Страница 90 из 101
Профессор сказал, что арабы привезли «севильский» апельсин в Испанию и использовали масло из-под его кожицы в медицинских целях и для духов. Они также создали знаменитое эфирное масло Нероли, выделив его из цветов апельсина, которое используется и по сей день, а вот летучего бергамота у них не было. Я спросил, почему из бергамота получается такое отличное масло. Вместо ответа он дал мне понюхать маленькие флаконы, содержащие масло роз, фиалок, лимона, лаванды и десятки других, пока мое обоняние окончательно не притупилось и не смогло ничего определять. И когда он подал мне масло бергамота, я так и не признал его превосходства. На самом деле я предпочитал запах роз!
Странно то, что бергамот появился всего два столетия назад, причем попытки вырастить его в других местах провалились. Генри Суинберн, кажется, первым из англичан обратил на него внимание, когда в 1772–1780 годах путешествовал по Италии. Он написал: «Жители Реджио осуществляют прибыльную торговлю с французами и генуэзцами, предлагая им эссенции из цитрона, апельсина и бергамота. Чтобы получить этот спирт, они широким ножом снимают с плода кожицу и сжимают ее деревянными щипцами над губкой. Из намокшей губки выжимают в сосуд летучую эссенцию». Норман Дуглас сказал своему приятелю Ориоли, что масло бергамота впервые было приготовлено в Реджио, и секрет производства известен единственной семье, сделавшей на этом огромное состояние.
— Первым порождением бергамота, — сказал профессор, — был одеколон, изобретение итальянца.
Изобретателем был Джованни Фарина, родившийся в 1685 году и обосновавшийся в Кельне в 1709-м, хотя первый рецепт принадлежал дяде Фарины, Паоло де Феминису. Он уехал из Милана и поселился в Кельне в конце XVII века. Секрет одеколона хранился в семье и переходил от отца к сыну. Это был любимый запах Наполеона. Я читал, что он едва ли в нем не купался.
Еще одним приятным занятием в Реджио является производство жасминового масла. Сорок процентов мирового производства масла приходится на этот уголок Италии.
Четыре музея к югу от Неаполя просто необходимо увидеть всем тем, кто интересуется Великой Грецией. Они находятся в Пестуме, Бари, Таранто и Реджио-ди-Калабрия. В каждом свои собственные сокровища: в Пестуме — реликвии святилищ Геры; в Бари — греческие вазы; в Таранто — восхитительные танагрские статуэтки; а в Реджио можно полностью проследить археологические находки Южной Италии начиная от неолита. Особое внимание уделяется, насколько я заметил, изысканным терракотовым приношениям (экс-вото) из Аокров.
Музей помещается в большом современном здании на Корсо Гарибальди. Экспозиция представлена на трех этажах. Здесь впервые сталкиваешься с настоящей античностью Реджио, по-старому — Реджионы или Регия. Здесь, и только здесь, можно увидеть реликвии греческой колонии, основанной в 715 году по совету Дельфийского оракула.
В Дельфах оракул вещал голосом Аполлона (в это верили многие столетия). Часто это бывала пожилая женщина-медиум, неграмотная крестьянка, одетая как молодая девушка (в древние времена, по утверждению Диодора, пифия была девственницей). Когда греки хотели основать за морем колонию, то посылали депутацию к оракулу. Как и многие другие города греческого мира, Регий был местом, где жила пифия.
Откуда у Дельфийского оракула было столь глубокое знание географии? Эмигрантов из Колхиды он посылал в Регий, группу ахейцев — в Метапонт, другую делегацию направил в Кирену в Северной Африке, а некоторых переселенцев — в разные места в Сицилии. Бывали и неудачи, о них имеется одно или два свидетельства. Когда разочарованные переселенцы возвращались в Дельфы, им сообщали новые адреса, после чего все складывалось удачно. Если обобщить, Дельфийский оракул был в эллинском мире чем-то вроде колониального штаба и основателем некоторых самых знаменитых городов античности. Известно, что одно из имен Аполлона— «Великий основатель».
