Страница 39 из 50
— Послушайте, — начал он, — лучше я…
Телефон в кабинете издал два длинных звонка.
— Это вас вызывают, — сказал Фабиан. — Идите. Дайте мне, пожалуйста, свое пальто. На улице жуткий холод.
Аллейн бросил ему пальто и побежал вниз. Было слышно, как все выходили из гостиной. Минутой позже хлопнула входная дверь.
Телефон повторил свой двойной сигнал.
— Пожалуйста, мистер Лосс, — сказал оператор. — Мы держали линию для вас. Они ждут. Это был Уэтербридж.
— Младший инспектор просил передать, что уехал по вызову и сможет быть вам полезным часа через четыре.
— Черт побери!
— Прошу прощения, мистер Аллейн.
— Ладно, Уэтербридж. Будем считать, что я этого не говорил.
— Я не очень хорошо слышу вас, сэр. Мы выполнили вашу просьбу.
— Молодцы, — тепло отозвался Аллейн.
— Хотите, чтобы мы выслали программу, сэр?
— Нет-нет. Просто прочтите ее мне.
Уэтербридж прочистил горло и приступил к чтению:
— Записки садовода… Спортивный комментарий… Обзор новостей… Полчаса в царстве насекомых… Что-нибудь нашли, мистер Аллейн?
— Пока нет, но продолжайте. Мы ищем что-то более возвышенное.
— Старые мелодии возрождаются?
— Не совсем.
— Есть еще одна станция с хорошей слышимостью. Вот она. Семь тридцать — двадцать шестая серия «Вампира». Семь сорок пять — «По знакомым страницам». Восемь ноль пять — «Час с мастерами».
Рука Аллейна сжала трубку.
— Можно подробнее? — попросил он.
— Тут мелким шрифтом. Подождите секунду, сэр, если не возражаете. Я надену очки. — Аллейн ждал. На расстоянии двух сотен миль зашуршала газета. — Восемь двадцать пять — полонез Шопена. Здесь еще много. Бэх, — произнес он весьма неуверенно, — или Бах, инициалы И.-С. Это соло на фортепьяно.
— Продолжайте, пожалуйста.
— Искусство фьюги, — произнес Уэтербридж. — Я уж лучше по буквам. Ф, У, Г, А… Подходит?
— Вполне.
— Последнее в списке, — добавил Уэтербридж. — Это и есть то название, которое мы ищем?
— Боюсь, что да, — промолвил Аллейн.
После того как дали отбой, он посидел минуту или две, печально насвистывая. Его рука автоматически опустилась в карман за портсигаром. Прошло уже десять минут с тех пор, как Фабиан вышел. Возможно, он ждет его в холле.
Однако в холле царили пустота и безмолвие. На столе низко горела керосиновая лампа. Аллейн увидел, что от шести ночных свечей осталось только две. Компания из гостиной, очевидно, разбрелась по спальням. Фабиан, должно быть, был наверху. Взяв фонарь, Аллейн быстро поднялся на площадку. Свет виднелся из-под дверей девушек и дальше, под дверью Дугласа. Под дверью Фабиана было темно. Аллейн быстро подошел к мастерской. Света там не было. Он подождал, прислушиваясь, затем снова двинулся к площадке. Под ногой скрипнула доска.
— Эй! — позвал Дуглас. — Это ты, Фабиан?
— Это я, — негромко отозвался Аллейн.
Дуглас выглянул в открывшуюся дверь.
— Я не понял, кто это, — пояснил он, с сомнением глядя на Аллейна. — Даже забавно.
— Еще один ночной злоумышленник?
— Да, было похоже, что вы крадетесь. Что-нибудь нужно, сэр?
— Нет, — промолвил Аллейн, — это я слежкой занимаюсь. Идите спать.
Дуглас усмехнулся и, нагло бросив «желаю удачи», убрал голову. Дверь закрылась.
Возможно, Фабиан оставил портсигар в комнате Аллейна, а сам уже уснул. Хотя странно, что он не подождал.
В комнате портсигара не оказалось. «Черт побери! — пробормотал Аллейн. — Он не может его найти. Этот проклятый Элберт его стянул».
Он снова тихо спустился вниз. Слабое мерцание появилось в конце холла. Дверь в проходе, ведущем в кухню, была отворена. Он вошел и увидел в буфетной Маркинса со свечой в руке.
— Я запираю, сэр, — сказал Маркинс. — Вам что-нибудь нужно?
— Я ищу мистера Лосса.
— Разве он не прошел в комнаты слуг вместе с вами, сэр? Минут десять назад.
— Возможно, он прошел, но я там не был.
