Выбор Кота

Молли, смышленая девушка, была, увы, совершенно права на их счет. Валентайн спрятал письмо в свою походную сумку. Он прокрутил в уме всю их с Молли историю: от первой встречи в Висконсине, где ее семья, с немалым риском для себя, прятала его от куриан, до поездки в Чикаго, куда он отправился, чтобы спасти ее от публичной казни за убийство официального представителя квислингов. Им тогда удалось скрыться на побережье Миннесоты, поблизости от того места, где он родился и вырос, и провести несколько месяцев в доме его приемного отца.

Валентайн просиживал со старым священником ночи напролет, обсуждая то, что ему удалось выяснить о курианах. Именно отец Макс рассказал ему о той давней войне, которая разделила Ткачей жизни и привела к власти куриан, а те — через своих кровожадных Жнецов — стали убивать живых существ, забирая у них энергию, необходимую курианам для бессмертия. Их тогда выгнали с Земли, Межзвездные Врата были наглухо закрыты, замки на них сломаны. Но в 2002 году курианам удалось вернуться и победить.

Валентайн не пытался восстановить интимные отношения, недолго существовавшие между ним и Молли. Он сосредоточился на том, чтобы просто заботиться о ней. Он читал ей на ночь при свече какую-нибудь старую книгу из библиотеки отца Макса. Когда он осиротел, эти книги стали для него своего рода семьей. Они отвлекали Валентайна от горя, и он надеялся, что книги помогут и Молли.

Той весной Валентайн твердо решил, что воссоединит Молли с ее семьей, хотя он не имел ни малейшего понятия, удалось ли Карлсонам с помощью его друга Волка по имени Гонсалес благополучно добраться до Озарка.

Молли окрепла и расцвела на весеннем северном солнышке. У Валентайна был нюх на опасности, и он старался держаться подальше от территорий, контролируемых полицаями — пособниками куриан. Им удалось добраться до границы Южного округа в первый день мая, и они отыскали семью Молли в небольшой сторожевой крепости, расположенной среди холмов, откуда велось наблюдение за старыми дорогами из Сент-Луиса. И это воссоединение семьи на Свободной Территории Озарк, возможно, было самой большой гордостью в его жизни. И в ту ночь они с Молли, как будто заключив тайную сделку, снова с какой-то легкомысленной веселой непринужденностью стали любовниками.

Но на этот раз все было иначе. Их положение не было таким безнадежным и опасным, как тогда, в Висконсине, и Валентайн чувствовал груз ответственности. Его считали без вести пропавшим и, скорее всего, погибшим. Но как только прошел слух о его благополучном возвращении в Озарк, Гонсалес и другие Волки из бригады Зулу дали понять, что ждут его обратно. Он устроил Карлсонов у старых друзей в маленьком приграничном местечке Вининг, в Северном Арканзасе, возле реки Святого Франциска, а сам вернулся к прежним обязанностям.

Это было непростое возвращение. Командование Южного округа прочитало, но тут же и забыло его рапорт о таинственных операциях куриан в горах Южного Висконсина, с которыми ему и Гонсалесу пришлось столкнуться. Начальство только плечами пожало в ответ на представленные Валентайном сведения о новой организации под знаком перевернутой свастики, которую, как он слышал, называют «Ломаный крест».

Его перевели из бригады Зулу, и Валентайн попал под начало капитана Бека в бригаду Фокстрот, в основном состоявшую из Волков-новобранцев, никогда не видевших живого Жнеца и знакомых с грогами (полуразумными существами, выученными помогать курианам поработить человечество) только по фотографиям.

Служба выматывала его, и Валентайн не мог позволить себе навещать Молли в Вининге. Они писали друг другу, но все реже и реже. Молли была молода и красива, и скоро ею заинтересовался сержант регулярной армии, из гвардейской части, составлявшей ядро вооруженных сил Южного округа. От приступов ревности — к искренней надежде на то, что она нашла свое счастье, и обратно — таким неустойчивым было его теперешнее чувство к Молли.

