Страница 4 из 4
М.П. Петров отмечает, что восточный Тянь-Шань — физико-географический рубеж между экстрааридной Центральной Азией и более влажными регионами Казахстана и Джунгарии ««Берг Л.С. Климат и жизнь. М., 1947, стр. 137»», которые по флористическому составу тесно связаны между собой. Но тогда скотоводческое хозяйство западных и восточных склонов Тарбагатая должно быть отличным от южного, тохарского, хозяйственного быта, что и требовалось доказать. Переход же юечжей через пустыню к склонам Наньшаня произошел именно тогда, когда юечжи впервые были упомянуты в исторических источниках, т.е. в IV в. до н.э. Видимо, мы наблюдаем следующий этап общения Средней Азии с Дальним Востоком, более поздний, нежели отмеченный нами. А если так, то перерыв в междуплеменных отношениях совпадает с уже установленным периодом аридизации степной зоны Евразии, и не замечать связи между обоими явлениями невозможно.
Юечжи двигались на запад, хунны на юг, и оба народа пересекли сузившиеся пустыни. Последовавшая в IV в, эпоха повышенного увлажнения степей стимулировала дальнейшее развитие кочевого хозяйства. Увеличилась площадь пастбищ, на которых расплодились стада домашних и диких животных, а по окраинам степи снова начали появляться оседлые поселения и поля, засеянные просом ««Гумилев Л.Н. Хунну. М., 1960, стр. 192»».
Но 500 лет разобщенности не прошли даром. Хотя искусство хуннов ««Руденко С.И. Культура хуннов и Ноинулинские курганы. М. — Л., 1962»» и юечжей ««Руденко С.И. Культура населения Горного Алтая в скифское время. М. — Л.,1954»» восходит к одним и тем же образцам, оно отнюдь не идентично ««Руденко С.И. Искусство Алтая и Передней Азии (середина I тыс. до н.э.). М., 1961.»». Это свидетельствует о продолжительном самостоятельном развитии. Живая струя единой «андроновской» культуры через призму перемен хозяйства, быта и метисации этнических типов разделилась на ряд ручьев и уже не соединялась вновь. Когда в III в. до н.э. хунны и юечжи территориально сомкнулись, они стали оружием решать, кто из них будет властвовать над степью, сделавшейся вновь обширной и многолюдной. Победа хуннов в 165 г. до н.э. определила дальнейшее направление интеграции степных народов и в пользу тюркоязычия и того кочевого образа жизни, который окончательно сложился в средние века. Остатки народов, сохранивших оседлость, долго еще доживали свой век в «болотных городищах» Сырдарьинской дельты (хиониты) и в оазисах южной Джунгарии (уге, чеши и др.). Они тоже растеряли большую часть своей древней культуры, и только некоторые особенности стиля, совпадающие на Востоке и Западе, да термины, отмеченные нами, показывают, что мощи и величию евразийских кочевников предшествовал блеск и обаяние культуры оседлых народов бронзового века.
В заключение вернемся к исходному пункту исследования — характеру колебания уровней внутренних водоемов. Нам известно только, что в III в. до н.э. уровень Каспийского моря был очень низок, ниже абс. отм. минус 32 м (7,24), что совпадает с эпохой южного прохождения ложбины низкого давления, начавшейся в начале IV в. или в конце V в. до н.э.
Следовательно, в это время повысился уровень Аральского моря и особенно Балхаша, питаемого реками, ниспадающими с Саура и Тарбагатая.
В предшествовавшую эпоху Х-V вв. до н.э., когда была интенсивно увлажнена гумидная зона, уровень Каспия стоял высоко (между абс. отм. минус 18 и минус 12 — минус 16), так как керамика эпохи бронзы встречается ниже изобаты 0, но не смешивается с хазарской и гузской керамикой, часто попадающейся около изобаты минус 18 м. Этой эпохой мы можем датировать одно из усыханий Балхаша и регрессию Аральского моря.
II тысячелетие до н.э. было связано опять-таки с регрессией Каспия и трансгрессией Арала и Балхаша, а также с появлением озер (ныне сухих), котловинами которых заканчиваются реки Чу и Сарысу. A III и IV тысячелетия были временем очень низкого стояния Каспия, Балхаша, вероятно, полного усыхания озер аридной зоны и небольшой трансгрессии Аральского моря за счет североиранской ветви циклонов.
[*1] Наши соображения получили подтверждение во время полевых работ в 1965 г. проф. МГУ А.Г. Гаель обнаружил на берегу р. Медведицы в погребенном гумусном слое керамику «срубной» культуры бронзового века, датирующую слой XV в. до н.э. [*2] Литература о юечжах огромна. Последняя сводная работа: R. Grousset. L' Empire des steppes, Paris, 1960 (см. стр. 64 этой работы, где приведена литература).