Страница 2 из 81
— А… ну да… значит, тягач должен быть в одном из этих больших гаражей. Надо сообщить капитану, тогда наши появятся здесь через день-два, и можно будет спалить лагерь. Мне кажется, здесь не больше пятнадцати — двадцати охранников. Даже, скорее, с десяток.
Лучше не придумаешь, Стэфф. Проблема лишь во времени.
— Вал, я знаю, у нас мало еды. Но что с того? Здесь в лесу есть чем поживиться.
— Прости, Аллигатор, — сказал Валентайн, забирая назад бинокль. — Я не так выразился. Я имел в виду, что времени мало у них.
Стэффорд с удивлением поднял брови:
— У тех четверых, привязанных там? Ладно, это мерзко, но с каких пор мы рискуем головой ради тех, кого наказали эти территориальные начальнички?
— Я не думаю, что они просто наказаны, — возразил Валентайн, разглядывая двухэтажное здание.
— Черт возьми, сэр, но вы же знаете этих подхалимов-предателей… Им ничего не стоит высечь женщину лишь за то, что она плохо постирала их исподнее. Эти четверо, наверное, последними явились из барака на зов или что-нибудь в этом роде. Бог его знает.
Валентайн выждал минуту, размышляя, стоит ли давать волю чувствам.
— Я думаю, что они — завтрак. В том доме — Жнец, и, может быть, даже не один.
Сержант Том Стэффорд побледнел:
— П-почему вы т-так решили, сэр?
Валентайн со своего рода облегчением прочел страх на лице сержанта. Ему хотелось, чтобы подчиненные смертельно боялись Жнецов. Любой, кто не дрожал при мысли о встрече лицом к лицу с парочкой капюшонников, был либо дураком, либо совсем неопытным бойцом, и таких Волков в бригаде Фокстрот предостаточно. Все ли, включая офицеров, были дураками — вот вопрос, которым задавался Валентайн длинными зимними ночами.
— Взгляни на первый этаж того дома, сержант, — предложил Валентайн, снова передавая бинокль. — Сегодня погожий день. Самое время впустить в дом весенний воздух. А окна наглухо закрыты ставнями. Я чувствую, даже вижу, что между рамами заткнуты одеяла. И этот небольшой дымоход в стене — он скорее ведет в спальню, а не в кухню. Видишь дым? Кто-то там разжег огонь.
— Темно и тепло. Это в стиле капов, — согласился Стэффорд.
— Полагаю, что с заходом солнца они проснутся и примутся за свое дело. И не насытятся до самого утра. Прежде чем они снова спокойно уснут, их можно брать без всякого риска — известно, какие они вялые после еды.
— О'кей, сэр, вот тогда-то и надо на них напасть. Завтра утром. — Стэффорд не мог скрыть возбуждения в голосе. — Может, капитан к тому времени уже будет здесь. Завод, где он ведет разведку, не дальше тридцати миль отсюда. С рассветом, когда наедятся, капюшонники снова запрутся в этом доме. Мы выкурим их оттуда, даже если снова будет дождь, и у нас достаточно ружей, чтобы уложить их и удержать, пока не настанет время пустить в ход ножи.
— Мой план был бы точно таким же, сержант, — сказал Валентайн, — если бы не одна вещь.
— Вы боитесь, что дом не загорится, если снова пойдет дождь? А фосфорные шашки на что? Да они прожигают насквозь консервную банку, сам видел. Они сделают свое дело.
— Ты не понял меня, Стэфф, — сказал Валентайн, выплевывая изжеванную травинку. — Я не позволю капюшонникам засунуть свои жала в этих несчастных.
Валентайн подозревал, что слово «скептический» не из лексикона сержанта его взвода, но именно таким было сейчас выражение лица Стэффорда.
— Э-э, сэр… Мне их, конечно, тоже жаль. Но, черт возьми, риск слишком велик.
— Тридцать Волков в миле от Жнецов — это тоже риск. Даже если мы будем крайне осмотрительны, они все-таки могут нас засечь и напасть ночью.
У Стэффорда задергался левый глаз. Жнецы охотились не с помощью зрения или обоняния, они улавливали исходящую от живых существ энергию. Ауру, необходимую Хозяевам Жнецов.
— Солнце не станет нас ждать, — продолжил Валентайн. — Мы атакуем прямо сейчас, пока большинство охранников в поле. Будешь следить отсюда за всем, что происходит. Если что, свисти.
