Уроки гнева

"Можешь не продолжать. Ответ один: Долина останется тем, что она есть сейчас".

"Но почему?"

"Тастары оставили бы её лишь в том случае, если б Краалт стал свободен от угрозы пелэ. Но угроза не стала меньше: Могучие, как мы знаем, хоть медленно, но неуклонно умножаются в числе. Они даже понемногу восстанавливают землю вокруг своих Владений, всё шире расселяя множащихся слуг. И даже если бы вдруг они все, до единого, ушли прочь, разбили Слияния, оставив Краалт нам — в Долине остались бы многие. Природа времени — ты помнишь?"

"Получается, союз с людьми не будет разрушен?"

"Нет. Но он изменится. Маги с Равнин тоже получили возможность путешествовать куда угодно с помощью Волны. Пока их мало, но число их быстро возрастёт. Предсказать, что выйдет из этого, я не возьмусь. И даже Смотрящий промолчит. Вселенная слишком обширна и полна чудес для любых предсказаний".

Строгая ясность плывёт сквозь сознание, строя хрустальные замки. Многое в записях Искры достойно восторга, многое — странно и чуждо.

Есть в них симметрия, есть и осколки, не подходящие к сколам. Есть и спирали, в которые можно бросить число или символ, чтобы в итоге различных ходов точный ответ получить. Есть многогранные тонкие контуры, есть мимолётная прелесть. Много загадок, похожих на лес, косо просвеченный солнцем закатным. Ритм и движение, красок узор, силы простые в союзе своём — всё подлежит рассмотренью. Даже не сложность расчётов плоха, более их монотонность. Только и выигрыш стоит трудов: ведь сокращение действий дарит порою стократный эффект! Малыми силами много: в этом — вершина искусства!

Строгая ясность, спирали, лучи… Знаки. Изгибы. Потоки…

Стрелы, таблицы… смещение масс…

В этом — пути сопряжений.

"Это немыслимо. Я не могу".

"Ты ведь такой же Могучий!"

"Нет, не такой. Рядом с Н'оррами я — как дикарь с дубьём. В силе я равен. В способностях, видимо, тоже. В умении — нет".

"Как же ты победил этого пелэ?"

"Не победил. Зарезал мечом. Это было истинным чудом везения. Всё решали секунды… и неожиданность. Успей пелэ завершить хоть один Такт Власти — и меня расплющило бы, как жабу под железным сапогом".

"Получается, если другой Н'орр нападёт на тебя…"

"Именно".

"Тогда тебе нет нужды тащить этот груз дальше. Сбрось усталость. Отдохни".

"Сай! Вы меня гоните?"

"Нет. Я не даю тебе загнать себя. Главное — то, что не мог сделать никто другой — ты уже сделал. Теперь очередь за нами. А ты… если ты упадёшь от истощения, кому будет легче?"

"Но…"

"Не возражай. Рассуждая без эмоций, тебе нельзя появляться в Краалте, пока ты не можешь противопоставить Н'оррам собственный опыт сражений, в которых Мощь встречает Мощь. Мой тебе совет: попробуй отыскать Наследницу. Она должна знать об этом больше твоего… и если на то пошло, с ней ты можешь вступить в учебную схватку, рискуя немногим".

"Но…"

"Мне превратить совет в приказ? Или мне надо просить, ещё сильнее сгибая гордость?"

"Я… я понял, сай. Прощайте".

"До встречи".

"Хорошо. До встречи".

Эхагес открыл глаза. Пока он лежал, качаясь на волнах транса, багровое солнце-гигант успело зайти, прокатиться по небу мохнатым шаром и снова уйти за горизонт. Россыпи звёзд в чёрной ночи мёртвого мира сияли особенно остро и ярко. Звёзды… да, звёзды здесь были красивы. Хотя бы они одни.

Впрочем, Гес успел повидать и более впечатляющие небеса.

Например, небо мира, солнце которого терялось в сплошном звёздном сиянии. Или небо, перечёркнутое косой линией из тысяч хрустальных оттенков: полосы, линии, пятна — никогда не повторяющаяся феерия изменчивых чистых цветов. Или небо яростно яркого дня: лиловое в прозелень, с голубыми лучами насквозь…

Летун встал.

Пора выполнять совет Пламенного.

