Полет к свободе

— А почему ты не предложил на эту должность свою кандидатуру? — спросила она растерянно. Трудно сказать, что оказалось для нее большей неожиданностью — его аргументы, высказанные так эмоционально, или сама эта ситуация.

Он покачал головой:

— Да ты что, мне отвечать за целую свору пилотов? Наверное, ты не в своем уме, голубка. Ведь это все равно что поставить Маньяка во главе эскадрильи. Мою кандидатуру может утвердить только совсем ненормальный человек. — Он мягко улыбнулся ей. — Нет, именно ты лучше всего подходишь для этой роли, и сама знаешь это.

Он резко выпрямился на стуле, когда из громкоговорителя в кают-компании донеслось:

— Всем пилотам немедленно явиться в конференц-зал.

— Вы идете, леди? — спросил он. Она покачала головой:

— Нет, полковник Хэлсиен не хочет, чтобы я сегодня вылетала на боевые задания. «Молодец .полковник».

— С тобой все будет в порядке, голубка? Она медленно кивнула.

— Думаю, да, — тихо ответила она. — Спасибо тебе, Хантер. За все…

Он встал, затем, повинуясь внезапному порыву, нагнулся и поцеловал ее.

— Я разыщу тебя потом, ладно?

«Понятно, почему Хэлсиен не хочет, чтобы она сегодня летала», — подумал он, быстро шагая по направлению к конференц— залу. Он чувствовал, что адреналин все еще будоражит его кровь, и был рад этому. Она знал, что позже поплатится за это, но это — позже, а сейчас — это сейчас. Кроме того, возможно, медики сделают ему укол или еще что-нибудь, чтобы мобилизовать его внутренние резервы. Это должно заменить «зеленый кисель».

«Старый Хэлс понимает, что если сейчас отправить Ангел на задание, то она может начать жертвовать собой. Психологи называют это комплексом вины оставшегося в живых».

Он стал вспоминать своих бывших ведомых, и каково ему пришлось, когда Литтлхок разбился на полетной палубе, после того как их истребители получили тяжелые повреждения в операции у Веги. Он увидел клуб огня, когда уже делал последний заход на посадку, и сумел уйти, не стать второй жертвой этой трагедии. Он уже не помнил, что конкретно чувствовал, когда несколько часов спустя он все же совершил посадку, когда с палубы убрали обломки, но хорошо помнил, что в последующие несколько дней после этого он не делал ничего, а только пил.

Он выбрал себе место и задних рядах. Рядом с ним сидела Спирит. Он наклонился к ней и спросил шепотом:

— Что здесь происходит? Я думал, будет передышка после того, как мы дважды подряд вылетали в патрулирование. Я собирался хоть немного поспать.

— А ты разве не слышал новость? — спросила она его, также шепотом. По выражению ее лица он понял, что новость эта вряд ли хорошая.

— Какую новость? — Ему вовсе не хотелось это узнать, но что поделаешь…

— Пять авианосцев, три легких крейсера, четыре танкера и не менее восьми сторожевиков совершили прыжок в систему час тому назад. — У нее был такой вид, словно она сама с трудом верила в это. — «Тигриный коготь» и «Остин» отступают из системы и ждут указаний Верховного командования Конфедерации о своих дальнейших действиях.

Последнее сообщение подействовало на него как удар бутылкой по голове. Весь адреналин куда-то исчез, Хантер был почти в шоке.

— Так что же здесь, в конце концов, творится, черт побери? Это же окраина, что может быть нужно килратхам в такой удаленной системе?

Спирит покачала головой:

— Никто не говорит о том, что происходит. Но начальство знает. Они долго сидели, закрывшись, с командиром сдавшегося килратхского корабля и беседовали об этом.

Значит, отступление. Вот о чем он сейчас думал. И о том, что это означает.

— Но мы же не можем бросить на произвол судьбы фирекканцев! Это мирные существа, у них нет ни боевых кораблей, ни планетной или космической системы обороны. Они будут совершенно беззащитны в случае нападения килратхов!

— Тс-с, — прошептала она, когда полковник Хэлсиен направился к возвышению.

Полковник выглядел таким же усталым, как и все они, может, даже еще более усталым.

