Страница 63 из 69
Внутрь мы уже не зашли — вбежали. Всех нас подстегивало осознание того, насколько близко мы подобрались к Хиусу. Не было времени думать, не было времени оглядеться.
Холл оказался пуст. За небольшой деревянной стойкой сидела женщина средних лет, с двойным подбородком, густой копной пепельного цвета волос и объемной грудью, положенной на всеобщее обозрение на стойку.
— Чем могу помочь? — осведомилась она, когда мы вошли.
Алис сделала шаг в ее сторону, но тут внезапно вмешался Император.
Мой господин словно в один момент вынырнул из глубокой задумчивости, подтянулся, вскинул голову, подбежал к женщине и звонко воскликнул:
— Где Хиус?
— Кто? Я не понимаю…
Алис попыталась вмешаться:
— Он хочет сказать…
— Слушай меня внимательно! — Император изогнулся, вынул из-за спины меч.
Глаза женщины округлились. Она отпрянула назад, но Император рванулся и схватил ее за воротник платья. Ткань затрещала.
— Прекрати! — закричала Алис.
Но Император ее не слышал. Нервы его сдали! Жажда мести заволокла его сознание и, быть может, вырвалась наружу. Хиус был где-то над нашими головами — осознание этого полностью лишили Императора собственной воли.
Он, как волк, чувствовал кровь и не мог ничего с этим поделать.
— Обгорелый человек пришел к вам вчера или позавчера! — прошипел Император, водя лезвием меча из стороны в сторону, — где вы его поселили? Где он, черт возьми? Отвечай, или я убью тебя, именем своего Отца Императора!
— Ты сходишь с ума! Опомнись! — Алис подошла к Императору сзади, схватила его за плечо.
И в этот момент Император развернулся и чиркнул мечом в воздухе.
И время для меня словно замерло.
Я увидел, как брызнула кровь. В холле горел яркий свет от люстр, висящих под потолком. Кровь в этом свете казалась розовой, почти прозрачной. Алис развернулась ко мне лицом. Я увидел ее глаза. И кровь…
Алис упала на колени, прижимая левую руку к груди. Из раны на запястье толчками вырывалась кровь, заливая пол.
— Не надо мешать мне! Не надо, черт бы вас побрал! Я делаю то, что считаю нужным! Я слишком долго ждал! Я Император, а не простолюдин! Я не позволю запрещать мне делать то, что я хочу делать! Ясно вам? Ясно вам всем?! — Император оглядел нас невидящим взглядом и вновь повернулся в сторону женщины.
Я замер, не зная, что делать. Алис подняла голову, посмотрела на меня.
— Останови его, Геддон! Он сходит с ума!
Нет, он уже сошел с ума.
Снова взгляд на Императора. Женщина что-то испуганно говорила ему.
Алис — поднялась на одно колено, зажимая свободной рукой рану.
Инель. Где Инель? О, как быстро распалась наша, казалось бы, бравая команда!
Инель стояла у самого входа и смотрела на нас. Взгляд ее был насторожен, она хмурилась. Что ей ожидать от меня, от Алис? От тех, кого она почти не знала?..
А я стоял и не знал, что делать мне, императорскому писарю.
И кто-то дотронулся до моей руки. Голос моего господина:
— Пойдем, Геддон. Ты должен увидеть смерть мерзавца!
Я обернулся и увидел Императора, бегущего к лестнице. Толстая женщина за стойкой медленно оседала на пол, не уставая перекрещиваться, кровь отхлынула от ее лица, и на белой коже особенно выделялись темные глаза.
— Алис?
— Мне нужно перевязать рану! — прохрипела Алис, поднимаясь на ноги. Кровью было залито все ее платье и пол вокруг.
Император остановился, повернул голову:
— Писарь, черт тебя возьми, следуй за мной. Ты дал клятву своему господину!
— Геддон! Мне нужна будет твоя помощь…
А я стоял между Алис и Императором, беспомощный, и чувствовал, как где-то внутри головы зарождается чудовищная боль. Никогда я не думал, что придется делать такой выбор. Не подозревал…
Я зажал голову руками, согнулся, закрыл глаза. А с обеих сторон:
— Писарь!
— Геддон!
Что, что вы хотите от меня оба? Почему я должен выбирать между теми, кого одинаково люблю?! Почему меня угораздило остановиться на распутье двух дорог, каждая из которых приведет меня к счастью или опрокинет в бездну безумия?
