Страница 12 из 15
– Эй, гринго! Ты чего здесь забыл?! – донеслось из автомобиля, когда машина поравнялась с ним.
Вслед за возгласом из машины вылетела пустая бутылка. Но Соболь, вовремя заметивший направленный в него бросок, отклонился в сторону, и бутылка разбилась о стену. Примечательно, что шагавший впереди Маркос на крики и звон разбитого стекла не обратил никакого внимания и даже не обернулся, из чего Соболь сделал вывод, что подобное в данном районе случается довольно часто. Однако, как он вскоре убедился, путь бывшего журналиста лежал в еще более злачное место. Маркос несколько раз свернул в сомнительного вида переулки, и следующий за ним Соболь оказался в настоящих трущобах. Кривые улочки сузились настолько, что лепящиеся друг к другу ветхие домишки заслонили висящее в зените солнце. Стены домов и те окна, где еще сохранились стекла, были сплошь исписаны граффити, а из каждой подворотни тянуло сладковатым запахом помойки. В одну из таких подворотен и свернул Маркос. Чтобы не потерять журналиста из вида, Соболь ускорил шаг, поэтому и услышал раздавшийся там вопросительный возглас:
– Маркос?!
Ответа не последовало. Вместо него из подворотни донесся стремительный шорох, сдавленный хрип и вязкий удар упавшего тела. Забыв про конспирацию, Соболь рванулся вперед. В ведущем во двор темном проходе он увидел две поджарые фигуры, склонившиеся над бьющимся на земле человеческим телом. Один из замеченных Соболем незнакомцев издал пронзительный крик, и они оба пружинисто отпрыгнули в противоположные стороны. В руке одного из них Соболь разглядел нож, с лезвия которого веером разлетелись тяжелые капли, а у другого пистолет, мгновенно выхваченный им из-под полы распахнутой рубахи. В следующее мгновение темноту разорвала яркая вспышка. Одновременно с грохотом выстрела Соболь метнулся назад и, выбежав на улицу, прижался спиной к стене, готовясь сбить с ног ринувшихся за ним противников. Но вместо приближающегося топота услышал только слабый звук стремительно удаляющихся шагов. Оставив свое укрытие, он снова заглянул в подворотню, но там уже никого не было, кроме лежащего ничком человека. В несколько прыжков Соболь преодолел узкий проход и выглянул во двор – пусто. Только с верхних этажей стоящих впритирку домов доносились приглушенные расстоянием чьи-то пьяные крики. Убедившись в отсутствии врагов, Соболь вернулся назад к распростертому на земле человеку. Раненый уже не шевелился, лишь слабо хрипел. Маркос! Соболь узнал журналиста сразу, как только заглянул ему в лицо, и рефлекторно отшатнулся, увидев страшную картину. Горло журналиста было перерезано от уха до уха, его волосы слиплись от растекшейся вокруг головы крови, а из рассеченной трахеи со свистом выходил воздух, звук которого Соболь ошибочно принял за хрип. Но Маркос был еще жив. Он тоже узнал своего недавнего собеседника и пристально взглянул ему в лицо, силясь что-то сказать. Но обескровленные побледневшие губы остались неподвижны, а потом и глаза журналиста закатились, уставившись в одну точку над головой Соболя.
С того момента, как Соболь улетел в Колумбию, дни тянулись серо и однообразно, даже скучно. Анна с утра до вечера перечитывала различные аналитические справки – все-таки проявила характер и добилась от руководства допуска к спецфонду секретного архива, или изучала страницы Интернета, пытаясь найти там новые упоминания о таинственном взрывнике, о котором написал в своей статье колумбийский журналист. Нашла. Правда, немного. В прошлогоднем отчете резидент в Перу сообщал, что среди руководителей местных экстремистов обсуждался вопрос о привлечении к террористическим акциям профессионального подрывника по кличке Пиночет, но после обсуждения лидеры перуанских революционеров пришли к выводу, что он им не по карману. А четырьмя годами ранее греческая полиция за взрыв, устроенный в афинских доках, тоже разыскивала некоего Пиночета. Но как-то вяло и безрезультатно. В общем, улов был небогатый. Но Анна не отчаивалась. Была уверена, что к моменту возвращения Соболя обязательно обнаружит что-нибудь еще.
