Страница 42 из 90
Таким образом, гараманты, судя по всему, представляли собой конфедерацию племен, в которую входили как местные берберы (об этом свидетельствуют находки на гарамант-ских поселениях местной керамики и каменных инструментов), так и пришельцы из Средиземноморья. Последние принесли с собой в Северную Африку много культурных новшеств. Главным из них явилась одомашненная лошадь. Это сразу придало культуре гарамантов большую мобильность. Воины на колесницах, запряженных лошадьми, проникали глубоко в сердце еще не высохшей тогда Сахары, населенной культурно отсталыми народами. Гарамантам, стоявшим на более высокой ступени развития, не составляло труда подчинить их. Так постепенно сформировалось социально стратифицированное общество, на вершине которого находилась белая ливийско-берберская военная аристократия, а внизу — негроидные группы пастухов и земледельцев.
Культура гарамантов оставила после себя в Сахаре остатки крупных городских центров, обширные некрополи, насчитывающие десятки тысяч погребений, сотни сложных ирригационных систем. Вопреки сообщениям большинства древних авторов, изображавших гарамантов кочевниками, современные археологи доказали, что экономика этого народа была основана на оседлом сельском хозяйстве. Здесь выращивались культуры и разводились животные, характерные и для Северной Африки, и для Средиземноморья. Этот период в истории Сахары получил название «периода лошади» — ее изображение, наряду с изображениями верблюдов, колесниц, колесных повозок и человеческих фигур стало в это время главным мотивом наскального искусства Сахары. Га-рамантские колесницы, запряженные четверками коней (квадриги), упоминает Геродот. Наскальные изображения колесниц вообще характерны для Сахары этого периода, причем в Феццане они принадлежат гарамантам, а в Мавритании и на западе Алжирской Сахары — гетулам.
Как показывают наскальные изображения Феццана, га-раманты разводили крупный и мелкий рогатый скот. Овцеводство играло в этот период особенно большую роль на севере Гарамантского царства. Геродот приводит изречение пифии, которая в середине VII века до н. э. назвала Ливию «кормящей агнцев» или «обильной овцами».
Геродот описывает гарамантов VI века до н. э. как искусных земледельцев. Поля хлебных злаков, виноградники, рощи оливковых деревьев и финиковых пальм орошались с помощью сложной системы подземных водных каналов — «фогарра». Технология их строительства, вероятно, была заимствована из Египта. Разумное использование природных богатств не давало исчезнуть кипарисовым рощам и диким животным в горах; коровы, овцы и кони паслись там, где сейчас и верблюд с трудом находит себе пропитание. Судя по наскальным рисункам, изображающим сцены охоты, страна изобиловала дикими зверями.
Столица гарамантов располагалась в городе-оазисе Гара-ма (Джерма). Оазис Гарамы, по Геродоту, представлял собой «соляной холм с источником и множеством плодоносных финиковых пальм, как и в других оазисах. Там обитают… гараманты (весьма многочисленное племя). Они насыпают на соль землю и потом засевают ее злаками». В Гараме находилась резиденция гарамантского царя, которого, возможно, обожествляли. По свидетельству безымянного древнегреческого автора схолий к «Аргонавтам», гараманты отличались благочестием. Сакральным центром Гарамантского царства был, очевидно, храм, который упомянутый автор схолий называет «наос». Расположенный близ Гарамы гигантский некрополь в Вади-Аджаль, насчитывающий не менее 45 тысяч погребений как кавказоидов, так и нефондов, был скорее всего кладбищем для всех племен гарамантской конфедерации, расположенным близ общего для этих племен святилища.
В разные периоды истории Гарамантского царства пределы его владений простирались на разные расстояния в глубь материка. Судя по сообщениям Геродота, в VI–V вв. они включали на востоке оазисы Куфра, на западе, вероятно, — предгорья Тассили, на юге доходили до Эннеди. В римское время, по сведениям Клавдия Птолемея, южная граница Гарамантского царства простиралась до Центрального Судана, а на севере отряды гарамантов вторгались в приморские области Сирта. На юго-востоке Гарамантского царства находилось упоминаемое Клавдием Птолемеем Гарамантское ущелье. Сюда от берегов Средиземного моря можно было добраться лишь за два-три месяца пути.
