Леди Пятница

Какое-то мгновение ничего не происходило, а затем комнату внезапно озарил мягкий золотой свет, словно в нее заглянуло летнее полуденное солнце. Он исчез почти так же быстро, как и появился, просочившись сквозь дальнюю дверь.

А со светом пришел зов, прозвучавший в мозгу Листок.

Идите!

Тихий голос отдавался в голове девочки, словно она сама произнесла это слово, заткнув при этом уши.

Девочка ощутила, как зов тянет ее, но смогла ему сопротивляться. Спящие ощутили его куда сильнее. Все старики в комнате внезапно сели, выбрались из кроватей и присоединились к колонне, проходящей в дверь.

Листок тоже поднялась и последовала за ними, изображая лунатика, как могла. Она шла в группе из шести последних спящих, а прямо за ней следовал арьергард Жителей. За расслабленным лицом девочки кипели мысли, концентрируясь на том, как прогнать жуткое, тошнотворное чувство страха, пронизывающее все тело. Страха не за себя, а за беспомощную тетю Манго.

Дальняя дверь была открыта, но Листок не решалась поднять взгляд и посмотреть вперед, до того момента, когда она проходила через дверной проем и сделала вид, что споткнулась на пороге. Спотыкание чуть не сделалось настоящим падением, но ноги девочки крепли с каждым шагом, и ей удалось остаться стоять и увидеть, что впереди.

То, что она увидела, чуть не заставило ее остановиться и тем выдать себя. Впереди простирался плавательный бассейн олимпийского размера. Вот только воды в нем не было. Вместо этого на дно бассейна вел пандус, и колонна спящих уходила по нему вниз. Вниз, к зеркальной поверхности, которая вначале отражала их, а затем… поглощала бесследно.

Листок снова помедлила у входа на пандус. За ее спиной оставались те четверо Жителей, но из комнаты с бассейном вели еще несколько дверей. Если побежать сейчас, есть шанс попасть в один из выходов. Возможно, это единственная возможность побега.

Но тетя уже прошла сквозь зеркальное дно сухого бассейна…

Листок сделала шаг вперед, и еще шаг, поглядывая через полуопущенные веки. Она увидела страх на лице своего отражения, когда ее ноги исчезли из виду. Но она все еще их чувствовала, и судя по ощущениям, спускалась сейчас по пологому склону. Листок внезапно стало физически дурно, почти как тогда, когда ее рвало остатками плесени. Сосредоточившись, чтобы удержать тошноту, она зажмурилась и зашагала вперед, вытянув руки перед собой, готовая встретить все, что ждало ее по ту сторону отражения Леди Пятницы.

Если там вообще что-то было…

Глава 1

Солдат-пустотник сделал выпад трещащим молниями копьем, целясь в грудь Артура. В последний момент, когда еще чуть-чуть — и он был бы проткнут, мальчик успел отразить удар щитом. Наконечник копья пробороздил щит наискось с ужасающим скрежетом металла о металл. Артур нанес ответный удар свирепомечом, но пустотник уклонился, а затем прыгнул вперед, сбивая противника с ног, и протянул когтистые руки к его лицу…

Артур проснулся с криком, нащупывая оружие. Его пальцы сомкнулись на рукояти меча, он схватил его и рубанул врага — который растворился в воздухе, когда мальчик окончательно проснулся. Меч в руке сменил форму, снова превращаясь из изящной рапиры в украшенный золотом костяной маршальский жезл. Четвертый Ключ в руках Артура явно предпочитал именно эту форму.

Положив жезл на место, Артур перевел дух. Его сердце все еще колотилось, словно в груди работал безумный кузнец, страх от пережитого кошмара отступал неохотно.

Не то чтобы реальный мир был намного лучше.

Артур с надеждой взглянул на серебряное кольцо в форме крокодила, которое указывало, насколько волшебство пропитало его кровь и кости. Но оно выглядело так же, как и прошлой ночью. Пять из десяти пронумерованных сегментов кольца сверкали золотом, показывая, что он теперь примерно наполовину стал Жителем. Всякий раз, используя Ключ или иные чары, он увеличивал эту долю, а кольцо замеряло степень остаточной магии. Если золото распространится еще всего на один сегмент, процесс станет необратимым, и он никогда не сможет вернуться домой. По крайней мере, не навлекая бед на всех и все, что любит. Жители плохо влияют на все живое во Второстепенных Царствах.

