Страница 75 из 110
Прежде всего, особую ставку коммунисты делают на армию и другие силовые структуры. КПРФ располагает весьма прочными связями как в среде армейского руководства (на уровне командующих некоторыми родами войск и военными округами, а также их заместителей), так и в спецслужбах. Не ограничиваясь этим, коммунисты стараются расширить эти связи, привлечь на свою сторону как можно больше сотрудников армии, ФСБ, МВД, особенно высокопоставленных. Именно им отводится решающая роль в осуществлении подготавливаемого государственного переворота
«Сделав выводы из событий октября 1993-го, говорится в докладе, КПРФ с 1994 года активно работает в войсках, прежде всего с высшим и средним командным составом, пытаясь сформировать себе опору в армии. Как показывают записи конфиденциальных бесед, за поддержку офицерам и генералам обещаются более высокие звания, чины и должности, особые права в сфере внешнеэкономической деятельности, государственное обеспечение «по высшему разряду», личная неприкосновенность».
По данным авторов доклада, уже на заседании ЦК КПРФ 8 февраля было заявлено, что партия располагает четырьмя армейскими дивизиями, готовыми в любой момент выступить на стороне коммунистов.
Помимо регулярных воинских частей, находящихся под влиянием коммунистов, КПРФ возлагает надежды и на собственные вооруженные отряды. Так, партийной «гвардией» считается «Ачаловский полк», сформированный осенью 1993 года и развязавший кровавые события у мэрии, Белого дома и в Останкине. В данный момент в его состав входят несколько крупных подразделений, в числе которых «Ударная бригада», батальоны «Русь» и «Рабочая гвардия», «Полк Верховного Совета». В этих подразделениях регулярно проводятся учения и тренировочные стрельбы, отрабатывается тактика уличных боев, накапливается вооружение и обмундирование.
По существу, военной структурой КПРФ можно считать и Союз офицеров, возглавляемый небезызвестным Станиславом Тереховым. Эта организация, объединяющая бывших кадровых офицеров, может быть быстро развернута в массовую военизированную структуру за счет включения в нее рабочих дружин «Трудовой России» Виктора Анпилова и Российской коммунистической рабочей партии Виктора Тюлькина.
«По имеющейся оперативной информации, утверждают авторы доклада, Анпиловым разработан план по переходу на полулегальное положение и развертыванию массовой уличной борьбы с «антинародным режимом» в случае поражения коммунистов на выборах».
«Политический и военный союз радикал-коммунистов и национал-патриотов, говорится в докладе, уже проявил себя в кровавых событиях октября 1993 года… Эти люди уже показали, что они готовы на все и что прошлое их ничему не научило. Сейчас они готовятся, но уже с гораздо большим размахом, к новой попытке вооруженного мятежа».
Ответом на публикацию «аналитического доклада» стала статья-опровержение, принадлежавшее перу консультанта фракции КПРФ в Госдуме Владимира Владимировича Акимова (так он был представлен) и опубликованное спустя несколько дней в той же «Независимой газете». Опровержение, надо сказать, было не слишком серьезным. Позубоскалив над некоторыми неточностями, которые он обнаружил в докладе, консультант принялся стыдить авторов за несанкционированное, по его мнению, прослушивание телефонных разговоров и «конфиденциальных бесед».
«Господа «аналитики»! восклицал консультант. Не будет ли вам угодно опубликовать не только пустую ссылку на «оперативные материалы», но и копию соответствующего судебного решения (то есть решения, разрешающего прослушивание. О.М.)?»
Оно, конечно, нехорошо подслушивать и прослушивать без соответствующей санкции, но все-таки подготовка мятежа, если она действительно ведется, дело серьезное…
Впрочем, консультант сам признает, что его статья вовсе не опровержение. «Напомню, пишет он, обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого». И далее следовала ссылка на соответствующую статью Конституции.
В общем у читателя оставалось ощущение, что и оперативные материалы, использованные в докладе, вполне достоверны, и в целом обвинения, которые адресуются авторами коммунистам, достаточно обоснованны.
Действительно ли коммунисты готовились осуществить вооруженный переворот или обвинения, которые предъявила им президентская сторона буквально накануне первого тура выборов, были просто пропагандистской акцией, последней пиар-точкой в ельцинской избирательной кампании? В принципе, если брать по отдельности куски той обличительной информации, которые были представлены на суд общественности Сатаровым и авторами «аналитического доклада», многое в ней, наверное, соответствовало действительности. Велись, по-видимому, между коммунистическими функционерами и всякого рода разговоры (зафиксированные спецслужбами) с угрозами в адрес «антинародного режима», произносились и соответствующие речи на закрытых пленумах, лежали где-то в сейфах и разнообразные документы ДСП (для служебного пользования), в которых речь шла о необходимости перейти к «революционным» методам борьбы за власть… Однако не думаю, чтобы существовал единый, законченный, принятый и одобренный «национал-патриотическим» начальством план вооруженного захвата власти. Простая логика подсказывает: если бы Кремль действительно раскрыл подготовку коммунистического заговора и вооруженного переворота, он бы не ограничился обличительными выступлениями на пресс-конференциях и публикациями в прессе, а принял бы какие-то более серьезные меры арестовал бы и предал суду предполагаемых зачинщиков, тех же неугомонных в своей агрессивности отставных коммунистических генералов, командиров этих самых «боевых отрядов», ликвидировал бы лагеря, в которых эти отряды проходят подготовку… Ничего такого сделано не было.
В книге «Эпоха Ельцина», вышедшей в 2001 году в издательстве «Вагриус», Сатаров и другие бывшие помощники Ельцина пишут об эпизоде с «коммунистическим заговором» довольно вяло, без особого обличительного нажима: коммунисты-де «подзадоривали друг друга рассказами о боевых дружинах, готовых в любой момент подняться по их команде», из регионов поступали сигналы от отставных военных о «попытках их вербовки»… Маловато для заговора.
Реальную угрозу представляла, пожалуй, лишь развернутая противниками Ельцина пропагандистская кампания с утверждением, будто президентская команда непременно фальсифицирует выборы, и намерение коммунистов «вывести народ на улицы» в знак протеста против этой заранее предрекаемой ими фальсификации.
11 июня Зюганов сообщил на пресс-конференции, что думская фракция КПРФ «подала материалы в Генпрокуратуру» теперь уже не только в связи с утверждениями Сатарова о подготовке коммунистами боевых отрядов, но и в связи с публикацией в «Независимой газете». Как заявил «народно-патриотический» кандидат, власти «продолжают раскручивать напряженность» и «наводнять все фальшивками».
Не ограничиваясь этим, коммунисты перешли в контрнаступление, предъявив президентской стороне примерно такое же обвинение, что и та предъявила им (видимо, на большее фантазии не хватило). В прессу была запущена информация, что активисты компартии будут «с пристальным вниманием» следить за поездкой Ельцина в Екатеринбург, намеченной на 14 июня. Что-то тут, дескать, нечисто. Если президент возьмет в Москве открепительный талон и останется голосовать на Урале, стало быть, дело ясное: сбежал из столицы, предвидя свой проигрыш и беспорядки, которые будут спровоцированы после этого на московских улицах его сторонниками. К тому же оппозиция, мол, располагает сведениями, что Служба безопасности президента готовит для Ельцина в Екатеринбурге секретный «объект № 1» подземный бункер, в который намечалось эвакуировать правительство России в августе 1991 года, если бы гэкачепистам удалось одержать победу в Москве.