Валентайн ворочался на жесткой койке в фургоне, отчего пружины под ним жалобно скрипели. Эти мысли ни к чему хорошему не привели. Вспомнив бессвязные слова Купера, он вернулся к нынешним проблемам. Он все еще мало знал про «Ломаный крест». Только то, что его члены были людьми, во всяком случае некоторые из них, и что от них исходила угроза в Курианской Зоне и на ее границах. Он как-то столкнулся с одним из них в Чикаго, в так называемом Зоопарке — районе злачных развлечений, когда искал Молли. Это был человек, который говорил как солдат, а действовал как Жнец, включая непреодолимую тягу к крови. И кто бы они ни были, сейчас они находились где-то поблизости от необитаемой области, разделявшей Свободную Территорию и КЗ.

Несмотря на тревожные мысли, он и конце концов уснул. Звезды постепенно гасли в ясном ночном небе над его жесткой постелью.

— Гроги, мистер Валентайн. Их сотни. Они милях в пяти отсюда и быстро приближаются. — Юношеский голос пробудил Валентайна от утренней дремы.

Он вскочил, как зверь, которого вспугнули, и мальчик перестал трясти его за плечо. Это был Том Нишино, один из подростков-рекрутов, которые сопровождали Волков и выполняли разнообразную работу по лагерю в надежде, что в один прекрасный день сами станут Волками. Парень чуть ли не танцевал от нетерпения возле фургона. Капитан Бек взял Нишино, одного из самых способных подростков, под свое крыло и часто использовал его в качестве посыльного.

— Чьи они?

Нишино был поставлен в тупик этим вопросом. Ему не довелось бывать на юге, где у коменданта Штайнера был единственный в своем роде независимый смешанный анклав из людей и грогов. Тем не менее Штайнер никогда не позволял своим ополченцам выходить за границы его территории, служащей буфером между захваченной курианами Луизианой и Свободной Территорией. Валентайну всегда хотелось наладить со Штайнером более тесное сотрудничество, и он даже приложил к этому некоторые усилия в первый год своей службы Волком.

— Не знаю, сэр. Они идут со стороны Оклахомы.

— Нас поднимают по тревоге? — спросил Валентайн.

Он напряг слух, пытаясь различить звуки свертываемых палаток и топот сбегающихся к месту сбора людей.

— Капитан приказывает вашему взводу быть наготове, во всеоружии, а вам — явиться с докладом в его палатку — сообщил Нишино.

— Спасибо, сынок. Иди, возвращайся к капитану и скажи, что я буду через пять минут. Да не беги в темноте, а то вывихнешь лодыжку или получишь пулю от часового. Спокойнее, парень.

— Сэр! — старательно отсалютовал подросток, четко развернулся и, прямо держа спину, зашагал к палатке капитана. Валентайн попытался вспомнить, так ли он вел себя, когда, семнадцати лет от роду, присоединился к Миссии.

Волки, с которыми Валентайн провел эту ночь в фургоне, все еще лежали на койках. Но их спящий вид был обманчив — их руки, Валентайн видел это, легли на винтовки при первом же признаке оживления вокруг.

Валентайн натянул башмаки.

— Беннинг, найди, пожалуйста, сержанта Стаффорда. Передай ему приказ — построить взвод, с полной амуницией и двухдневным рационом. Габриель, собери тягловый скот. Может быть, придется двигаться быстро, без фургонов. Всем спасибо.

Он выпрыгнул из фургона в то время, как остальные обменялись понимающими взглядами. Они обо всем уже догадались по его виду. Когда их молодой лейтенант начинал говорить в такой решительной и подчеркнуто вежливой манере, значит, пришло время действовать.

Валентайн направился к штабному типи, бессознательно отмечая грохот и ругань просыпающегося лагеря. Появление грогов должно было что-то означать. Эти натасканные бойцы куриан в Оклахоме были редкостью: в долинах куриане полагались на отряды полицаев. Возможно, их перебросили из Северного Миссури, чтобы вторгнуться в самый центр Свободной Территории. Валентайн мысленно перебрал возможные варианты: налет, попытка напасть на Форт-Смит или, может быть, бросок на северо-восток, чтобы воссоединиться с теми частями, что продвинулись в Миссури с юга, по пути перемолов, как в мясорубке, военных и мирного населения. Или же, что вернее всего, это был ответ на недавний рейд бригады Фокстрот. Если дело было в этом, то Волкам лучше всего прибегнуть к своей излюбленной тактике: короткая схватка и засада. Они заставят грогов пуститься в погоню, заманят их в ловушку в Озарке и окружат.