и радостное, заново родившееся солнце игриво освещало синюю гладь рек и озер. Ночные полеты считались весьма рискованным занятием, но Эдвина радовало хотя бы то, что на хвосте у него не сидел вражеский самолет. Пилот старался лететь наравне с движущимися крошечными огоньками, являющимися на самом деле передними фарами машины, в которой, по подсчетам Уинтропа, ехал Кроули.

Они примчались на ферму Фаррера спустя всего несколько минут после отъезда Кроули и Розы, или Антихристши — в общем, в зависимости от того, какое наименование больше привлекало девчушку. Эдвин усадил Катриону и сэра Артура в «бентли», а сам рванул на маленький аэродром, где стояла «Кэти». К великому удивлению Уинтропа, сэр Артур с большим энтузиазмом отнесся к перспективе воздушного преследования. Как в старые военные времена, Эдвину понадобилось всего пара минут, чтобы нацепить шлем и ботинки, пока самолет разгонялся по взлетной полосе.

Уинтроп рассчитывал, что в столь ранний час на дороге будет мало автомобилей, однако прежде, чем на горизонте показались две легковушки — его собственный «бентли» и машина Кроули, — пилоту пришлось обогнать парочку молоковозов. Эдвин полностью доверял водительским способностям Катрионы, однако сэра Артура привела в ужас сама мысль, что за рулем должна сидеть женщина, и писатель был напуган не меньше, чем при встрече с женщиной-змеей. Когда Эдвин видел их в последний раз, сэр Артур отчаянно сжимал в руке распятие, а довольная Катриона пыталась уложить волосы под очаровательной маленькой шляпкой.

Эдвин очень переживал, что из-за недостатка времени не сможет вдоволь насладиться всей прелестью путешествия по воздуху. Его досада усиливалась еще и тем, что на «Кэти» не осталось ни обмундирования, ни парочки бомб, которые могли бы стать кульминацией их пребывания в Ангельских Дюнах. Пулеметы до сих пор находились в полной боевой готовности, но стрелять из них было нечем. Револьвер Уинтроп держал под курткой, но не видел в нем особой пользы: весьма проблематично попасть в цель с высоты нескольких метров и на скорости шестьдесят миль в час, да еще держась одной рукой за штурвал.

Внезапно взошло солнце. На западе.

Яркий луч света упал Уинтропу па лицо, и мужчина почувствовал, что щеку защипало, словно от ожога. Непонятно откуда ударил сильный порыв ветра, и Эдвин едва не потерял управление.

Земля внизу казалась выцветшей и блеклой: настолько ослепительно сияло солнце. Но Уинтроп четко различал две мчащиеся вдоль пшеничных полей машины. На невспаханных участках вырисовывались непонятные фигуры в форме кругов и треугольников, моментально напомнившие Эдвину рисунок на серебряной ленте Розы.

Уинтроп взглянул на новое солнце.

Вернее, это было даже и не солнце, а огненное колесо, двигающееся параллельно с «Кэти». Эдвин потянул штурвал — и самолет взмыл ввысь. Огненный шар последовал за ним. Затем лже-солнце со свистом пронеслось под корпусом самолета и выросло с правой стороны.

Чувствуя, что дело нешуточное, Уинтроп начал выписывать петли, виляя вверх и вниз, пока, наконец, ремень безопасности больно не вонзился в спину. Нужно призвать самого демона ада, чтобы обогнать разъяренную «Кэти», и, почувствовав это, огненное колесо начало со свистом метать искры и молнии, подобно шутихам Гая Фокса[14].

Как ни парадоксально, «Кэти» шла ровно, хотя вокруг пролетали, шипели и разрывались искры. Уинтроп опасался, что огненные снаряды могут оказаться взрывоопасными, но они пролетали сквозь корпус и крылья самолета, не причиняя никакого вреда, и, ярко вспыхнув, мельчайшими искорками осыпались на поле.

От вспышек света у Уинтропа потемнело в глазах. Землю снова окутала тьма, и огненное колесо исчезло. Эдвин вспомнил рассказы об огненных знаках высоко в небе, появившихся в день исчезновения Розы Фаррер. Что ж, он только что ознакомился с ними лично. Главное, не забыть написать в докладе про это чертово «солнце».

Рассвело по-настоящему.

Машина Кроули выехала на длинное шоссе: начинался пригород Лондона. Одно из двух: либо водитель Кроули — первоклассный специалист, либо он обладает сверхъестественными силами, поскольку «бентли» плелся сзади, отставая на сотню метров.

Уинтроп решился на рискованное мероприятие.

Эдвин налег на штурвал и повел машину вниз, прямо на Кроули. Затем отвернул влево, стараясь обогнать автомобиль Алистера, и, оказавшись на достаточном расстоянии, круто развернул «Кэти» так, что нос самолета теперь оказался направленным точно на приближающуюся машину. Обратного пути уже не будет.

Уинтроп повел «Кэти» на посадку, молясь, чтобы на дороге не оказалось колдобин.

Самолет коснулся колесами земли, подпрыгнул и снова опустился.

Через вращающийся пропеллер Эдвин мог видеть машину Кроули. Мгновение — и столкновение станет неизбежным.

Без сомнения, металлический корпус машины не шел ни в какое сравнение с брезентовой и деревянной обшивкой самолета. Зато на носу «Кэти» вращались два лезвия винта, которым не составит труда пробить капот и лобовое стекло автомобиля и покалечить сидящего впереди пассажира.

Кроули может думать что угодно о своей неприкосновенности, но за рулем сейчас сидел не он.

Уинтроп искренне надеялся, что машину Алистера ведет благоразумный человек.

Расстояние уменьшалось.

Уинтроп, как это всегда случалось в бою, нисколько не нервничал. Все уже предопределено: если бой должен стать последним, значит, так тому и быть. Эдвин начал насвистывать какую-то мелодию.

Что ж, он хорошо прожил жизнь: Уинтроп поблагодарил судьбу за то, что она послала ему Кэт и Шефа. Он сделал для страны все, что мог, и даже больше. А главное — свои последние минуты он провел с «Кэти».

Машина Кроули резко свернула в сторону и с треском влетела в растущие на обочине кусты. Уинтроп издал торжествующий вопль, ликуя, что смерть опять обошла его стороной. Эдвин выключил двигатель, и «Кэти» начала медленно тормозить, рассекая крыльями воздух.

Впереди Уинтроп заметил еще одну машину.

Навстречу несся «бентли».

14

Гай Фокс — наиболее активный участник порохового заговора (неудавшийся заговор против английского короля Якова 1 и парламента). Его чучело сжигают 5 ноября — в годовщину раскрытия заговора.