Страница 1 из 15
Вместо предисловия.
На пути большевистского литературного творчества появилась книга М. Кубанина под заглавием «Махновщина». Книга эта прошла через отдел «истпарта» (история партии) и под редакцией старого партийного работника-большевика М. Н. Покровского.
Построена же эта книга на основании документов большевистской охранки (быв. ЧЕКА -теперь ГПУ), письменных показаний, попавшихся в лапы этой охранки махновцев и анархистов - с одной стороны; с другой стороны - якобы добровольно раскаявшихся и перешедших на сторону большевиков.
Правда, автор этой книги не ограничивается одними документами против Махновщины, почерпнутыми их охранки. Будучи объективным в глубоком большевистском смысле этого слова, он пользуется о своем охаивании Махновщины и меня лично еще и заметками из предыдущих большевистских изданий, направленных против Махновщины, а также статейками и заметками анархистов и анархиствующих из стана «набатовцев». Пользуется он также выдержками из странного для меня дневника жены Махно. Не обходит мимо и лжи против Махновщины перебежавшего к большевикам известного палача украинской революционной деревни деникинско-врангелевского генерала Слащева... И лишь изредка автор вставляет то в одном, то в другом месте своей книги им самим по заказу партии вымышленные документы, отмечая их, как документы, поступившие к большевистским соответствующим органам из моего штаба через агентуру и документы от представителей Махновщины.
Книга издана в Ленинграде в издательстве «Прибой», издана она без указания даты и содержит в себе 327 страниц.
Фактически эта книга является специфически большевистским документом, строго сочетающимся с большевистским изучением Октябрьской Революции и своей партии, изучением, которое в силу чисто субъективных особенностей большевизма-ленинизма должно в самом основании своем закреплять себя Марксовскими методами лгать на тех и то, кто и что не приемлет в их, большевистских партийных целях и связанных с ними методах действия, канона на пути борьбы за свободу и независимость своей жизни, за воплощение и практику своих идеалов.
С этой стороны книга Кубанина является «документиком» политического плутишки, отстреливающегося от того, чего сам не знает и не старается познать, но что по требованию века, времени, осознанных широкими трудовыми массами, жестоко преследует все политические плутни его партии.
Но параллельно с этой стороной этого «документика» в книге есть стороны, которые помимо воли автора и редактора - М. Н. Покровского, вскрывает перед читателем ряд положений для нас весьма ценных. Так, например, автор этой книги М. Кубанин говорит нам, что на Махновщину лжет известный по известному времени бывший глава «советского» правительства и душа большевизма-ленинизма на Украине Хр. Раковский в своей брошюре «Борьба за освобождение деревни».
Или другое признание. «Махновщина являлась движением прогрессивно-революционным... оно состояло из бедняцко-середняцкого крестьянства и рабочих. Стало же «контр-революционным и кулацким», дескать, только тогда, когда начало бороться против советской власти, против их, большевиков, и т.д.
Такое признание самих большевиков, независимо от ложных выводов их по нем, дает возможность серьезному читателю сделать совершенно безошибочные свои выводы о большевистской лжи и подлости по отношению подлинно трудового и революционно-освободительного движения украинских тружеников - движения Махновщины.
Итак, не будем мы прибегать к большевистским методам и лгать на них, большевиков. Останемся теми, кем мы были всегда на своем революционном посту в обращении с делами явных и скрытых иезуитов и уличных торгашей, прикрывающихся то теми, то другими общественными идеалами; и разберемся в документах, составляющих книгу М. Кубанина «Махновщина». Разбор этой книги непосредственно мной, целиком и все годы действия Махновщины, отдавшим себя делу этого движения, много жертвовавшим всегда и всюду собою и людьми во имя торжества идеи этого движения, - разбор этой книги и должные на нее замечания, по-моему, очень важны. Без последних я считаю, что не только большевики, но вообще люди, искушенные изучением истории Октябрьской Революции вообще и истории движения Махновщины в частности по записям их врагов
или по записям ренегатов, которые, как известно, всегда за счет лжи приспосабливаются к тому, во имя чего они становятся ренегатам, - эти люди всегда будут путаться в чужой лжи и подлости и выходить в результате своих трудов только с ними перед трудящимися классами, желающими или пожелающими узнать действительные факты о Великой Русско-Украинской революции, об основных социально-революционных движениях и их роли в ней.
