Благодарность гарантируется

- Отработано до цента, - важно заявил Уинклер, - вы настоящий кудесник, мистер Хэррисон. Сказать по правде, мы со Шварцем порядком расстроились, когда эта штука вышла из строя. Мы уж решили, что ей пришел конец. Мы чувствовали себя убийцами.

Мистер Хэррисон разорвал счет и два листа копировки.

- Какая чушь, - начал он. - Если вы называете эту штуку по имени, то это вовсе не говорит о ее сходстве с человеком. Это электронное устройство проще мозга любого животного, оставьте ваши эмоции.

- Вы не знаете Бесси, - покачал головой Шварц - У нее десять миллионов частей, и она мыслит в тысячи раз быстрее человека. Она живет, наша Бесси.

Мистер Хэррисон собрал свои инструменты, печатные платы, транзисторы. Он собрал свои графитные карандаши, два карманных метра, закрыл кейс.

- Вы глубоко ошибаетесь, - безразлично заметил он. - Я не собираюсь попусту спорить с вами. Машины не думают. Они не живут. И умирать не могут. Вот и все тут.

- Как вы только можете такое говорить, - запротестовал Уинклер. - Послушайте. Когда Шварц отключил Бесси от сети в Рождество, она вроде как умерла, хоть и не разрушилась. Вы потратили почти двенадцать часов, чтобы оживить ее, не так ли? Ведь это вроде искусственного дыхания или, может, даже массажа сердца.

- Просто некоторые части вышли из строя одна за другой. Вот и все.

- Да ну! - воскликнул Шварц - Неужели я вам не говорил? Это была шоковая терапия. Бесси думает, как все. Я ведь работаю с ней с самого начала. Уж кому, как не мне, знать это.

- Да, уж кому, как не вам, знать, что отключать ее от сети нельзя, - резко оборвал его Хэррисон.

Уинклер и Шварц переглянулись.

- Ей нужно было отдохнуть, - осторожно пояснил Шварц. Она до смерти уработалась, отправляя рождественские открытки постоянным покупателям. Кроме того, приближалось Рождество.

- Когда закончите работать, наберите код "Режим отдыха"; только так, никогда не отключайте, - сквозь зубы процедил Хэррисон.

- Коль скоро у нас принято отправлять карточки по всякому случаю, она должна благодарить нас, что ей приходится это делать лишь раз в году. Не так ли?

Голова мистера Хэррисона была полностью занята мыслями о датчике Шрудера и об огромном ассортименте товаров Мосс-Иглберг, да еще тем, как бы побыстрее добраться домой.

И тем не менее, он вдруг отрывисто заговорил:

- Что-что ей следовало делать?

- Быть благодарной, - услужливо заявил мистер Уинклер. Она иногда проявляет это чувство. Вы это можете заметить.

- Черт побери, машины не могут выражать благодарность! заорал Хэррисон, размахивая руками.

- А Бесси может, - утвердительно заявил Шварц. - Вот и к вам она будет испытывать благодарность, ведь вы спасли ей жизнь. Она полюбит вас за это. - Он включил устройство. Подождите, и вы убедитесь сами.

Ленты конвейера огромного магазина пришли в движение. Бесси следила за тем, как механические рычаги сортируют пакеты, грузят их на соответствующие транспортеры, а в нужных местах выгружают их. В комнате, где происходит отправка товаров, печатаются адреса, металлические рычаги раскрашивают трафареты на упаковках, затем по лентам транспортеров эти коробки попадают в ожидающие их грузовики, которые двигаются тоже автоматически.

Наблюдая за вторым рождением Бесси, Уинклер и Шварц были растроганы до слез. Они даже не заметили того, что мистер Хэррисон поспешил удалиться.

Мистер Хэррисон проскочил на красный свет, миновав два светофора подряд, пока полностью не убедился в том, что ни Шварц, ни Уинклер не подозревали, что ои установил датчик Шрудера и что их разговор о благодарности был просто совпадением. Что за тупицы эти парни, к чему отождествлять машину с человеком? Это походит, на антропоморфию, не иначе. Безмозглые дурни! Сама идея того, что машина может быть благодарной, абсурдна. Как это забавно!