Гараманты поддерживали устойчивые связи со Средиземноморьем, Египтом, областями Африки, лежащими к югу от Сахары. В период между приходом «народов моря» в оазисы феццана и временем, когда древние греки обосновались в Киренаике, связи гарамантов с Эгейским миром ослабли. Зато, очевидно, сохранились их связи с ливийцами и египтянами — наиболее цивилизованными народами в этой части мира. В 1963 году археолог из ФРГ Г Ротерт открыл на востоке и западе страны гарамантов наскальные изображения раннегарамантского времени, а также керамику, свидетельствующие об общности культуры этого района в тот период. Особый интерес представляет фреска, изображающая группу людей с кошачьими головами, которая, по мнению Ротерта, очень близка к египетским сатирическим рисункам XIII–XI вв. Влияние египетского искусства на искусство Тас-силин-Аджера этой эпохи отмечал и французский исследователь Сахары Анри Лот.
Гараманты вели торговлю с соседними берберскими и негритянскими племенами. Однако передаваемая Геродотом информация о путях, которые вели из страны гарамантов на юг и запад, вплоть до Атласа, крайне искажена. Столь же смутные сведения о караванных путях Сахары сообщает Стра-бон. Зато у Афинея (IV в.) мы находим рассказ о карфагенянине Магоне, который совместно с гарамантами трижды пересёк пустыню Сахару, питаясь только сухим ячменем и обходясь без воды. Этот рассказ, относящийся ко времени расцвета Карфагенской державы, очевидно, свидетельствует если и не о прямом, то о косвенном участии карфагенян в транссахарской торговле. Недаром некоторые гарамантские товары носили в Средиземноморье название карфагенских. В частности, Страбон сообщал, что от гарамантов к римлянам привозили «карфагенские камни».
В источниках римского времени содержатся некоторые сведения о транссахарских дорогах, которые вели из Гарамы в разных направлениях. По «Географии» Страбона можно судить о том, как в I веке нашей эры римляне представляли себе караванные пути от страны гарамантов до Египта и до побережья Атлантического океана: «По рассказам, гараманты находятся на расстоянии девяти- или десятидневного пути от эфиопов, живущих на берегах океана, а от (оазиса) Аммона — пятнадцатидневного». Тацит в связи с описанием событий 70 года н. э. вскользь упоминает, что после набега на город Лептис часть добычи «гараманты сумели унести в свои недоступные становища и там продали племенам, живущим еще далее на юг». Это первое в римской литературе сообщение о караванном пути, который вел из страны гарамантов на юг. Дальнейшие сведения об этом пути мы находим у Клавдия Птолемея, который цитировал Марина Тирского (начало II в. н. э.). Он сообщает о римлянине по имени Септимий Флакк, который совершил поход из страны гарамантов к югу в «страну эфиопов» и прибыл к эфиопам после трехмесячного путешествия. Марин Тирский знал и о другом римлянине, Юлии Матерне, наместнике Нумидии, который «отправился вместе с царем гарамантов, выступившим в поход против эфиопов, и после четырехмесячного пути, во время которого он продвигался только в южном направлении, прибыл в эфиопскую землю Агисимба, где собираются носороги». Скопища носорогов указывают на тогда еще сравнительно влажный климат саванн Центрального Судана.
Транссахарские пути в древности и области проживания современных народов туарегов и теда (по Ю. К. Поплинскому)
В транссахарской караванной торговле принимали участие и северные соседи гарамантов — оседлые берберские племена осенсов, псиллов, абсистов, бизаков и особенно многолюдное и богатое племя насамонов, населявшее восточное побережье Сирта, внутренние области Киренаики и Барки и оазисы Джало. Центром этой группы оазисов была Авгила, известная с конца римской эпохи (теперь Авджила), но, несомненно, существовавшая и ранее. Северо-западными соседями гарамантов были во времена Геродота маки, во времена Страбона— гетулы, или, по Плинию, фазаний, входившие, вероятно, в состав объединения гетулов, а возможно, и гарамантов.