Н. Махно.
Перепечатка материала и подготовка книги к публикации: А. Дубовик.
I.
ВЗЯТИЕ ЕКАТЕРИНОСЛАВА И БАСНИ БОЛЬШЕВИКОВ О ИХ РОЛИ И РОЛИ ИХ ВООРУЖЕННЫХ «СИЛ» ПРИ ЭТОМ
Коснувшись боев повстанческих махновских отрядов с войсками Украинской Директории в декабре м. 1918 г., автор книги «Махновщина» мало что вносит в этот вопрос своего. Он говорит о нем, главным образом, на основании выписок из книги своего однопартийца некоего Лебедя: «Итоги и уроки трех лет анархо-махновщины» и из социалистической газеты «Наш Голос» (по Кубанину, газета эта была петлюровской ориентации. Н.М.).
Прежде чем начать охаивать повстанцев-махновцев, гр. Кубанин приводит из книги Лебедя ряд положений, гласящих: «екатеринославский губревком, состоявший из большевиков и имевший свои вооруженные силы, численность которых равнялась 1500 челов. ... Но что все эти силы под командой Колоса находились на линии станций Просяная-Чаплино-Синельниково, где держали фронт против наступления белых.».
Если бы книга Кубанина «Махновщина» не являлась, как я уже отметил в предисловии, документом изучения Октябрьской революции и истории партии В.К.П.(б), можно было бы обойти молчанием сугубую неверность и залихватский тон большевиков о «их» подпольном губревкоме и о его вооруженных силах под командой Колоса. Но раз дело касается изучения истории, то требуется правда, а потомку я заявляю следующее:
В этот период подпольный губревком состоял из рабочих большевиков и левых эсеров. Имел и я от своего штаба в нем своего информатора в лице тов. Алексея Марченко.
Командир большевистского отряда Колос имел в своем распоряжении в это время отряд в 250-300 человек, с которым, до моего прибытия под Екатеринослав и выработки мною плана наступления через Днепровский мост против войск Директории, находился вне всякой линии боевого фронта, если, конечно, не считать того, что Колос силами этого отряда стягивал в г. Синельниково всю крупную и мелкую буржуазию и объявлял ей контрибуционного характера приказы о сборе с нее денег для партии.
На линии же Просяная-Чаплино-Синельниково в это время фронта против белых не было, а был он на линии Чаплино-Гришино-Очеретяная и его занимали отряды повстанцев-махновцев под командой т. Петра Петренко.
Недели за две до этого Колос появился было на этом боевом участке махновцев, но оказался совершенно лишним, так как махновцы и без него с успехом теснили на этом участке своего обширного фронта банды белых.
Не менее грубым искажением истины и смешением и перемещением фактов и ролей махновцев и большевиков при занятии г. Екатеринослава является и другое утверждение Кубанина на стр. 41-й, где он подчеркивает: «Махно со своими силами подчинялся штабу отряда» (по-видимому, Колоса) и Екатеринославскому губревкому... Товарищ Колос выделил Махно и часть своих сил под командой Тесленко на помощь Екатеринославу, оставив основные силы на фронте».
В своих полных записках о движении махновщины я этого коснусь подробно. Сейчас же отмечу по поводу этого места большевистской поддержки то, что от дня 27-го дек. 1918 года, когда началось наступление наших объединенных сил - махновских, включая сюда и анархистские, большевистских и лево-эсеровских на г. Екатеринослав, у большевиков на всей Екатеринославщине и далее по направлению Крыма, Одессы, Киева и Полтавы никаких вооруженных сил не было. С этого же дня и отряд Колоса, и лево-эсеровский отряд, и весь губревком подчинялись в оперативном отношении мне и моему объединенному штабу.