Страница 13 из 18
Д.Д.: Лично я чувствую присутствие кинокамеры на съемочной площадке и нередко задумываюсь не столько над значением самого киноаппарата, сколько над тем, что совершаю перед ним. То есть киносъемочный аппарат сам по себе довольно далек от актерской работы. Например, я много играю в театре, где не используется киноаппарат. Но инстинктивная сила, побуждающая представить, показать и выразить себя, тем не менее, желает проявиться, даже если я и не могу объяснить, что за ней кроется. Я бы сказал, что киноаппарат — это элемент, ограничивающий возможности человеческой выразительности. То, что человек может совершить в том или ином пространстве, придав ему определенность своего голоса и тела, ограничивается кинокамерой. Есть голова, которая решает, что должен снимать этот объектив, о чем он должен поведать, но за этим стоит все тот же инстинкт. Это не значит, что я придаю большое значение киноаппарату. Он важен только технически, кинокамера для меня — техническое средство, которым необходимо уметь хорошо пользоваться. Меня больше интересует инстинкт самовыражения, нежели киноаппарат, его запечатлевающий.
A.M.: У меня есть еще один вопрос. Замечали ли Вы, что легче воодушевиться на совершение какого-либо действия, пусть и придуманного другим человеком, если предположить присутствие чего-то "подогревающего" и "заряжающего", создающего умопомрачительный восторг, подталкивая через данное действие к открытому безумию?
Д.Д.: Да. Вначале я говорил об освобождении и думаю, что всем нам, по крайней мере, потенциально, присущ инстинкт самовыражения. По-моему, люди ходят в кино и в театр посмотреть на других людей, рассказывающих о себе, для того, чтобы вновь почувствовать то восторженное любопытство, которое присуще ребенку, слушающему сказку. А зачем мы, актеры и режиссеры, продолжаем рассказывать сказки взрослым людям? Затем, чтобы все мы могли понять самих себя. На мой взгляд, в этом состоит функция актера: рассказывать сказки, может быть, лишь с большей серьезностью. Однако, возможно, именно в использовании слова "серьезность" кроется ошибка.
Причина, по которой человек выходит на сцену или играет перед кинокамерой в состоянии аффекта, рождается из факторов, весьма отличных друг от друга. Почти всегда актер, то есть человек, поднимающийся на подиум для того, чтобы его увидели тысячи глаз, рождается из коммуникативных трудностей. Попав на сцену, актер, человек, вынужден преодолеть трудности общения (потому что он становится Ричардом III или Гамлетом), и ему не только позволено, но и вменяется в обязанность сделать это. Итак, именно актеры — наиболее робкие люди, и больше придумать, больше высказать на сцене удается тем, кому приходится от многого в себе освобождаться.
A.M.: Сейчас я попробую перевести сказанное Вами на научный язык, проведя параллель и с театральным миром, на который Вы ссылались. По существу, как только актер появляется на публике, в его внутреннем мире жестко срабатывает императив "Сверх-Я", заставляя наилучшим образом играть роль, любую роль, соответствующую убеждениям и представлениям зрителей или, что то же самое, потребности интроецированного "Сверх-Я".
Проблема заключается в том, что актер, отличаясь повышенной чувствительностью, очень впечатлителен. Очутившись перед публикой, перед кинокамерой (в сущности, выражающей присутствие других людей), актер не совершает эгоистическое действие, а подчиняется приказу: "Играй свою роль!". Но какую роль? Ту, которая в данный момент кажется наилучшей, то есть: "Подари нам эту роль, подари это наваждение!" И актер отвечает на требование, которое "Сверх-Я" коллективного бессознательного предъявляет к исполнению. Именно в такие термины я бы облек Ваше откровение артиста.
Я воспринимаю нашего героя, сидящего рядом со мной, как славного парня, как благость ручья, протекающего по весеннему лугу. Фильм обозначил, выразил состояние, в котором постоянно находятся многие люди, следовательно, кинокартина восходит к реальным фактам, но делает их более очевидными.