Лейтенант сполз на животе вниз к своему взводу и собрал вокруг все три расчета.
— Выше головы. Второй взвод. Капитан дал нам наказ устроить небольшой ад, если представится случай. И вот случай представился. По ту сторону холма довольно большое гражданское поселение. Похоже, там находятся фермеры и, возможно, несколько механиков — внутри ограды пара больших гаражей. Две сторожевые вышки, на каждой по часовому. Я полагаю, что большая часть трудоспособного населения сейчас работает в поле, к северу отсюда, под наблюдением охраны. Есть вероятность, что только несколько часовых, включая тех двух на вышках, остались в лагере. Кроме того, похоже, что там могут быть капюшонники.
Валентайн дал бойцам время усвоить услышанное. Волки-новобранцы составляли большинство в бригаде Фокстрот, сформированной заново после того, как она была полностью обескровлена во время битвы восточнее Хэзлетта, штат Миссури, летом 65-го. В каждом из трех подразделений было не больше одного-двух надежных ветеранов. Большинство опытных бойцов находились под началом капитана или же командовали небольшими отрядами, ведущими разведку на землях Гулага севернее Талсы. Хотя все бойцы прошли серьезное обучение в Южном округе, лишь горстка людей преодолела пропасть между учебной тренировкой и реальным опытом. Однако новобранцы горели желанием доказать, что они настоящие Волки. И у всех были причины ненавидеть Жнецов и полицаев, а также предателей, которых здесь часто называли квислингами.[1] Валентайн взглядом отыскал пару юных, почти ангельских лиц.
— Дженкинс и Оливер, возьмите карту и держите курс на юг. Сержант Стэффорд покажет вам, где предположительно располагается штаб капитана. Если его там не окажется, возвращайтесь в летний лагерь южнее плотины у Пенсаколы и доложите. А если вы найдете капитана, передайте, что мы намерены атаковать Жнецов. Я предполагаю, что территориалы тут же среагируют и их колонны стянутся к этой точке. Может быть, капитану удастся напасть на одну из колонн. А мы продвинемся на восток и будем ждать в лагере. Вам ясно?
Марион Оливер подняла руку:
— Сэр, можно нам участвовать в атаке, а потом идти искать капитана?
Валентайн покачал головой:
— Оливер, вы бы, конечно, пригодились мне, но только если бы тут стало совсем туго. Капитану захочется узнать, что именно мы обнаружили, где мы были, когда это обнаружили, и что мы собирались делать. Теперь так: во время последнего дождя я видел у некоторых из вас новые дождевики со склада, который мы захватили пару дней назад. Мне нужны три таких плаща и два добровольца…
Час спустя Валентайн шагал по пустынной дороге в сторону лагеря, поглядывая на тучи, снова собирающиеся на юго-западе. Он надеялся, что ночью будет дождь. Это задержало бы погоню.
На нем был зеленый дождевик — промасленный плащ, который он одолжил у одного из солдат. Два лучших снайпера решительно следовали за ним тоже в непромокаемой одежде, украденной у полицаев. Валентайн прятал в рукавах руки и то, что в них держал.
По мере того как троица приближалась к лагерю, часовой в ближней к шоссе башне лениво махнул рукой и окликнул кого-то внизу, в караулке из шлакоблоков. Валентайн уловил впереди густой человеческий запах вперемешку с бензином и машинным маслом.
Как и все Волки, он обладал хорошим слухом и обонянием, а также выносливостью мула — дары, которыми Ткачи жизни наградили людей, чтобы помочь тем в борьбе против своих падших сородичей, явившихся с планеты Кур. Валентайн напряг слух, следя за охранниками, которые направились к воротам.
— По-моему, тот, что впереди, похож на индейца, — сказал один из них своему спутнику.
Валентайн за сотню ярдов слышал каждое слово, как если бы разговор происходил в десяти шагах от него.
— Возможно, он осаг. Или что-то вроде того.
— Не твое дело, Гомес, — ответил старший из двух, задумчиво почесывая щетину на подбородке. — Лучше иди доложи, что к воротам подходят незнакомцы.
1
Квислинги — люди, сотрудничающие с оккупантами. Названы по фамилии лидера фашистской партии Норвегии Видкуна Квислинга.