Мастер-класс для диверсанта

Сергей Москвин

Мастер-класс для диверсанта

ЧАСТЬ I

1

Локтионов

19.Х, вторник, 09.15

Начальник Управления по борьбе с терроризмом ФСБ России формально не являлся членом Совета безопасности, как не являются членами Совбеза руководители различных управлений всех силовых структур. Но, учитывая, что последнее время Совет безопасности был занят в основном проблемой борьбы с терроризмом, генерал-майор Локтионов, возглавляющий антитеррористическое управление ФСБ, неизменно приглашался на все совещания.

На сегодняшнем заседании Совета безопасности подводились итоги первого этапа антитеррористической операции в Чечне. Генерал Локтионов сидел по правую руку от своего начальника, директора ФСБ, и слушал выступление руководителя другого силового ведомства. Выступал директор Федерального агентства правительственной связи и информации. Он тоже пришел на совещание не один. Вместе с директором ФАПСИ здесь был начальник одного из его подразделений – Управления радиотехнической разведки.

Заседание Совета безопасности началось по обычной схеме. Первым выступал министр обороны. Он сообщил, что к 16 октября федеральные войска практически полностью заняли господствующие высоты на границе Чечни с Дагестаном и Ингушетией, закрепились на левом берегу Терека и на Терском хребте. Таким образом, три северных района Чечни оказались отрезанными от остальной территории республики. Министр обороны заявил, что сопротивление боевиков в этих районах полностью подавлено, сейчас российскими войсками совместно с силами Министерства внутренних дел проводится поиск и уничтожение их разрозненных групп.

Слово взял директор Федерального агентства правительственной связи и информации, и это вызвало заметный интерес у присутствующих, так как директор ФАПСИ на заседаниях Совбеза выступал нечасто. Действительно, что мог сказать о проблеме борьбы с терроризмом руководитель ведомства, которое не проводит оперативно-следственных действий? Тем не менее его слушали с не меньшим вниманием, чем даже министра обороны.

– ...Таким образом, можно сделать вывод, что разведслужбы арабских стран и особенно Турции проявляют повышенный интерес к группировке российских войск на Северном Кавказе, – в заключение своего выступления заявил директор ФАПСИ. – Как новое направление разведустремлений мы отмечаем повышенное внимание к снабжению нашей военной группировки. Я имею в виду контроль за переброской воинских частей, техники, оружия, боеприпасов, осуществляемой наземным и воздушным путем.

Его последние слова насторожили Локтионова. О проявлении интереса арабских спецслужб к военным поставкам на заседании Совета безопасности сообщалось впервые. Генерал Локтионов с интересом посмотрел на начальника Управления радиотехнической разведки, пришедшего на совещание вместе с директором ФАПСИ. «В ФАПСИ нет других подразделений разведки, кроме Управления РТР[1], – вспомнил генерал Локтионов. – Следовательно, директор ФАПСИ мог получить подобную информацию только из этого управления. Вот и начальника управления он привел с собой специально на тот случай, если у присутствующих возникнут вопросы и придется что-то уточнить». Вопросов ни у кого не возникло, и директор ФАПСИ сел на место.

У самого Локтионова вопрос был, он решил при всех его не задавать, а подождать до перерыва и лично переговорить с Плотниковым, начальником Управления радиотехнической разведки ФАПСИ.

Плотников сам подошел к Локтионову.

– Здравствуйте, Олег Николаевич. У меня создалось впечатление, что вы хотите у меня что-то спросить.

– Как я понимаю, сегодняшний доклад директора ФАПСИ основывался на информации вашего Управления?

Вопрос Локтионова прозвучал скорее как утверждение, поэтому Плотников счел, что можно не отвечать.

Локтионов между тем продолжал:

– Михаил Тимофеевич, я из доклада так и не понял, о какого рода разведустремлениях шла речь. Я не хочу вторгаться в область вашей деятельности и выпытывать профессиональные секреты, но все же объясните, что ваш директор имел в виду под этими словами?

– Ну, я вижу, от вас ничего не скроешь, – усмехнулся Плотников. – В общем, произошло следующее. Наша служба выяснила, что у своих партнеров по НАТО Турция запросила данные космической разведки об обстановке на Северном Кавказе. Причем разведку Турции интересовало не продвижение российских войск в глубь Чечни, а снабжение нашей объединенной Северо-Кавказской группировки. Турция запросила данные об объеме военных поставок, о загруженности транспортных магистралей, о работе перевалочных баз и о способах охраны всех военных перевозок. Объединенное командование НАТО в Европе тут же предоставило турецкой разведке все интересующие ее сведения.

– Значит, теперь турецкая разведка знает буквально о каждом прибывающем на Северный Кавказ военном эшелоне или транспортном самолете, – обеспокоенно сказал Локтионов.

И снова его вопрос прозвучал как утверждение, поэтому Плотников опять промолчал.

– Но для чего Турции сведения о наших военных поставках? Неужели турецкая военная разведка собирается предпринять какую-то акцию?

– А эти данные запрашивала вовсе не военная разведка, – сказал Плотников. – Запрос был подписан руководителем турецкой внешнеполитической разведки генералом Даудом. Да и для криптографической защиты использовался групповой шестизначный шифр – как раз такой применяется для шифровки сообщений политической разведки.

Начальник антитеррористического управления изумленно уставился на руководителя Управления радиотехнической разведки.

– Информацию о наших военных поставках запрашивал шеф турецкой политической разведки генерал Султан Дауд? – переспросил Локтионов.

– Да.

– Но ведь это чисто военная информация. Она никак не может интересовать политическую разведку.

– Ну не знаю, Олег Николаевич. Я вам просто рассказал ситуацию. А выводы делать я не берусь. В вашей конторе есть своя аналитическая служба. Вот пусть она и объясняет, почему руководитель турецкой политической разведки проявляет повышенный интерес к военной операции в Чечне. Наша задача – собирать сведения, а выводы из них делают другие.

До конца перерыва Локтионов размышлял об информации, полученной от начальника Управления радиотехнической разведки ФАПСИ: «Спецслужбы Турции, в том числе и внешнеполитическая разведка, поддерживают чеченских боевиков. Самому генералу Дауду сведения о российских военных поставках не нужны. Значит, он запрашивал их специально для чеченских боевиков. Ведомство генерала Дауда уже помогало чеченским террористам деньгами, военными инструкторами, а теперь еще и данными космической разведки».

Перерыв закончился. Все участники совещания вернулись на свои места. Выступили еще несколько человек. В заключение слово взял секретарь Совета безопасности. При определении первоочередных задач он не оставил без внимания и информацию, добытую ФАПСИ. Армии и ФСБ было поручено обеспечить безопасность военных поставок на Северный Кавказ. Локтионов видел, как сидящий рядом с ним директор ФСБ энергично делает пометки в рабочем блокноте. Обычно после каждого заседания Совета безопасности собиралась коллегия ФСБ, на которой директор службы безопасности ставил задачи отдельным управлениям. Генерал Локтионов понимал, что на этот раз задачи распределятся между Управлением стратегических объектов и транспорта и подчиненным ему Управлением по борьбе с терроризмом.

1

РТР – радиотехническая разведка.