Пятёрка с хвостиком

И вот в воскресенье утром пять автобусов, два детских (каждому классу по отдельному) и три взрослых, выехали на Обуховское шоссе.

Автобусы ехали, хоть было солнечное утро, с зажжёнными фарами. Возглавляли и замыкали автоколонну жёлтые с синей полосой милицейские машины. Такой теперь порядок: если везут большую группу детей, автобусы зажигают фары, а впереди и сзади колонну сопровождают машины Госавтоинспекции.

Уже одно это настроило оба четвёртых (а точнее, уже пятых, но мы будем называть их по привычке четвёртыми) на праздничный лад.

— Как испанских королей везут, — улыбнулся Валя Тараненко. — Или премьер-министров.

— А ты думал! — гордо сказала Шурочка. — Дети у нас в стране важнее королей. Не говоря о премьер-министрах.

Так всегда говорила пионервожатая Оксана. В их автобусе ехал Иринарх Иванович. Он уже знал, что идея зародилась в четвёртом «А», и очень за это их четвёртый «А» уважал.

— Молодцы! Хвалю! Именно за инициативу — этот детонатор взрыва трудовой активности масс, как я его называю. Чаще проявляйте инициативу, дорогие товарищечки, сыны и дочки, как можно чаще. И жизнь ваша будет интересной, ценной и неповторимой.

Автобусы свернули с шоссе в лес и на ухабистой лесной дороге закачались, как на волнах. По окнам хлестали ветки деревьев.

А вот и лагерь.

Белые корпуса с грязными, заляпанными извёсткой стёклами. Всюду кучи разного строительного мусора — и на аллеях, и на дорожках.

До кондиции ещё было далековато.

Хоть и предупреждали маленьких детей не брать, поскольку это не развлекательная поездка для отдыха, а трудовой воскресник, кое-кто всё-таки не удержался. Приходьки взяли Наталочкину пятилетнюю сестричку Лесю ("Она у нас тихая и смирная, как овечка, да и оставить не с кем, хоть плачь"). И Миркотаны Любиного шестилетнего брата Андрюху прихватили ("Вы же его знаете, он и в работе сноровистый, больше, чем некоторые ваши четвертаки, сделает").

Что касается Андрюхи, то в классе его таки прекрасно знали. Хлопец он был интересный, самостоятельный, что называется, с выдумкой. И для своих шести лет весьма сообразительный. Когда ему не было ещё пяти, он пришёл записываться в школу. И, что интересно, уже тогда знал буквы, счёт, умел читать по слогам, считать до двадцати и даже немного писал. Когда ему сказали: "Подожди годик-второй и тогда приходи", он сердито нахмурил брови: "Некогда мне ждать. Мне надо поскорее. Я же буду первым космонавтом детского возраста. Им такие нужны. Чтобы летать на далёкие планеты".

Оказывается, старшая сестричка Оксана когда-то рассказывала при нём Любе фантастическую книжку, в которой на ракете, кроме взрослых, летели и дети, так как только они уже под старость могли долететь до желанной планеты.

И Андрюха решил готовиться в космонавты. Причём проявил немалую настойчивость.

Как вы уже знаете, Миркотаны любили семейный туризм и каждую субботу-воскресенье отправлялись в поход. Так в этих вот походах малый Андрюха не отставал от старших, а Люду и Оксану иногда и мог перещеголять, особенно в собирании грибов, земляники, разных интересных сучков, из которых папа Миркотан вырезал диковинных животных.

Чтобы казаться старше, Андрюха то и дело хмурил брови и надувал губы, отчего лицо его приобретало комично-серьёзное выражение. На все попытки взрослых да и старших детей посмеяться, подтрунить над ним Андрюха никакого внимания не обращал. Ирония в отношениях с ним как-то сама собой постепенно исчезала, и все начинали относиться к нему серьёзно.

Поскольку директору Вадиму Григорьевичу пришлось агитировать четвёртый «Б» на воскресник, то и бригадиром четвёртого «Б» стал он сам.

А бригаду четвёртого «А» возглавил уже Иринарх Иванович. Бригадой родителей руководил Николай Иванович Ярёменко. Бригада родителей доводила до кондиции корпуса лагеря: мыли помещения, красили окна, двери, исправляли разные технические недоделки (подгоняли двери, прибивали шпингалеты, ручки, врезали замки). А также убирали с территории остатки тяжёлого строительного материала.

