Страница 12 из 52
– Дядя Марат? Папкин друг, тоже нефть сосет, только он круче. Очень заводной! Клево, что мы его встретили: с ним не соскучишься!
– Жена, значит, болеет, а он развлекается. Хорош гусь! – умерила я Юлькины восторги.
– Вика? Какая она ему жена? – скривилась племянница. – Не смеши! Положено какую-нибудь миску трахать, вот он Вику и подобрал. Королева красоты Мухосранска и окрестностей. Так-то она девчонка ничего, только дура. Дядя Марат никогда на ней не женится.
– Почему?
– Потому что ноги-сиськи-письки сейчас можно и искусственно нарастить, а мозги новые ни за какие деньги не вставляют. Вот, Дашка, ему б такую жену, как ты. Я бы и сама за него замуж вышла, но старый он больно. Старше папы.
– Юлька, – поразилась я, – что ты несешь?
– Да, ладно, Дашка! Строишь из себя неизвестно кого! Что, помешал бы тебе такой муж?
«Не помешал бы, – мысленно согласилась я. – Очень бы даже не помешал».
Моя голова начала лихорадочно и быстро работать: я ему понравилась, это точно! Любовницы рядом нет, значит, он может себе позволить. А я вообще свободная женщина! Со мной, что уж скромничать, можно и в пир и в мир. К тому же Юлька представила меня как сестру. Ну, не посмеет же он близкой родственнице своего друга предложить просто переспать? Значит, если у нас завяжется роман, это будет нечто серьезное!
Блин, прилететь в Куршевель и в первый же день встретить неженатого олигарха! Вот так удача! Да я буду не я, если не воспользуюсь такой возможностью! Зачем я сюда приехала? Юльке сопли вытирать? Сама вытрет, не маленькая. Нет, все-таки интуиция меня не подвела. Но вида я ему не покажу, дудки! Буду вести себя так, будто бы он мне вообще безразличен. Тем более что прикрытие у меня обалденное: собираю материал о том, как отдыхают олигархи. Потому и им заинтересовалась, чисто из профессиональных побуждений. Таким образом, и интеллект свой покажу, и образованность, а красоту – ее и так видно, не скроешь. Да если еще прикид достойный да туфельки на шпильке. Ноги-то у меня, поди, не хуже, чем у этой Вики. Пусть сравнивает!
На следующей площадке мы вышли из транспортного средства и тут же оказались в веселой толпе, которая гомонила исключительно на родном русском, причем не стесняясь в выражениях и эмоциях. Чувствовалось, что люди хорошо размялись на лыжне и теперь так же откровенно делятся впечатлениями. Спортивные наряды несколько микшировали своеобразие лиц, но все же мой наметанный журналистский взор легко вычленил в народной массе несколько хорошо знакомых физиономий.
Я углядела девичье музыкально-сексуальное трио в полном составе, разнаряженное в сливовый, карамельный и салатный комбинезончики. Лыжи у девиц отсутствовали вовсе, то есть кататься они и не собирались. Может, пели для публики на какой-нибудь открытой площадке? Интересно. Неужели тут, на склоне, есть оборудование для воспроизведения фонограммы? То, что они сами не поют, я знала совершенно точно. Потому что именно я и раскрыла эту тайну в сенсационном материале, за который моя любимая газета чуть под суд не пошла. Поскольку мои отношения с этими блестящими бабочками нельзя было назвать дружественными, то я, дернув Юльку за рукав, предпочла ретироваться в противоположную сторону.
– Какие люди! – тут же услышала я знакомый обволакивающий баритон. – Дашенька, сенсацию ищешь?
Мармеладно-смуглый певец поднял над головой лыжную палку в знак радостного приветствия.
– Валера, – ответно возрадовалась я, – а ты тут что делаешь?
– Как что? – не понял он. – Катаюсь. Чем тут еще заниматься?
– А ты умеешь? – недоверчиво спросила я.
– Обижаешь! Я даже девчонок своих на лыжи поставил. – И он ткнул перчаткой в живописную группку, где присевшая на корточки женщина, его жена, я тут же ее узнала, что-то мудрила с лыжными креплениями на ногах очаровательной малышки. Рядом смирно стояли две девочки постарше. – Ты тут давно?
– Первый день.
– А мы послезавтра уезжаем. У меня сольник в Питере. Но ничего, тут наших много. Аленка Свиридова, Юля Рутберг, Саша Домогаров с Маринкой. Приходи вечером в «Трамплин», там все будут.