(Воспоминание о Лаэ бледной тенью скользнуло у кромки рассудка — и снова кануло во тьму. Всему своё время. И Долина… Долина будет позже).

Если даже Наследница не поможет разобраться с Тактами Власти — теми осколками их, что Эхагес вынес из стычки с Н'орром — и если не захочет делиться собственным опытом управления Мощью, она вполне сможет помочь с обработкой записей Искры. Или… не обязательно именно она. Ведь человечество Сферы имеет в своём языке такие термины, как "матанализ", "векторная алгебра", "кей-блок" и прочие.

А коль скоро в пространстве Сферы ему известен лишь один ориентир…

Прищурясь, Летун кивнул сам себе и сформировал Волну.

Глава восемнадцатая

При действительно больших расстояниях Волна — не самый точный способ передвижения, да и настройка за прошедшее время заметно смазалась. Достигнув Блестящего Берега, Эхагес оказался не на открытом любому взгляду пляже и не на мелководье, а в гуще зарослей, но причиной этому был не тонкий расчёт, а простое везение. Машинально сменив Мантию Скитальца на "пепельный плащ", Летун без шороха скользнул сквозь непривычно яркую растительность в сторону залива.

Знакомый пляж теперь не пустовал.

Купальные костюмы, что предпочитали жители Сферы, уже не так шокировали Геса. Да и что ему было в тех костюмах? Его интересовали люди. В первую и в последнюю очередь — они. А из примерно полудюжины групп отдыхающих наибольшее внимание Летуна привлекла, конечно, ближайшая.

Пять человек, видимо, семья. Двое постарше, двое помоложе и мальчишка лет пятнадцати. Родители с детьми? Старшие спокойно лежали на раскладных сиденьях (белые трубки из какого-то лёгкого металла и плотная яркая ткань): женщина просто так, а мужчина со стаканом сока и с надкусанным бутербродом. Мальчишка бродил по неглубокой воде, сосредоточенно выискивая что-то под ногами. Парень и девушка перебрасывали друг другу мяч через сетку, натянутую на складную раму (опять металлические трубки, только не белые, а оранжевые). Всё — удивительно легко, до неестественности. Аккуратно прощупав эмоциональную гамму пятёрки, Эхагес нашёл лишь беззаботный покой и бесцельность минуты. Никто из пятерых не занимался делом, не говоря уже о Деле. Ни один. Даже сосредоточенность мальчишки-подростка была необязательной.

Удивительно.

Летун невольно задумался: смог бы он сам столь полно отбросить все напряжения, мысли, действия? Смог бы лежать не на раскалённом до багрового жара, а на этом вот безопасном тёплом песке, и лежать не в трансе, а в обычном сне?

Наверное, смог бы. Мало нашлось бы вещей, на которые он не способен. Но… да, пожалуй, такое пришлось бы ему не по вкусу.

Слишком просто! А тем самым — скучно.

Зато похоже, что жители Сферы скучать и умеют, и любят…

Не выходя из зарослей и не снимая "пепельного плаща", Эхагес скользнул вправо, к другой группе отдыхающих. Ещё одна семья, менее многочисленная и более молодая: родители при паре девочек моложе десяти. Эти не научились расслабляться по-настоящему: девочки строили замок из песка, увлечённо ссорясь из-за права пользоваться одной на двоих лопаткой. Мысли мужа в ореоле привычной озабоченности витали где-то далеко, то ли вокруг работы, то ли вокруг чего-то иного, но тоже достаточно важного. Наконец, его молодая жена, одним глазом посматривая на детей, предвкушала наступление вечера и томилась желанием, готовая утолить его либо с мужем, либо с первым подвернувшимся "подходящим мужчиной". При этом даже тень сомнения в уместности измены супругу не витала рядом с её бронзовокудрой головой; видно, "подходящие мужчины" уже не раз встречались на её пути, оставив по себе не самую плохую память.

Эхагес скользнул дальше… и насторожился. Замер. С большой моторной лодки, той, что сторожила выход из залива, по зарослям, где он таился, прянул луч внимания: очень плотный, узкий, напряжённый. Ну, узкий — это ясно: на Равнинах тоже было известно простое устройство из полой, вычерненной изнутри трубы и пары стеклянных линз. Другое дело — напряжение смотревшего. Оно-то Гесу и не нравилось.