Ну а бригады «бешников» и «ашников» разделили всю территорию на два одинаковых участка, и каждая бригада должна была убрать со своего участка весь мелкий строительный мусор — разные камешки, щепки, железячки и тому подобное. Территория была довольно большая, поэтому работы хватало.

И ясное дело, само собой возникло соревнование. Ну, просто не могло не возникнуть. Где вы видели, чтобы рядом работали три бригады и каждая не хотела бы сделать свою работу лучше и быстрее?

Откровенно говоря, бригаду родителей можно было бы из нашего соревнования исключить сразу. Хотя родители принимали участие самое активное и тоже каждый час бегали к доске с показателями записывать свои достижения. Но было ясно с самого начала, что бригада родителей проиграет и окажется на третьем призовом месте. Поскольку где это вы видели, чтобы в соревнованиях родителей и детей родители когда-нибудь выигрывали?

По-настоящему соревновались только бригады четвёртого «А» и четвёртого «Б».

От всех трёх бригад были выделены представители в специальную комиссию по подведению итогов соревнования. И эта комиссия ежечасно выводила баллы каждой бригаде, записывая их на специальной доске, висящей на сцене лагерной летней эстрады.

Между прочим, брались во внимание не только голые показатели хода работ. Нет! Голые показатели ещё не свидетельствовали о победе. Не менее важным был ещё целый ряд обстоятельств. Например, дружная весёлая атмосфера во время работы в течение этого часа. Отсутствие споров и, так сказать, сумма смеха. Как пишут в газетах, "смех в зале", так и члены комиссии записывали в своих блокнотах, а потом на доске «смех» и ставили плюс. Количество плюсов обязательно входило в показатели. Беспричинный смех ("гоготание", о котором говорят: "Смех без причины — признак дурачины") не засчитывался.

Был ещё один показатель — "трудовая песня", то есть песня, помогающая в работе. Причём опять-таки шумовые эффекты, так называемое «горлодрание», не засчитывались.

Тут, к большому сожалению четвёртого «А», показатели четвёртого «Б» были значительно выше. Солистка «бешников» Таня Верба своим чистым, как родничок, и заливистым, как серебряный звоночек, голосом выводила такие трели, что их подхватывали в кустах аж два соловья. И это было так прекрасно, что все, и дети, и взрослые, вмиг замерли и какую-то минуту молчали, слушая это трио: Таню и двух соловьев.

Благодаря Тане Вербе «бешники» сильно рванули вперёд.

Зато по смеху лучшими были «ашники». Тут показали себя настоящими молодцами Кум Цыбуля и Боцман Вася. Они так весело, так остроумно друг друга шутя «подначивали», что вся бригада аж взрывалась от дружного хохота.

В работе постепенно выяснилось, что вулканическая энергия директора Вадима Григорьевича всё-таки не могла заменить огромного трудового опыта Иринарха Ивановича.

Учитель труда, как полководец, меняя тактику в зависимости от загрязнённости территории, то бросал главные силы бригады на левый фланг, то переносил на правый.

Прихрамывая, он обходил боевые порядки своей армии и повторял:

— Молодцы! Орлы! Горжусь вами, товарищечки, сыны и дочки! Отличники-передовичники, так я таких называю.

Ни одно руководящее указание не могло бы подстегнуть больше, чем это "горжусь вами".

И каждый так старался, так старался, как, наверное, никогда в жизни.

Можете верить, можете не верить, но шестилетний брат Любы Миркотан Андрюха не только не отставал от «четвертаков», а был среди первых. Нахмурив брови и надув губы, он выискивал в траве такие мелкие щепочки и железки, которые не замечали другие.

— Ну характер! — восторженно разводил руками Иринарх Иванович.

И когда после обеда пятилетнюю сестричку Натали Приходько Лесю укладывали на веранде часочек поспать и кто-то из родителей заикнулся: "Так, может быть, и АН…" — Андрюха так сверкнул глазами, что тот не договорил, умолк и спрятался за чью-то спину.

Конечно, и смех и песни — дело нужное, но главным всё-таки в соревновании был труд, то, что бригада сделала.