Евроняня

А как же Евгений Викторович? У них столько общего. Он так благодарил ее за картины! Так радуется за детей, что им досталась чудесная няня. Они прожили вместе уже почти восемь месяцев. Он же сам сказал, что почти считает Нику матерью своих двойняшек. И он в нее очень верит. И будет патентовать ее модели. И потом, у них – дети! Двойняшки. Марфуша и Петруша. Как можно забыть о благе невинных малюток, эгоистически мечтая о личном счастье? Если она выберет Дмитрия, то по миру придется идти бедным сироткам? Какой же она после этого педагог? Нет, только ЕВР. Решено.

С другой стороны, Дмитрий ведь может и не развестись! Узнает его грымза, что он не нищий, а снова – наоборот, запросто раздумает с ним разводиться! И что тогда? Они, значит, всей семьей – нищие, деткам кушать нечего, Ропшин будет ходить в обносках, а Дмитрий со своей супругой в шоколаде? Так не пойдет!

А если ЕВР так и не сделает предложение? Не решится? Что ему до сих пор мешало? Ничего! А толку? Возьмет да и женится на Гене. Няню выгонят из дому, дети рано или поздно Гену за мать признают. И станут они разъезжать по всему миру, демонстрировать ЕВРовы картины, пожинать лавры. И ведь не вспомнят, кому таким счастьем обязаны!

Вовчик молча и терпеливо ждал, наблюдая за Никиным лицом, на котором отражались все величайшие сомнения мира, все смятение ее нешуточных чувств. Подождал минуту, вторую, третью. Наконец не выдержал.

– Сестренка, да кончай ты себя изводить! Давай жребий бросим, и дело с концом. Доверимся судьбе!

Ника с надеждой поглядела на мудрого брата. Пожалуй, это и впрямь лучший выход!

– Давай! – решительно тряхнула головой девушка.

Вован вытащил из подставки две зубочистки. Одну беспощадно обломил:

– Это – Митька.

– Почему обломанный – Дмитрий? – сварливо спросила Ника, мгновенно углядев в этом ущемление прав одного из претендентов. – Они должны быть в равных условиях!

– Вер, ты чего несешь? – уставился на нее брат. – Если они будут одинаковые, как ты поймешь, кого вытянула? Ну, хочешь, пусть это будет Женька.

– Ладно, пусть Дмитрий, – согласилась девушка. – Он ростом меньше. Так справедливо.

Вовчик зажал обе зубочистки одинаковыми острыми концами вверх.

– Давай!

– Стой! – Вероника подозрительно посмотрела на брата. – А дети где?

– Какие дети? – Вован аж подпрыгнул от возмущения.

– Как какие? Петечка с Марфинькой!

– Вер, у тебя что с головой? – ласково и тихо спросил Вовчик. – Может, еще и Митькину жену сюда вставим?

Ника подумала и решила: брат прав, жена будет явно лишней.

– Давай! – тряхнула она головой.

Вован снова зажал зубочистки. Ника крепко зажмурила глаза.

– Ну! – Тонкими чувствительными пальцами, отполированными нежными морскими волнами, она ухватила обе зубочистки сразу. И вдруг почувствовала, что вытащить их не может: у брата оказалась просто железная хватка!

– Э, нет, – сказал Вовчик. – Так не пойдет. Надо выбрать одну.

Ника нежно и бережно ощупала острые, совершенно одинаковые концы.

– Ну? – поторопил брат.

– Эх! – сама себя подбодрила девушка. – Все! – И дернула зубочистку.

Медленно-медленно разлепила ресницы. Поднесла пальцы с намертво зажатым в них будущим прямо к глазам.

– Ох… Не может быть…

– Может! – довольно возразил Вован. – От судьбы не уйдешь! Поздравляю, сестренка, ты сделала отличный выбор!