— Дом! — сказал Артур вслух. Он теперь уже совсем проснулся, и все проблемы разом заспорили в его голове, требуя внимания. Но на первом месте стояло желание узнать, что творится дома, и проверить, все ли в порядке.

Он выскользнул из-под тяжелого атласного одеяла и слез с перины, накрывавшей его кровать с высокими столбиками. Столбики были покрыты резными батальными сценами, и мальчик отвлекся на них, в результате открытие, что до пола дальше, чем он думал, оказалось крайне неприятным. Артур только-только поднимался с пола, как в дверь осторожно постучали.

— Войдите! — позвал Артур, оглядываясь по сторонам. Он настолько вымотался, защищая Цитадель от армии Новых пустотников, что даже не обратил внимания, куда его перенесли спать. Очевидно, это была спальня кого-то из очень высокопоставленных офицеров — возможно, самого Сэра Четверга — поскольку, помимо роскошной кровати, здесь еще обнаружились несколько позолоченных, слишком сильно набитых кресел; богато расшитый ковер, изображавший еще одну батальную сцену, на сей раз — языки огнеметного пламени, охватывающие орду уродливых пустотников; золотой умывальник на высокой подставке с несколькими толстыми махровыми полотенцами; и открытая дверь, ведущая в огромный шкаф-купе, забитый разнообразной формой, сапогами и амуницией.

— Доброе утро, лорд Артур. Вы готовы к бритью?

Вошедший Житель в чине капрала носил красный мундир и черные брюки Полка, но поверх всего этого надел белый передник, а на голову — что-то вроде бронзового котелка. В руках он держал кожаный портфель, который сноровисто уложил на столик и открыл, продемонстрировав несколько щеток и набор очень острых даже на вид опасных бритв.

— Эээ, да, но тупой стороной лезвия, — автоматически, не думая, отозвался Артур. Он уже привык к "бритью" за время обучения в рекрутской школе, хотя в его двенадцать у него еще не росли усы, и до настоящего бритья оставалось по меньшей мере года два.

Капрал жестом пригласил Артура сесть, снял с головы котелок, наполнил его водой из краника умывальника, сделанного в виде слоновьего хобота, и принялся взбивать пену.

Артур сел, затем снова встал.

— У меня нет на это времени! — поспешно сказал он. — Мне нужно узнать, что происходит.

— Так оно и будет, сэр, — произнес новый голос от двери. Маршал Закат, выглядящий намного чище и опрятнее в своей темно-серой форме, чем Артур запомнил его после битвы. — У Четверга было в обычае узнавать все утренние новости, пока его брили и одевали. Сохраните ли вы эту традицию?

Артур посмотрел на себя. Только сейчас он заметил, что на нем пижама. Форменная пижама Полка, красная с золотом и с золотыми эполетами, которые кололи ему шею. Наверняка, если бы он не настолько устал, они бы его разбудили.

— Думаю, одеться мне не помешает…

Мальчик снова сел, и цирюльник немедленно покрыл его щеки и подбородок пеной. Закат промаршировал в комнату и вытянулся напротив, а еще один капрал, на сей раз в обычной фуражке, вошел в комнату и проследовал прямо в шкаф.

— Что делают Новые пустотники? Кто-нибудь видел Дудочника? — спросил Артур. Он старался не слишком шевелить губами. Цирюльник просто соскребал пену тупой стороной бритвы, но Артур все равно нервничал.

Новые пустотники, слуги Дудочника, загадочного среднего сына Зодчей и Старика, чуть не одержали победу над Артуром и Армией Дома прошлой ночью, почти сумев захватить Цитадель. Только появление Первоначальствующей Госпожи, вооруженной первыми тремя Ключами, в сопровождении значительных сил, собранных из Нижнего Дома, Дальних Пределов и Пограничного Моря, спасло положение.

Артур признавал, что вероломство Четвертой части Волеизъявления тоже сыграло свою роль. Оно, в змеиной форме, плюнуло кислотой в маску Дудочника, когда тот вел переговоры с Артуром. Отсутствие Дудочника — и тех сил, которыми он располагал, а они явно были значительными — возможно, как раз и отделило поражение от победы. Хотя это не значит, что Артур одобрил поступок Волеизъявления.