Страница 34 из 54
Деятельность иезуитов на Филиппинах была многогранна и сложна. Можно было бы рассказать и о похождениях Алонсо Санчеса, добравшегося до Китая, об интригах и приключениях иезуита Антонио Седеньо, о первой войне с моро[32], о сражениях с китайскими пиратами и о покорении дальних островов. И трудно решить, какое из событий наиболее характерно для тех лет, в каком из них наиболее ярко проявляется роль иезуитов, методы их действий.
Поэтому мы предлагаем сделать вот что. Откроем книгу истории на одной из произвольно выбранных страниц и последим за жизнью города Манилы и людей, которые вершат ее судьбы, в течение двух-трех лет.
Событий в те годы было немало. Каждый год что-нибудь да случалось. То нападут воинственные моро, то начнется поход на Минданао[33], то покажутся враждебные паруса голландцев.
А вот эти паруса. Белые паруса большого галиона, входящего в Манильскую бухту. Чьи они? Враг или друг пожаловал на Филиппины? По тому, как засуетились пушкари в береговом форте, можно подумать, что враг… Белым облачком взлетает дым над фортом, потом до корабля долетают гулкие хлопки выстрелов. Один, два, три…
Ответные выстрелы с корабля…
Но не уходят люди с набережной. Женщины машут платками. Идальго, надев лучшие камзолы, садятся в лодки, которые отчаливают навстречу талиону.
Нет, это не бой подкатился к стенам Манилы. Это салют.
В июне 1635 года на Филиппины прибыл дон Себастьян Уртадо де Коркуэра, рыцарь ордена Алкантары, бывший губернатор Панамы, а отныне губернатор Филиппин, старый солдат, один из испанских конкистадоров-ветеранов.
Снимите шляпы, благородные идальго и уважаемые коммерсанты, склоните головы, отцы-миссионеры: на берег Филиппин сходит герой нашего повествования. За ним следует его исповедник, отец Хуанде Барриос, не последний среди иезуитов. Лицо доверенное и имеющее власть.
Манила давно ждала нового губернатора. Кто он? Как поведет себя? Что принесут годы его правления?
Губернатор худ, смугл и суров. Он здоровается с представителями власти, с офицерами, целует руку архиепископу августинцу Эрнеро, и следует в свой дворец.
Карета губернатора не спеша движется по улицам великолепной Манилы. Мало городов Азии могут сравниться с ней богатством и роскошью. Каменные соборы, каменные дома… Шестьсот каменных особняков построено за последние годы в Маниле испанцами; каждый орден может похвастаться церковью. Кого только нет на улицах этого города — испанцы, филиппинцы, китайцы, индийцы, малайцы, сиамцы, японцы, даже негры-рабы, которых приобретают богатые испанцы. Китайцы селятся в пригороде. Испанцы не разрешают им селиться в стенах города. Только несколько десятков торговцев имеют на это право. Китайских ремесленников, кули, лавочников, прачек в пригороде около семи тысяч.
Правда, не все так благополучно, как кажется с первого взгляда. Сильные конкуренты — голландцы хозяйничают на Молукках и частенько перехватывают испанские галионы. Португальцы не в силах им препятствовать, и голландцы уже добрались до рынков Китая и Японии. Да и под боком находятся непокоренные и мстительные моро и другие племена Филиппин. Султаны Холо, Минданао и других островов так и не покорились испанскому оружию. Каждую минуту можно ждать нападения с моря. Ходят слухи, что малайский флот с сотнями турецких пушкарей находится неподалеку. И даже если это только слухи, все равно спокойнее не становится. Доминиканцы и августинцы требуют, чтобы армия защищала их миссии и устанавливала порядок на уже завоеванных островах. Иезуиты хотят новых завоеваний, новых территорий. Хотят утвердиться в селениях, все еще принадлежащих независимым раджам и султанам. Им удалось убедить предыдущего губернатора снарядить отряд и построить форт в устье Рио-Гранде и тем преградить путь подданным грозного султана Кудрата к морю, к испанским городам, поселениям и миссиям. Иезуиты надеются, что этот форт станет базой для дальнейших захватов. Но эти новые земли должны уже достаться им и только им, — не августинцам и прочим. А остальные миссионеры во главе с самим архиепископом терпеть не могут иезуитов и по мере сил стараются отговорить власти от войны с моро, которая им, августинцам, ничего не сулит, кроме опасности, — ведь оставшиеся без прикрытия миссии станут легкой добычей непокорных филиппинцев.