Почему я? Почему со мной?
Почему? Почему?!
Несправедливо это, неразумно. Так не должно быть!
Застучали сапоги — я открыл глаза и увидел, что Императора уже нет. Не дождался. Алис дотронулась до меня и, стиснув зубы от боли, попросила перетянуть рану. Я же несколько секунд стоял и смотрел на лестницу… а затем оторвал кусок рукава собственной рубашки и перетянул руку над раной, останавливая кровь.
— Он не справится сам, — сказала Алис, голос ее был спокойным, словно речь шла о рыбной ловле, — и поделом. Нельзя уподобляться капилунгам, которые охотятся на зайцев. Нужно быть при мозгах.
Над нашими головами что-то шумно взорвалось. Я вздрогнул, женщина за стойкой закричала, кинулась к выходу. Инель в дверях уже не было. Куда подевалась?
— Глупец, — сказала Алис.
— Надо идти к нему, на помощь.
Алис прижала раненую руку к груди:
— Стоит ли? Пусть попробует сам, раз взялся.
— Сейчас не время для сведения счетов. Мой господин очень долго охотился за Хиусом, я хорошо понимаю его стремление. Нервы не выдержали…
— Раз не выдержали, пусть сам и справляется, — ответила Алис зло, — это не причина размахивать мечом направо и налево. Я ему не слуга, чтобы бегать и помогать, когда он этого захочет.
Пол содрогнулся. Вместе с этим потянуло гарью, и с лестницы заструились вниз клубы черного дыма. Я умоляюще посмотрел на Алис. Что я мог сделать сам? Кинуться на второй этаж и погибнуть? Я не боец, а писарь. Алис задумчиво перевела взгляд на дым, застилающий ступеньки, сказала спокойным голосом:
— Ладно, побежали.
И мы побежали. Дым окутал ноги, второй этаж почти полностью скрылся в дыму. Темную, непроглядную пелену то и дело разрывали яркие всполохи огня. Трещали деревянные балки, огонь лизал стены, струился по потолку. Первая же дверь слева распахнулась, стоило приблизиться, оттуда выскочил полуголый мужчина с поросшей волосами грудью, в одних трусах и с большим круглым моноклем в глазу.
— Что происходит? Пожар? — завопил мужчина, пытаясь схватить меня за руку.
Я молча вырвался, побежал следом за Алис по коридору. А Алис словно знала, куда идти — шла прямо, не отвлекаясь на распахивающиеся двери. Мне навстречу выскакивали девицы в платьях и без, мужчины, подростки и совсем маленькие дети. Кто-то вопил, кто-то призывал сохранять спокойствие, кто-то громко кричал, что настал, наконец, Апокалипсис и что поделом всем нам. Я огибал их с все нарастающей уверенностью, что финалом нашего путешествия будет тело моего господина, лежащее на полу в гостиничном номере — обгорелое или нет, изуродованное, без головы или почти нетронутое, но уничтоженное изнутри каким-нибудь сильным заклятием.
Меч против магии.
Месть против жажды убивать?
Одно безумие против другого?
Что победит? Поспеем ли?
Алис вдруг резко свернула и скрылась в дверном проеме. Я задержался на мгновение, чтобы увидеть черную, обгорелую дверь, валящуюся у стены. Огонь еще блуждал по черным головешкам, но жрать там было почти нечего, и он постепенно перебирался на деревянные стены. Из дверного проема валил дым. Я зажал рот рукавом.
В комнате почти ничего не было видно. Я низко пригнулся, оглядывая пол, уверенный в том, что увижу лежащего Императора…
Из дыма вынырнула Алис. Свободной рукой она прикрывала рот и нос:
— Плохи дела! — бросила она, проходя мимо.
— Что случилось? Господин мертв?
А Алис уже выскочила из комнаты. Я бросился следом, нагнал ее у самой лестницы. Нас обгоняли люди, становилось невыносимо жарко, спину обжигал горячий ветер.
— Что случилось? Где Император? Он нашел Хиуса?
— На улице, — отозвалась Алис, — пока еще на улице.
— Что? Они выпрыгнули из окна?
— Откуда мне знать, выпрыгнули или нет. Факт в том, что они на мостовой. А вокруг собирается народ, понимаешь?
Первый этаж оказался охвачен пламенем. Стойка, за которой стояла женщина, полыхала. Дым вырывался сквозь распахнутую дверь и окна.