Вернемся к нашему диалогу. Мы уже затрагивали этот вопрос, но все-таки скажите, приходилось ли Вам чувствовать себя в большей степени человеком во время актерской игры? Чувствовать себя человеком означает испытывать покой от пребывания наедине с собой, со своей жизнью и укрепляющий почву под ногами; и тогда в дружеском рукопожатии вы ощущаете, как через это прикосновение проходит душа. Итак, обогащается или разоряется на киносъемках ваш внутренний мир?
Д.Д.: Каждый раз, когда я снимаюсь в кино (что происходит нечасто, потому что обычно меня не вдохновляют предлагаемые мне сценарии; более того, часто я сам вынужден придумывать сюжет) и работаю над созданием образа своего персонажа, я открываю нечто внутри себя. Это обогащает, потому что исследовать несуществующий персонаж означает копаться в самом себе. Следовательно, актер как будто бы постоянно обладает многими человеческими лицами. Лично я предпочитаю играть свирепых персонажей, в том числе "плохих", поскольку считаю, что человеческое можно обнаружить и в том, что принято считать темным и грязным. Именно таков мой персонаж в этом фильме. Есть и другие роли такого рода, например, пульчинелло (надзиратель) концентрационного лагеря в кинокартине "Pasqualino settebellezze", который хотел жить, "шагая по трупам", или же мой герой, следовавший ницшеанской философии сверхчеловека в фильме "Невинный" Л. Висконти.
Я всегда стремился обнажить, вытащить на поверхность подлинные черты человеческого существа. Мне интересны различные персонажи, потому что они меня обогащают. Во время работы над этим фильмом я не испытывал освобождения, не получал удовольствия, не развлекался. Напротив, целый ряд сцен меня утомил, мне было трудно и стыдно в них сниматься. То есть, я заставлял себя играть в некоторых эпизодах, чувствуя необходимость преодолеть возникшие сложности и все-таки показать самый искаженный или извращенный аспект сознания, каким бы глупым и банальным он ни был. Таким образом, многие сцены мне дались с трудом именно с психологической точки зрения.
2.6.1.2. Синемалогическая иллюстрация
Теперь я бы хотел выслушать тех участников нашей встречи, которым известна онтопсихологическая методика, тем самым предоставив возможность ознакомиться с ней и нашему гостю. Я подчеркиваю, что мы не анализируем кинокартину саму по себе, не обсуждаем мастерство актера, а используем фильм, как и сновидение, для исследования сущности человека. Мы выбираем тот фильм, который отражает типические реалии психического поведения каждого человека.
В фильме в концентрированной форме выражено то, о чем мечтают и чего боятся многие люди. Нас интересуют не столько исторические и политические факты, сколько психическая данность, за ними стоящая. Итак, рассмотрим персональную реакцию зрителей на этот кинофильм-сновидение, в котором каждый из нас мог бы быть главным действующим лицом.
П.16: Прежде всего, я отчетливо ощущаю, что поверхностно отнесся к данному фильму. В реальности я пренебрегал отдельными аспектами, не желая признавать, что поставленная фильмом проблема в завуалированной форме отражает мою личную. Речь идет о моей собственной, нерешенной и неосознаваемой проблеме, решение которой дано в фильме. Мое бегство от ответственности перед лицом собственной проблемы подчеркивала грязная, запущенная и заваленная мусором среда, на фоне которой протекает кино действие. Это — изображение потаенных уголков моей души, содержание которых прорывается в механическом сексе: оно же воплощено в образе музыкальной шкатулки, показанной в первой сцене. Разруха и опустошение бросали мне вызов.
[16 Архитектор, 35 лет, не женат, независимый профессионал и преподаватель университета.]
К.17: Я не прочувствовала фильм изнутри, хотя и пыталась анализировать некоторые его ходы. На мой взгляд, основополагающей является первая сцена, разворачивающаяся в темноте. В этот момент у меня было ясное ощущение замкнутого пространства, закрытой коробки. Кинокартина передает послание: "не открывай", что и обнаруживается в финале. Я увидела в фильме именно это: навязывание обветшалого закона. Кроме того, я провела параллель с картиной "Казакова" Феллини. Может быть, я сближаю эти фильмы потому, что вижу ту же грязь и в сфере сексуальных отношений. В моем прошлом присутствует опыт таких отношений, и если бы я захотела описать его, то сделала бы это именно так, как это показано в фильме.