Страница 21 из 44
В тот же день подозреваемый стал давать первые показания, вошедшие в документы многотомного уголовного дела.
Позже ему будут предъявлены обвинения в совершении 35 преступлений! На его совести три убийства, семь покушений на убийство, несколько изнасилований несовершеннолетних – девочек и мальчиков. В сравнении с этим перечнем иные его деяния: кражи государственного имущества, грабежи, угрозы убийства, незаконное приобретение, хранение, изготовление и ношение холодного и огнестрельного оружия, представляются уже не такими серьезными.
А начиналось все с малого.
После ареста, когда следствие еще не располагало информацией о совершении им других, более ранних правонарушений, Гусаков пишет заявление. В нем указывает, что примерно в 1984 году (точной даты не помнит – «не такое уже значительное событие»), им похищены из ногинского педучилища линзы к киноаппаратуре, занавески и микроскоп. Из его же показаний была установлена другая «безвестная» кража – в 1985 году из ногинской школы N 14 были украдены электроприборы. А уже в следующем году Гусаков совершает первый «подвиг» – нападает на человека.
Из материалов следствия: «Я знал, что взрослая женщина не согласится добровольно вступить со мной в половую связь. Поэтому я решил приводить женщины в бессознательное состояние. Из деревянного бруса 35–40 сантиметров я изготовил специальную дубинку, утяжелив ее свинцовыми пластинами. Надел на голову черную маску с прорезями для глаз и спрятался в кустах у дороги, ведущей от Горьковского шоссе к деревне Подвезново. Скоро появилась одинокая женщина лет двадцати пяти. Пропустил ее мимо засады, а затем догнал и ударил сзади по голове. Сознание женщина не потеряла, но упала на землю. Я попытался раздеть ее, срывал одежду, но она кричала и сопротивлялась. Рядом в поле работал трактор. Водитель услышал крики, побежал в нашу сторону. Я испугался, снял с руки женщины часы и бросился в лес».
Примерно через десять дней Гусаков устроил засаду в том же месте. Ждал появления новой жертвы, но едва сам не попался. Его пробовал задержать сотрудник ГАИ С. Костров, но маньяк успел скрыться, бросив на месте дубинку и маску. Костров передал найденные улики в дежурную часть Ногинского ОВД, но, как выяснилось позже, серьезного значения находке и инциденту там не придали.
Судя по хронологии преступлений, Гусаков только пробовал свои силы, входил во вкус. В том же году опять совершил кражу, но отвлекся от женщин ненадолго.
Осенью 1986 года на дороге между поселками Доможирово и Кутузовским он напал на женщину с детской коляской. Способ и цель все те же: сначала удар дубинкой по голове, затем – главное. На этот раз он точно рассчитал силу удара, жертва потеряла сознание… Только осенью 1986 года в Ногинске зафиксированы четыре нападения на женщин. Причем насильник действовал одним и тем же способом. Но… возбужденное уголовное дело впоследствии было благополучно приостановлено «за не розыском виновного лица». А Гусаков, уверовав в собственную неуязвимость, пустился во все тяжкие.
Остается только удивляться легкости, с которой преступник совершает нападения в густонаселенных, оживленных местах и при этом остается на свободе
На одну из жертв он набросился в двух шагах от завода железобетонных изделий, другую атаковал в крохотном лесопарке микрорайона Благовещенье. Делая попытки насиловать женщин, Гусаков не забывал и о материальной выгоде – прихватывал ценные вещи: ювелирные украшения, часы, деньги. Оставшиеся в живых получили тяжелейшие травмы, в лучшем случае, они на долгие месяцы оказывались нетрудоспособными, в худшем – становились инвалидами.
Преступления приобретали все более омерзительный характер. В мае 1987 года Гусаков подкараулил в перелеске между улицей Железнодорожная и микрорайоном Благовещенье в Ногинске четырнадцатилетнюю школьницу. Угрожая ей ножом, он завел шестиклассницу в лес, несколько раз ударил ногой, чтобы сломить волю, и заставил ее снять одежду. Затем сфотографировал девочку в позах, которые видел в соответствующих глянцевых журналах. Закончив съемку, Гусаков велел девочке идти домой, а вечером для продолжения знакомства приказал ждать его на том же самом месте. В случае, если она не явится, обещал распространить по городу сделанные им фотографии.