— Как все вы уже знаете, сегодня утром мы потеряли Боссмэна. Он погиб героически, обеспечив Ангел возможность сообщить нам о том, что в эту систему вторгается множество кораблей килратхов, которые намерены провести здесь религиозную церемонию, называемую «Сивар-Есхрад». Мы не можем противостоять такому количеству кораблей, поэтому предпринимаем стратегическое отступление, но не бросаем систему Фирекки. Фирекканцы сейчас эвакуируют максимально возможное число своих жителей, и мы помогаем им в этом всеми имеющимися в нашем распоряжении средствами. Как только у нас появится достаточное подкрепление, мы вступим в сражение с этими килратхскими кораблями. А до тех пор будем придерживаться иной тактики. Некоторые из вас, возможно, уже слышали о «веселенькой прогулке» Хантера сегодня утром вблизи «Остина» на угнанном «Дралтхи»… — Головы всех пилотов разом повернулись в сторону Хантера, который вдруг принялся внимательно разглядывать потолок. — …И поскольку такая тактика имела успех, мы собираемся использовать «Дралтхи» в наших последующих боевых вылетах, чтобы привести в замешательство и дезориентировать противника, — сказал, заканчивая свое сообщение, полковник. — Технический персонал на «Рас Ник'хре» сейчас готовит для нас эти истребители.

— К черту! — пробурчал Хантер достаточно громко, так что полковник замолчал и посмотрел на него. — Я не намерен больше никогда садиться на эту дырявую, ржавую сковородку… сэр, — добавил он вежливо.

Полковник вздохнул и продолжил инструктаж, сделав вид, что не слышал реплики Хантера. И поступил весьма разумно. Было бы очень нелегко убедить Верховное командование в необходимости предать военно-полевому суду за несоблюдение субординации пилота, который дважды подряд вылетал в патрулирование и чудом не погиб при аварии истребителя.

Хантер это знал. Знал и полковник. И все остальные тоже.

— Объявляю состав звеньев. Кнайт и Айсмен — звено «Альфа»…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Пробившись сквозь облака, «Дралтхи» сбросил скорость, заложил вираж и, взяв курс на главный континент Фирекки, начал спуск. Хантер взглянул на приборы, чтобы еще раз убедиться в отсутствии здесь кораблей килратхов. По пути сюда он заметил два их тяжелых десантных корабля, лежащих в дрейфе на орбите, других видно не было. 

«Конечно, они рыщут вокруг, пытаясь обнаружить „Тигриный коготь“, — трезво рассудил он. — Я должен быть чертовски осторожным на обратном пути, чтобы не привести их к „Когтю“ и „Остину"“.

Когда он посадил «Дралтхи» на взлетно-посадочную площадку для шаттлов, ночь еще не кончилась, только на самом горизонте обозначилась золотистая полоска. Над площадкой дул сильный ветер, его порывы сотрясали и раскачивали истребитель. Он выбрался из машины через нижний люк, и ветер сразу же набросился на него. Он был горячий и нес с собой много песку, который больно хлестал его по лицу.

Несколько фирекканцев, покружив в воздухе, опустились на землю вокруг «Дралтхи». Ему показалось, что с ними что-то неладно, они двигались в воздухе почему-то не так грациозно, как в тот раз, когда он наблюдал их изящные полеты. Но потом, когда висевшие у них на груди тяжелые лазерные ружья были подняты и направлены на него, он понял почему.

— Эй, ребята, не стреляйте в меня! — закричал он, поднимая руки над головой. — Я прилетел, чтобы встретиться с К'Каи. Вы знаете К'Каи? К'Каи?

Они смотрели на него с подозрением, их круглые блестящие глаза моргали, следя за ним из-за прицелов грозных ружей.

«Прилететь сюда, проскользнув мимо всех этих килратхских патрулей, только затем, чтобы быть застреленным кем-то из соотечественников К'Каи, — вот уж настоящая глупость», — подумал он.

— Ну же, ребята, дайте мне встретиться с К'Каи, хорошо?

Наконец один из них кивнул и движением ружья предложил Хантеру идти вперед.

Хантер остановился у края площадки и в неясном утреннем свете увидел за висячим мостом то, что когда-то было родным поселением К'Каи. Высокие, стройные башни, которыми он так восхищался прежде, стояли теперь обожженные и почерневшие, со следами многочисленных взрывов. У некоторых башен отсутствовала верхняя часть, в стенах других зияли страшные пробоины.