Перечисленные им имена меня нисколько не взволновали. Так, для штрихов, конечно, пригодится. Но эти персонажи на скандал не катили. Разве что последняя парочка. Да и та, наверное, уже под тройным прицелом. Поскольку я собралась снимать исключительно сливки, то пришлось ослепительно улыбнуться:
– Не знаю, вечер уже занят.
– Где? С кем?
– Да нас Марат Сафаров на частную вечеринку пригласил.
– О! – уважительно взглянул на меня мармеладный. – Поздравляю! Растешь. Шоу-бизнес, значит, по боку? Будешь олигархические будни протоколировать?
– Да нет, это почти семейная встреча, – устало, будто меня это страшно напрягало, пояснила я. – Не придем – обидится на всю жизнь.
– Слушай, Дашка, а я и не знал, что ты из этих. А чего тогда в этом бульварном листке служишь?
– Жизнь изучаю, – пожала я пуховым диоровским плечом. – Не только ж из окон лимузина на нее смотреть.
Певец с интересом прошелся по мне масляными глазами, заценил, это я отметила, мой прикид.
– На сольник в «Россию» ко мне придешь?
– Когда?
– В феврале.
– Ну, если пригласишь.
– Уже! А потом, может. Ты как насчет японской кухни? У меня друг такое место держит.
– Валера, тебя супруга зовет, – я сладко опустила его на землю. – И дети ждут, чтобы ты им сопельки вытер.
Как только сладкоголосый Орфей отвернулся, мы с Юлькой растворились среди соотечественников.
Пробираясь сквозь митингующую массу, я еще раза три поздоровалась со знакомыми из московской шоу-тусовки. Впечатление было такое, что мы пересеклись на каком-то столичном мероприятии, где никто не удивляется нечаянной встрече, потому что на то и бомонд, чтобы собираться вместе по поводу и без.
В компании каких-то очень знакомых перекормленных рож витийствовала моя коллега – светская обозревательница большой газеты, особа высокомерная, манерная и очень язвительная. По ее публикациям я знала, что Куршевель для нее – дом родной, равно как и другие супердорогие тусовочные места. Поскольку совершенно несомненным представлялся тот факт, что в скором будущем она утратит свои лидирующие позиции и с моей помощью окажется на обочине большой журналистики, я мило помахала ей перчаткой и улыбнулась. Не знаю, сумела ли она рассмотреть в моем взгляде скорбное сочувствие. Наверное, да, иначе чего бы так окрысилось ее красивое лицо?
«Придется, милочка», – вздохнула я, имея в виду ее невысказанную просьбу не заступать ей дорогу.
Юлька крутила головой, узнавая своих кумиров, и восторженно произносила шепотом их имена.
Неожиданно ровная площадка кончилась, и мы оказались на самом склоне. Эта гора была просто огромной. Лыжники свистели по ней, как стрелы, выпущенные из тугого лука. Залихватские повороты, которые они выделывали по пути, представлялись мне чудом спортивного искусства. Похоже, тут катались лишь очень опытные куршевельцы.
– Скатимся? – робко спросила племяшка.
– Сдурела? – ласково ответила я. – Пусть твой папаша сначала санитарный вертолет купит.
Юлька облегченно вздохнула. Похоже, ей, как и мне, больше нравилось, когда она носит лыжи, а не они ее.
– Ох ты! – вдруг тонко выкрикнула племяшка и невежливо развернула мою голову к ближней стороне склона.
Чуть ниже нас, перпендикулярно основным спускам, катилась изумительная по красоте группа лыжников. Они не гнали, как сумасшедшие, они ловили кайф от элегантных широких поворотов, восьмерок и эллипсов. Они наслаждались жизнью! Это просто читалось и на их лицах, и в их движениях.
В центре группы уверенно и мощно катил высокий атлетический мужчина в серебристо-белом костюме. Вокруг него роились лыжники помельче, тоже исключительно в белом. Они подъезжали все ближе, и я с восторженным удивлением отметила, что мужчина в группе – один. Остальные – девушки. Причем как на подбор: высокие, стройные, с развевающимися из-под шапочек светлыми волосами. Осанка и рост позволяли сделать однозначный вывод: модели. Причем экстра-класса. Группа была невероятно, божественно красива! Словно властелин горы вышел на осмотр своих владений в окружении прекрасных фей.