— Странно, — произнес Маркинс, уставившись на него. — Я готов был поклясться, что это были вы.
— На нем было мое пальто.
— Ах, вот в чем дело! Но кто же был второй джентльмен?
— Какой второй джентльмен?
Маркинс поставил свечу и закрыл дверь.
— Я шел к дому управляющего, — сказал он, — поговорить с мистером Джонсом. Клифф только что пошел туда же. Мне показалось, что я вижу вас на главной дороге, ведущей к жилищам слуг. Я думал срезать угол и выйти к вам. В этом случае на время теряешь дорогу из виду. Я услышал, что вы что-то выкрикнули, и позвал: «Алло, сэр!» Потом я услышал, что вы сбегаете с холма. Когда я вышел к тому месту, где видно дорогу, вы пропали из виду.
Аллейн зажал кончик носа большим и указательным пальцами.
— Голос был похож на ваш, сэр.
— Очевидно, по телефону я тоже был похож на мистера Лосса. К черту, — сказал Аллейн с раздражением. — Где же он? Почему он не пришел? И кого он звал? Клиффа?
— Нет, сэр. Клифф к тому времени был дома. Когда я пришел к ним, я спросил, видел ли он вас по дороге, и он сказал, что никого не видел. Что делал мистер Лосс, сэр?
Аллейн объяснил ему.
— Мне это не нравится, — добавил он. — Пойдемте разыщем его.
— Он может делать десяток вещей, мистер Аллейн.
— Что именно? Мы пройдем через кухню, Маркинс. Показывайте дорогу. У меня фонарь.
— Может выпускать воду из радиатора, — сказал Маркинс, двигаясь в указанном направлении. — Будет крепкий мороз.
— Для этого ему нужно сбежать с холма?
— Ну нет. Гараж наверху, возле овчарни.
— Что он кричал? — спросил Аллейн, следуя за Маркинсом в темную кухню, пропахшую сосновой древесиной и жиром.
— Право, не могу сказать. Просто что-то выкрикнул. Точно был удивлен. Минуточку, мистер Аллейн, запру дверь. С тех пор, как Клифф попался на играх с виски, я всегда запираю очень тщательно.
— Клифф тут ни при чем. Это невыразимый Элби.
— Я поймал его с бутылкой в руке.
— Он ставил ее обратно.
— Не может быть! — воскликнул Маркинс с изумлением.
— Элби признался. Мальчик спасал его гнусную репутацию.
— Но какого черта он молчал? — воскликнул Маркинс. — Нет уж, лучше мне выполнять спецзадания. Я не вижу мелкого воровства у себя под носом. Пойдемте, сэр.
Снаружи было темно, как в угольной яме, и стоял сильный мороз. Трава хрустела у них под ногами, и в воздухе пахло инеем. В ясном небе мерцали звезды.
— Куда мы идем, мистер Аллейн?
— В проходную комнату.
— Можно выйти на дорогу. Она довольно ровная, но скользкая.
Мерзлая земля трескалась у Аллейна под подошвами. Они скатывались и скользили. «Осторожнее», — сказал Маркинс. Чувство, что может быть слишком поздно, внезапно охватило Аллейна.
— Где же проклятая дорога? — проворчал он.
Они поднялись на холм, и четырехугольная чернота показалась на склоне, уже выбеленном морозом.
— Это забор с проволокой, сэр, — сказал Маркинс. — Она не колючая.
Проволока звенела, свет фонаря играл на замерзших комьях.
— В проходной комнате нет света, — заметил Аллейн.
— Может быть, крикнуть, сэр?
— Не надо тревожить слуг. Будь он поблизости, он бы услышал нас. Эта развилка ведет к овчарне? Дайте, пожалуйста, фонарь, Маркинс.
Иней сверкал, словно фольга, на боковой дорожке. Круг света подвинулся и озарил распростертую на земле фигуру.
— О, Господи! — громко сказал Маркинс. — Что это с ним?
— Сойдите с дороги.
Аллейн ступил на замерзший дерн и направился к овчарне. Фонарь теперь высветил серое шерстяное сукно его собственного пальто, ноги Фабиана, вытянутые под углом, торчащие из брюк, лицо, прижатое к замерзшей колее, и вскинутые вперед, словно для защиты, руки.
Аллейн опустился возле него, передав фонарь Маркинсу. Тонкая, нежная шея Фабиана казалась мальчишеской и беззащитной. Аллейн осторожно раздвинул волосы. Позади него, прямо держа фонарь, Маркинс выдал целую обойму проклятий.
— Удар сверху, — сказал Аллейн. Он отодвинул руку, приподнял голову и, словно мрачный факир, извлек изо рта Фабиана яркий шелковый платок.