Страница 1 из 8
Юрий Нестеренко
Война миров — XXI
Вокруг, куда ни глянь, была синева. Точнее, целых две синевы: бледно-прозрачная сверху и темно-густая внизу. Ни одна из них не была совершенной: небо, хотя и безоблачное, чересчур вылиняло от жары, и солнце плавало в белесом мареве, как желток на сковородке среди начинающего мутнеть белка. Океану, в свою очередь, не хватало глянца и упругости: его кожа была дрябло-морщинистой и производила впечатление не силы, а дряхлости. Вспухавшие то тут, то сям гноящиеся барашки лишь усиливали это ощущение. Открытый океан редко бывает абсолютно спокоен, но все это вялое бултыхание природы внизу не способно было потревожить покой рукотворной — точнее, машинотворной — громады корабля. Наверное, здесь даже можно было бы играть в бильярд. Впрочем, бильярдных столов на судне все-таки не было, и это, пожалуй, было единственным легальным развлечением, не доступным на борту самого большого и самого роскошного из круизных лайнеров планеты Земля.
Тем не менее, люди, собравшиеся в зале, скучали. Мысль о том, что они находятся на корабле, где сутки в самой скромной из туристических кают стоят больше, чем многие из жителей этой планеты зарабатывают за всю жизнь, ничуть их не воодушевляла. По роду своей деятельности они привыкли к роскошным дворцам и шикарным антуражам. Привыкли и к осознанию собственной значимости. От них, этих людей, зависело и в самом деле очень многое. Их слов ждали миллионы человек по всему миру. Порою одно слово, оброненное кем-то из них, вызывало лихорадку на биржах и экономические потрясения в целом регионе. Вопросы войны и мира тоже в очень значительной степени зависели от того, что скажут они. Кое-кто говорил, что именно эти люди правят миром. Они скромно посмеивались, но нередко внутренне соглашались. В конце концов, их побаивались и правители, и генералы, и миллиардеры — сами же они не боялись никого. Ну кроме, может быть, собственных главных редакторов.
Все эти люди были журналистами ведущих мировых СМИ, аккредитованными для освещения очередного саммита Большой Восьмерки. Саммит продолжался уже второй день, что, собственно, уже само по себе предопределяло скуку. В первый день, конечно, тоже не происходит ничего интересного, сплошная протокольная рутина — но, по крайней мере, эту рутину можно и нужно снимать, и есть возможность вдоволь покомментировать очередность прибытия лидеров, туалеты их жен (и мужей) и все такое прочее. А затем — начинаются совещания в закрытом формате, и корреспондентам остается только сидеть в баре пресс-центра и ждать, пока лидеры — ну или, в худшем случае, их представители по связям с общественностью — выйдут к ним с очередным отчетом о проделанной работе. Вероятнее всего, отчеты второго дня будут малоинтересными, это не большая пресс-конференция в конце. Что-нибудь в стиле «в конструктивной обстановке обсудили текущие вопросы и проблемы мировой политики…» Но уж лучше это, чем вообще ничего. Однако ожидаемого брифинга все не было. Его ждали с минуты на минуту, но минуты складывались в часы, и ни одна собака на борту не спешила прояснить ситуацию. Элита мировых СМИ, пригвожденная неопределенностью к помещению пресс-центра, тянула коктейли через соломинки, гоняла со скуки игрушки на своих ноутбуках и раздраженно недоумевала, что, черт побери, можно обсуждать так долго.
Их бы очень удивило, узнай они, что еще утром того же дня в таком же недоумении относительно повестки саммита пребывал и самый ненавидимый человек на Земле. Хотя уж ему-то, казалось бы, положено знать такие вещи в первую очередь. Не только среди обывателей, окормляемых с экранов и газетных страниц, но и среди окормителей многие были искренне убеждены, что именно этот человек и формирует повестки таких встреч. Ну или по крайней мере, как считали те из них, что любили рассказывать истории о его невысоком интеллекте — что это делают его помощники, министры и генералы.