Похоже, у Дельфийского оракула была какая-то тайна. Его имя живет и по сей день, в то время как остальные оракулы забыты. Самый знаменитый рассказ — это история Креза, царя Лидии, который решил испытать шестерых самых знаменитых оракулов, включая, конечно же, и дельфийскую пифию. Крез послал своих гонцов даже к оракулу Юпитера Амона в оазис Сива. Приказал всем в определенный час сотого дня после их отъезда из Сард спросить у разных оракулов, что Крез делает в данный момент. Никому не сказав, он придумал занятие, которое никому не пришло бы в голову. В назначенный час он собственными руками разрубил черепаху и варил ее вместе с ягненком в медном сосуде с медной крышкой.
Гонцы вернулись в Сарды с письменными ответами оракулов. Правильно ответил лишь Дельфийский оракул. Еще прежде того, как лидийцы вошли в святилище, пифия ответила на вопрос следующими стихами:
Крез пришел в восторг и послал в Дельфы великолепные дары, которые видел еще Геродот. Рассказ кажется правдивым, потому что, поверив во всезнание пифии, Крез задал актуальный вопрос: посоветует ли она начать войну с Персией? Пифия ответила, что если он сделает это, то уничтожит могущественное царство. Двусмысленность оракула заманила Креза в ловушку. Ему не пришло в голову, что разрушится именно его царство.
Обсуждая любопытную историю испытания оракулов, Т. Демпси в работе «Дельфийский оракул» спрашивает: «А если так все и было, откуда пифия все узнала? Она не могла добыть это знание никакими физическими средствами. В то время не было ни беспроволочного телеграфа, ни телефона. Как же мы должны объяснить это? Утверждать что-то с какой-либо долей определенности мы не можем. Вероятно, это могут объяснить законы телепатии, особенно если вспомнить, что при необычных психических условиях люди демонстрировали воистину необычное знание. Эти ненормальные психические условия в случае с пифией, возможно, были вызваны ее приготовлениями к гаданию. Голодание, питье из священного источника, пережевывание лавровых листьев — все перечисленное, вместе с сильной верой в реальность озарения, могло вызвать в простодушной необразованной душе — особенно женской — столь необычное состояние. Здесь мог возникнуть даже физический феномен транса и возбуждения, которые мы связываем с дельфийской жрицей».
Дело было не только в высокоразвитых способностях медиума: у жрецов имелась лучшая служба разведки. Жрецы Аполлона знали, должно быть, секреты дворов в разных странах, поэтому не слишком фантастично будет предположить, что их картотека так и не была улучшена. И если задаться вопросом, почему жрецы Аполлона были заинтересованы в основании колоний, то ответ будет таким: каждая группа поселенцев, уезжавшая за море с божьим благословением, прибывая на место, первым делом ставила алтарь. Так культ Аполлона распространился по всему эллинскому миру. И еще, хотя сам я не думаю, что это обязательно, существовал обычай: когда новый город начинал процветать, то в благодарность он посылал в Дельфы золото. Следовательно, колонизация приносила сказочные доходы.
Я смотрел в стеклянные витрины прекрасного музея Реджио и видел керамику и бронзу — дело рук горожан Регия и других соседних поселений, живших здесь за несколько столетий до новой эры. Чувствуется связь поколений, особенно это заметно в любви древних жителей к животным. Я обратил внимание на красивую маленькую скульптуру, которую сегодня мы назвали бы «Добрым пастырем». Она представляет собой человека с ягненком, которого пастушок несет на плечах. А ведь животное он несет в храм для жертвоприношения. Вместе с христианством в мир пришло сочувствие, и ягненка на плечах пастуха мы воспринимаем не как жертвоприношение, а как символ: живое существо пострадало, возможно, оно ранено, и ему требуется помощь.
65
Перевод Г. Стратановского.