Продолжение этой истории не лучшим образом характеризует местную милицию. Девчушка, которой никак не откажешь в мужестве, пришла вечером, как было приказано, в условленное место. Пришла не одна, а в сопровождении сотрудников 2-го отделения милиции. Школьница, несмотря на шоковое состояние и очевидный риск, согласилась помочь милиционерам и сыграть роль приманки. Она выполнила все, что от нее требовалось: подошла к Гусакову вплотную, отвлекла его разговором. Ей бы еще наручники на маньяка нацепить… Подкачали взрослые дяди, переоценили собственную подготовку и недооценили резвость преступника. Он легко оторвался от преследователей и убежал. Мало того, милиционеры скрыли преступление от учета. Зачем же статистику портить?
И все же смелая девочка рисковала не зря. На какое-то время Гусаков затаился, испугался, что его выследят. Но уже в следующем, 1988 году, почувствовав свою неуязвимость и беззубость стражей порядка, вновь начинает охоту. Теперь объектами нападений становятся не только девочки, но и десяти-одиннадцатилетние мальчики. Одну из жертв он белым днем затаскивает в подъезд дома, зажимает в углу около мусоропровода, раздевает, насилует, фотографирует…
Ему уже мало совершать одно преступление в день. В январе 1989 года, изнасиловав в подъезде многоэтажки двенадцатилетнюю школьницу, он едет за приключениями в Москву. Вечером, возвращаясь домой в пустой электричке, решает ограбить пассажирку. Встретив сопротивление, Гусаков вытаскивает клинок и хладнокровно наносит женщине двенадцать ножевых ран. Удар, достигший сердца, оказывается смертельным.
В середине 1989 года поздней ночью он, как обычно, «шакалил» в поисках приключений. В глухом месте Гусаков столкнулся с молодой женщиной.
Из показаний маньяка: «Я заметил, что у нее золотой перстень и зуб. Решал изнасиловать ее и отнять вещи. Зуб же можно было сковырнуть ножом… Когда я объяснил ей, чего хочу, она стала кричать, звать на помощь. Мимо проходили какие-то мужчины. Я начал нарочно орать, называя первое пришедшее на ум женское имя: „Сволочь, пьем все вместе, а потом прикидываешься, строишь из себя недотрогу!“. Двое мужчин, поверив моим словам, не остановились и прошли мимо. Только третий подошел ко мне и стал уговаривать отпустить девушку. Меня это очень разозлило. Я вынул из-за пояса нож и ударил мужчину в живот, в область солнечного сплетения. Он упал. Тогда я повернулся к девушке и начал наносить удары ей. Вдруг я увидел, что мужчина встал и двигается в мою сторону. Я снова набросился на него и бил ножом, пока не понял, что он мертв. Пока я с ним разбирался, девушка куда-то исчезла».
Семнадцатилетняя Тамара Р. умерла позже. Она истекла кровью в подъезде стоящего рядом дома, куда добрела в поисках укрытия.
… На протяжении пяти лет, с небольшими перерывами, Гусаков совершают дерзкие преступления. Причем практически все в районе Ногинска. Неужели нельзя было схватить его раньше?
Следователь по особо важным делам Московской транспортной прокуратуры Иосиф Карпович направил в ГУВД Московской области документ, отвечающий на этот вполне естественный вопрос:
«Совершение Тусаковым многочисленных преступлений в течение длительного времени оказалось возможным из-за небрежного отношения к служебным обязанностям работников милиции, допустивших непрофессионализм, укрытие преступлений от учета. Это создало у Гусакова иллюзию безнаказанности и способствовало совершению преступлений».
Действительно, еще в 1985 году, когда было совершено первое разбойное нападение на женщину, на место происшествия выезжали сотрудники Купавинского поселкового отделения милиции. Но проверочный материал был впоследствии благополучно «утерян». Бесследно исчезли и другие вещественные доказательства – маска преступника и дубинка, переданные в Ногинский горотдел милиции вместе с рапортом о попытке задержания злодея и описанием его примет. К тому же сами преступления скрыты от учета.