Однако Президент Соединенных Штатов Америки действительно не знал, о чем пойдет речь. И ему это очень не нравилось. Собственно, ему это не нравилось гораздо больше, чем журналистам — ибо он понимал, что речь идет о вещах куда более важных, нежели сюжет в вечерних новостях. Прежде он никогда не оказывался в столь дурацкой ситуации, и его предшественники, насколько он знал, тоже. Причем в том же положении, судя по всему, находилось и большинство его коллег. За исключением британского премьера, который, собственно, и заварил всю эту кашу.
Хозяйкой саммита на сей раз выступала Великобритания, и именно ее премьеру принадлежала идея провести встречу в открытом море, на борту «Королевы Мэри II». Британия словно решила напомнить о временах, когда она правила морями. Хотя сам лайнер, естественно, принадлежал частной компании, и бог ведает во сколько его аренда под саммит обошлась британским налогоплательщикам — ну да об этом пусть болит голова у Джеймса и его партии… Теоретически считалось, что подобная морская экзотика обусловлена соображениями безопасности. Действительно, обеспечить надежную охрану судна в Атлантике было если и не дешевле, то проще, чем переводить на осадное положение целый город. В первый день, правда, два катера с антиглобалистами все же попытались прорваться, но были перехвачены быстроходными эсминцами флота Ее Величества еще на дальних подступах. Не пришлось даже открывать предупредительный огонь. Казалось, даже сами антиглобалисты были рады, что отметились, а теперь могут с чистой совестью поворачивать обратно. Одно дело — многотысячной толпой кидаться камнями в полицейских под прицелами сотен телекамер, и совсем другое — напрашиваться на неприятности посреди открытого океана, где твоих подвигов все равно никто не оценит. Ну, можно взять журналистов с собой на катер, разумеется, но все равно — не тот масштаб, не тот резонанс…
Это все верно. Однако это не объясняло, зачем британскому премьеру понадобилось срочно форсировать встречу, перенося ее на неделю раньше намеченного срока. И тем более не объясняло прямых намеков на некий вопрос особой важности, который-де необходимо обсудить сверх официальной повестки саммита — намеков, которые британская сторона упорно отказывалась конкретизировать. Впервые в жизни после разговоров со своим ближайшим союзником президент США вынужден был теряться в догадках — и все штатные аналитики из ЦРУ, Госдепа и прочих служб не в состоянии были ему помочь. Аналитики выдавали те версии, до которых он мог додуматься и сам — британцам стало известно о какой-то очень крупной гадости, скажем, еще одна страна-изгой заполучила оружие массового поражения, а может, даже и не страна, а какая-нибудь террористическая организация… но даже это не объясняло фантастической скрытности британской стороны. В таких случаях действуют не так — тут, напротив, союзные спецслужбы и главы государств были бы оповещены в первую очередь…
Окончательно Джеймс взвинтил обстановку, когда заявил, что обсуждение таинственного «вопроса» должно пройти без переводчиков. Это было уже просто за гранью элементарной дипломатической вежливости. В принципе в большей или меньшей степени английский знали все восемь лидеров — но именно что «в большей или меньшей»…
И вот семь самых могущественных людей на Земле — или, во всяком случае, считавшихся таковыми — ждали восьмого, стараясь ничем не демонстрировать своего раздражения и нетерпения. А то и страха, если называть вещи своими именами. Ибо всем им, а не только президенту США, аналитики сказали примерно одно и то же: речь может идти только об очень, очень серьезной гадости. Такой, по сравнению с которой перманентно плохие новости последних лет покажутся рождественской сказкой.
Открылась белая дверь, блеснув золотой отделкой, и в отведенной для переговоров зале появился, наконец, возмутитель спокойствия — премьер-министр Великобритании.
— Доброе утро, леди и джентльмены. Извините за задержку, необходимо было обеспечить некоторые… Прошу вас проследовать за мной.
— Я правильно понимаю, Джеймс, что это помещение кажется тебе недостаточно безопасным? — осведомился президент США, натягивая улыбку. Впервые ему пришла в голову мысль, что все эти нелепости могут объясняться сугубо медицинскими причинами. Мания преследования вполне может развиться и у премьер-министра. Тем более, не прошло еще и трех месяцев с момента покушения…