Она как раз направлялась к себе с очередной полученной в архиве папкой, когда увидела идущего навстречу Соболя. От неожиданности Анна чуть не выронила папку из рук.
– Ты?! Уже вернулся? Когда? Узнал что-нибудь? Нашел Маркоса?
Соболь не ответил ни на один вопрос. Вот так всегда! И в свою очередь спросил:
– Слушай, у тебя есть кофе?
Анна растерянно заморгала.
– Нет. Только чай. Зеленый. В пакетиках.
– Ладно, пусть будет чай, – устало кивнул головой Соболь и, словно это что-нибудь объясняло, добавил: – Я только что от Гнатьева.
– Что, жарко пришлось? – съязвила Анна, разозлившись на его молчание.
Начальник оперативного отдела ГРУ полковник Гнатьев среди подчиненных слыл человеком крутым.
– Не то слово, – не стал отпираться Соболь. – Пойдем к тебе. Там и поговорим.
Пока кипел чайник, Соболь выставил на середину кабинета свободный стул и, усевшись на него верхом, начал свой рассказ. Анна слушала, не перебивая, и отвлеклась лишь однажды, чтобы разложить по бокалам пакетики с чайной заварной и залить их кипятком.
– …Кто-нибудь из завсегдатаев бара мог видеть, как я отправился следом за Маркосом. Поэтому пришлось срочно уходить, чтобы избежать контактов с колумбийской полицией. Сообщил резиденту о своем отлете по телефону и сразу в аэропорт.
– Значит, тебе так ничего и не удалось узнать? – забыв про остывающий на столе чай, упавшим голосом спросила Анна.
– Ну почему, – возразил Соболь. – Сам факт убийства Маркоса подтверждает, что мы на верном пути. Ведь его убили, чтобы скрыть известную ему информацию. А способ убийства – перерезанное горло. Уверен, убийцы собирались изобразить «колумбийский галстук», а это показательная казнь за длинный язык.
Анна вынуждена была признать справедливость его выводов. Если бы они еще могли помочь в розыске неуловимого террориста.
– Да, но со смертью Маркоса выходов на этого таинственного Пиночета не осталось. Где он скрывается и под каким именем живет, мы так и не знаем.
– Мы нет, – загадочно произнес Соболь. – А вот его подружка знает наверняка. – И в ответ на недоуменный взгляд Анны пояснил: – Фотомодель из Пуэрто-Рико, с которой его сфотографировали папарацци в отеле «Ритц».
– Грессия Альварес! – вспомнила Анна. – Но как принудить ее к откровенности? И вообще, как с ней связаться?
Соболь улыбнулся.
– Вот это мы с Гнатьевым и обсуждали. Есть один вариант. Раз она фотомодель, то, по идее, не должна отказаться от выгодного контракта. Но нужно найти солидную фирму. С каким попало рекламным агентством она работать не станет.
Расплатившись с таксистом, Анна вышла из машины. Все-таки приятно тратить деньги, выделяемые на оперативные расходы. Конечно, еще эффектней было бы подъехать к рекламному агентству на собственном автомобиле. Ну да ничего. Когда-нибудь и у нее будет своя машина. Зато одета она по высшему разряду – спасибо гардеробу службы наружного наблюдения, сразу видно уверенную в себе светскую львицу.
Выяснив у дежурящего на входе охранника, где находится директорский кабинет, Анна сразу направилась туда. В приемной, на низком диванчике, сидели три девушки в мини-юбках – очередные модели, смерившие Анну оценивающим взглядом.
– Вы на кастинг? – огорошила ее вопросом секретарша.
Анна вспыхнула. Неужели она похожа на этих рассевшихся как на насесте девиц, выставивших на всеобщее обозрение свои голые коленки?
– Я редактор журнала «Шанс-Успех», – с достоинством произнесла она, чтобы сразу поставить секретаршу на место. По мнению Анны, название звучало чересчур претенциозно, но Соболю предложенный аналитиками вариант понравился. Под него и изготовили сопроводительные документы. – Я вам сегодня звонила. У меня назначена встреча с Ольгой Владимировной.
– Присядьте. Ольга Владимировна сейчас занята. – Надменности в голосе секретарши ничуть не убавилось. Предложить гостье и потенциальному клиенту кофе или хотя бы чай она даже и не подумала.