Все еще усмехаясь в душе, мистер Хэррисон наконец добрался домой. Жена приготовила завтрак, разложив все по тарелкам, а за кофе они охотно полистали последний каталог Мосс-Иглберга толщиной инча четыре. Там были представлены товары для любого случая и за любую цену, из любой точки земного шара. Там даже были подносы и корпуса ламп, изготовленные из лунного камня, стоили они сумасшедшие деньги. Миссис Хэррисон сказала:

- Номер 62-А-547-01: нитка жемчуга, утроенный стандарт, Ориентал. 99 550. Ну, вот это, пожалуй, подойдет.

- Не трудись читать цену, ха-ха, - рассмеялся Хэррисон.

- Мы можем себе позволить это.

- Номер 62-С-202-49: кольцо с изумрудом в 32 карата. Она поднесла к лицу свою руку, согнула палец, как бы примеряя кольцо и вздохнула. - Знаешь, я закажу и то, и другое попозже, когда мы убедимся, что все в порядке.

- Птенчик мой, я уже убедился.

- А я нет, - сказала миссис Хэррисон. - Вначале купим несколько видов товаров, таких, которые будем в состоянии оплатить, если что-то не сработает и они пришлют нам счет. В любом случае к концу месяца, через 4-5 дней, все станет ясно.

Через несколько минут мистер Хэррисон набрал номер отдела цен Мосс-Иглберга. Он назвал свой адрес и фамилию. Жена слушала его разговор, согласно кивая головой. Диспетчер ответил:

- Вы зарегистрированы. Можете делать заказ.

Очень осторожно Хэррисон перечислил номера товаров из каталога: большой телевизионный приемник, халат, отороченный мехом шиншиллы, флакон Шанели № 5, набор столового серебра на восемь персон, обед на двоих со всевозможными деликатесами от Ротиссери, ящик шампанского, коробку дорогих сигар.

Они не заставили себя долго ждать. Ровно в 11.15 позвонили у входа, появились многочисленные коробки и пакеты. Мистер Хэррисон аккуратно открыл каждую и проверил содержимое. Только вот телевизоров было два.

- Может, я ошибся в заказе, - заметил он. - Хотя ничего страшного. Все идет так, как я тебе говорил. Буду делать вид, что работаю, чтоб никому и в голову не пришло, но отныне Мосс-Иглберг будет содержать нас. Это нужно отметить!

Они отмечали это событие все выходные, наслаждаясь шампанским и листая каталоги, да еще смотря телевизионные передачи. Они продолжили празднество и в Новый год. А затем, когда счет так и не прислали, миссис Хэррисон все реже стала говорить о том, что могли произойти неприятности, а все чаще и чаще думала о благополучии, которое сулила им Бесси.

10 января, устав от ожидания, она позвонила в контору Мосс-Иглберга, гце ей поведали, что мистер Хэррисон ничего не приобретал. Когда он вернулся вечером домой, она уже подготовила целый список новых приобретений.

- Я хочу, чтобы утром ты уже все заказал, дорогой Эберхард. Рождество уже пролетело, пора обзаводиться товарами для дома: рояль, спальня в стиле Луи или что-то вроде этого, маленький чудный электроорган, новые шторы для всех комнат, морозильную камеру, антикварную прялку, мраморный туалетный столик и всевсе.

- Зачем набирать так много, - осторожно предупредил ее Хэррисон, - по крайней мере, не все сразу. Они не смогут привезти все сразу. Да и здесь нам придется поднимать все на грузовом лифте. Я не хочу никаких подозрений.

- Не волнуйся, - парировала миссис Хэррисон. - Я все обдумала. Мы не собираемся делать заказы чаще, чем раз в неделю, даже продукты. Если полиция узнает, одному богу известно, что с нами будет! Они могут даже применить к тебе эти тесты из психиатрии. Что тогда станет с нами?

Мистер Хэррисон рассмеялся.

- Тогда из меня сделают Зомби. Смастерят этакую ласковую зверушку. Но, правда, они все равно не узнают, потому что Бесси им ничего не скажет. Она слишком меня любит, ха-ха-ха! Датчик установлен!

На следующий день около полудня вновь прибыли заказанные товары. Более мелкие остались в холле, как вдруг раздался звонок. Мистер Хэррисон, напевавший себе под нос легко запоминающуюся песенку торговой фирмы, поспешил к телефону.

- Мистер Хэррисон? - управляющий говорил несколько растерянно. - У нас тут внизу куча ваших заказов. Вы бы спустились вниз?