А за всем этим, за великолепием города, за борьбой в нем, стоит одна цель — деньги. Деньги, которые надо выкачивать из колонии. Деньги нужны королю Испании, чтобы пополнить вечно пустую казну, ибо расходы на содержание двора и армий выше, чем доходы, которые королевство получает с колоний. Деньги нужны благородным идальго и солдатам. Только из-за них они покинули Испанию и мрут как мухи от холеры, дизентерии и лихорадки. Деньги нужны архиепископу и августинцам, чтобы обогатиться самим и пополнить церковные кладовые. Деньги нужны иезуитам, ибо с деньгами приходит могущество. Деньги добываются из земли, захваченной у филиппинцев, руками этих же филиппинцев, деньги добываются в походах и в выгодных торговых сделках. Деньги, деньги, деньги…
Новый губернатор недолюбливал монахов. Он ничего не ждал от них на Филиппинах. Вечно они путаются под ногами, стараются навязать свою точку зрения и при каждой возможности пишут доносы, жалуются в инквизицию и самому королю. И губернатор знает: если они и тут будут ставить ему палки в колеса, ему, волей августейшего монарха приехавшему сюда с особыми полномочиями, дабы железной рукой навести порядок и обеспечить доходы казне, придется нелегко.
Иезуиты, самые дальновидные из всех монахов, обещают ему во всем помощь и поддержку. Ведь их планы совпадают с планами губернатора — им тоже нужны «овые земли и они тоже не хотят делить власть с другими орденами. Они еще в Панаме через доверенных лиц предложили губернатору союз, такой же, как был заключен с предыдущим правителем. Конечно, совершенно конфиденциально. А за это, тоже конфиденциально, губернатор обещает им в духовное владение все новые земли.
Архиепископ Манилы и всех Филиппин, Эрнеро, с самого начала опасавшийся этого, почувствовал, что наступают времена решительной борьбы за власть. Вопрос стоит ребром — кому быть настоящим хозяином в колонии.
Весь первый год проходит в столкновениях, казалось бы мелких и незначительных, между губернатором и архиепископом. То губернатору не понравится поведение настоятеля собора и он потребует отстранить его, а архиепископ вдруг откажет наотрез, то пьяный солдат, набедокуривший на улице, прячется от стражи в монастыре, где просит убежища. Монастырь предоставляет это убежище, подрывая этим дисциплину в гарнизоне, за которую борется новый губернатор.
Решающая битва между архиепископом и губернатором началась с пустяка. Год назад никто бы и внимания не обратил на такую безделицу. А тут…
Артиллерист Франсиско де Нава влюбился в свою рабыню. Рабыня была так красива, что вся Манила знала ее, и несколько знатных дам, приняв участие в ее судьбе, приглашали ее к себе в дома и учили ее манерам и грамоте. Даже поговаривали, что дамы собираются выкупить ее у артиллериста.
Но де Нава и думать об этом не хотел. Он требовал любви своей рабыни и даже решил жениться на ней, к вящему удовольствию городских сплетниц.
И в один прекрасный день артиллерист попросил руки и сердца у своей рабыни. Другая бы возрадовалась. А эта отказалась наотрез. Артиллерист попытался овладеть ею силой. Но рабыня вырвалась и добежала до дома одной из своих покровительниц.
Охи и ахи прокатились по всей Маниле. Их не было бы, не будь рабыня такой красавицей, а может, просто дамы хотели насолить спесивому артиллеристу. И дамы спрятали рабыню, поклявшись, что не отдадут ее этому извергу. Пусть об этом знает сам господин губернатор.
Губернатор, разумеется, с самого начала был в курсе событий. И не одобрял поведения де Навы. Этот роман с рабыней и слухи, которые в связи с этим разбегаются волнами по Маниле, — все это не способствовало поднятию дисциплины в войсках. Он хотел было уже вызвать к себе артиллериста и задать ему хорошую взбучку, как вся эта история вдруг приобрела трагический оборот.
32
Моро (исп.) — название, данное испанцами мусульманскому населению южных островов Филиппинского архипелага.
33
Минданао — второй по величине после Лусона остров Филиппинского архипелага.