Страница 36 из 40
Предпринимаются усилия в направлении создания специальной литературы для детей. Марк Порций Катон, известный оратор, бывший консулом и цензором (184 г. до н. э.), пишет первую римскую историю на латинском языке, создает первую энциклопедию и детскую историю для сына (в них собраны сведения по истории, военному делу, медицине, сельскому хозяйству). Катон прославился тем, что оберегал молодежь от дурных обычаев (попоек, разгула, роскоши). Он говорил, что достойным не к лицу походить на попугаев. Он ввел налоги на роскошь. Кстати, досталось от него и некоторым академикам, во главе с «идеологом» Карнеадом, соблазнявших молодежь дурными мыслями. Китайцы верно говорят: «Воспитание бывает часто личиною, пригодною для того, чтобы скрыть безобразие…»
Антонио Канова. Амур и Психея
Искусство воспитывало в молодежи чувство гордости за свое отечество. В Риме оно служило как воспитанию нравов, так и удовлетворению тщеславия. Это правило демонстрировали оба древних народа – греки и римляне. «Искусство смягчает нравы», – гласил афоризм.
Ф. А. Бруни. Вакханка и Амур. Русский музей
Глядя на древнюю историю, этого не замечаешь, но то, что оно тешило тщеславие и честолюбие сильных мира сего, сомнений нет. Так, римские патриции особенно высоко ценили право оставлять потомкам свое изображение (jus imaginum). Поэтому до нас дошло такое огромное количество скульптур, портретов и гемм. С ростом римского могущества, с притоком все новых богатств Рим стал отстраиваться и разрастаться. Из Греции пришли в архитектуру совершенные художественные скульптуры и фризы. В последние века республики вспыхнула строительная лихорадка. Императоры и вожди ее всячески поощряли. Красс, Цезарь, Помпей воздвигают пышные здания. Богачи и знатные люди стараются перещеголять друг друга. Дом Цицерона стоил 100 тысяч, дом Клодия – 740 тысяч сестерций. Появляется роскошный дворец Августа. При Августе Рим из кирпичного города становится мраморным. Растет и общее число частных домов. Стали создаваться многоэтажные здания (insulae) в 3–4 и даже более этажей. Каждый этаж имел особый вход и лестницу. Так, поэт Марциал, чтобы попасть в свою квартиру, должен был подниматься по трем лестницам. Окна в домах были небольшими, а покои освещались через небольшие отверстия. Дома согревались каминами с помощью теплого воздуха, поступавшего через проложенные в стенах трубы. При этом дым выходил через окна и отверстия в кровле. Пол в домах состоял из смеси земли, извести, камня. И лишь в дальнейшем возникает мраморный пол. На нем изображались цветы, ветви деревьев, животные и даже целые сцены из истории. Примечательна одна из подобных половых мозаик, найденная в 1831 году. На ней изображен эпизод битвы Александра Македонского. Другой образец подобной красочной мозаики – «Капитолийские голуби». Над внешним, передним входом в дом обычно находилась надпись «Salve» («Здравствуй») и висел молоток или колокольчик.
Античная мозаика. Голубки
Искусство и тогда не могло оставаться вне политики, активно участвуя в споре и схватках. В бурную эпоху гражданских войн оно являлось острейшим оружием в политической борьбе. П. Яль образно охарактеризовал художественную жизнь Рима как «войну картин и статуй!». Тот, кто узурпировал власть или рвался к ней, пытались поставить деятелей искусств на службу своим амбициям. В то же время за «опасные» книги и портреты и тогда иных порой преследовали и высылали. Цицерон приводит текст такого указа: «Всякий, кто, храня у себя изображения мятежника и врага отечества, тем самым чтит его, недостоин оставаться в числе граждан». Плутарх рассказывал, как юный Цезарь, заигрывавший с популярами, ночью принес на Капитолий уничтоженные Суллой и вновь им изготовленные статуи Мария. Огромная толпа собралась у них утром. Это была подлинная политическая демонстрация, объектом которой стали портреты погибшего вождя демократов.
Геракл преклоняет колена перед богами Олимпа
Взаимоотношения греков и римлян были весьма далеки от идиллии. Во многих отношениях Рим представлял собой полнейшую противоположность Греции. Если греки с самого начала являли собой пеструю массу свободных, а потому в высшей степени независимых и самодостаточных государств-полисов, то римляне являлись более тесным политическим объединением. Г. Дельбрюк отмечал: «Раздробленные греческие государства либо сохраняли в своем государственном строе нечто косное, застойное (как Спарта), и до нас не дошло о них никаких достоверных известий; или же их кидало от одного коренного переворота к другому, так что, например, для Афин Аристотель насчитывает 11 сменявших друг друга различных образов правления». К тому же Рим во всех потрясениях все-таки следовал неуклонной линии развития. Даже при переходе от монархии к республике, совершившемся революционным путем, сохранилась в значительных чертах основная сущность прежнего государственного строя. Римляне были более привычны (в первые столетия их истории) к более суровым условиям не только обитания, но и службы. Известно, что в Афинах на каждого гоплита (тяжеловооруженного воина) приходился один легковооруженный, а в Риме это соотношение составляло один к трем. В Афинах сопровождающим воина выступал раб, а в Риме эту функцию выполнял гражданин, подлежавший воинской повинности. Рим был скорее, чем Греция, приспособлен к ведению долгих и изнурительных боевых действий. Народ его был воспитан в военном духе. Экономические основы римского государства были лучше приспоблены к существованию на грани войны и мира. Поэтому Греция побеждала в культуре, тогда как Рим оказывался победителем во всех решающих сражениях и битвах.
Одиссей пускается в путь
Разница в типах и идеалах вела к тому, что часть римлян относилась к грекам настороженно. Иные из них считали греческих врачей отравителями, а риторов – краснобаями, сбивающими с толку порядочных людей, философов же – людьми бесполезными для республики. Когда во-след Цицерону кричали «грек» и «философ», это у римской толпы считалось обидным и почти бранным словом. Случалось, что философов и риторов высылали из Рима, а их школы закрывали, как чуждые традициям и установлениям предков. Крайнее эллинофильство резко осуждалось. Политик Катон при всяком удобном случае высмеивал и резко бранил греков, видя в их образовании семена гибели для Рима. Ведь греки учили утонченности в ущерб простоте нравов, изнеженности в ущерб закаленности и здоровью, словесной эквилибристике в ущерб простоте мысли. Греки, по его твердому убеждению, всех развратили своей литературой. Они же испортили и римские нравы. Будучи цензором, он наложил на богатые платья и драгоценности пошлину, в десять раз превышающую их стоимость. По его настоянию из Рима изгнали эпикурейцев Фалиска и Алкея. Вышел и указ сената о закрытии всех театров и изгнании всех риторов. Когда римляне заинтересовались диалектикой, Катон выслал из города греческих послов, ставших преподавать в Риме «зловредную риторику» (в 155 г. до н. э.). Похоже, в позднюю эпоху в тогу Катона решил облечься и Фридрих Ницше. Он восклицал: «Грекам я не обязан подобными по силе впечатлениями; и, говорю это прямо, они не могут быть для нас тем, чем являются римляне. Учатся не у греков – их порода слишком чужда нам, она также слишком текуча, чтобы действовать императивно, действовать «классически». Кто учился когда-либо писать у грека! Кто учился этому когда-либо без римлян!».