Счет по головам

— Готовы? — спросило кресло.

— Готов, — сказал он, и кресло, проведя его сквозь пресс-занавес, зависло над зияющей пропастью стадиона. Самсон, оказавшийся в первом ряду, испустил глубокий взволнованный вздох. Игровое поле отсюда выглядело как обеденная тарелка на дне колодца. — Откинь спинку назад, — велел он. Кресло повиновалось. — Еще чуть-чуть. — Теперь он смотрел в синее небо над стадионом, где должно было разыграться вечером основное событие этого дня.

— Предлагаю съесть «Гудик», попить электролита и, пожалуй, принять одну кислородину, — сказал Хьюберт. — Потом поспать. Я разбужу тебя загодя. Не холодно?

— Испечься можно. — Самсон снова развернул надкушенный раньше «Гудик». — Скажи-ка мне вот что, Хьюберт.

— Спрашивай.

— Как там дела с Эл и Эллен? Известно что-нибудь достоверно?

— Элинор погибла, Эллен пока под вопросом.

— Значит, у нее все в порядке?

— Нет, Сэм. Она или умерла, или умирает. Сообщения в этом пункте расходятся.

Самсон открыл пакетик с электролитом, отпил немного, натянул на голову капюшон скафа. «Ты выбрала тот же день, что и я, Эл, — думал он. — Какой в этом может быть смысл?»

Да никакого. Как и в его прижигании, как и в проекте под названием «Неизвестный Благодетель». Элинор обещала выявить всех, кто виновен в происшествии с ним, — и выявила, через пять лет после отъезда их с Попрыгунчиком из поместья. Много кого выявила: больше двух тысяч, как индивидуумов, так и группировок. Все они, очевидно, сошлись на том, что ее взлет чересчур стремителен и небольшое торможение будет только уместно. Одним из пунктов всеобщего заговора, как сразу заподозрили оба супруга, было разрешение завести ребенка, другим — нападение на Самсона. Но даже самое тщательное расследование не помогло Элинор выяснить, кто же, собственно, отдал приказ.

«Так не делается, — объяснила она Самсону. — На определенном уровне таких приказов не отдают. Просто выражают свое недовольство, а подчиненные делают из этого соответствующие выводы. На то они и нужны, подчиненные».

Она оставила на его усмотрение, уничтожать две тысячи злоумышленников или нет. «Я обещала довести дело до конца и сдержу обещание. Только многие из этих людей теперь мои коллеги и деловые партнеры».

Она ждала, что ответит он. Самсон тогда только что переехал в башню Кэсс и давал званые обеды — той же самой публике, скорее всего. «Не надо, — сказал он. — Обедать со мной — достаточно суровое наказание».

Понесшая потери синяя команда проникла в Чикаго через Гэри-Гейт, выдавая себя за медиапчелу с вооруженным эскортом. На эту миссию пчеле выделили только пять фальшивых идентификаций, и три из них она использовала на пропускных пунктах между районами города.

Команда нашла чартерный дом на Хоув-стрит, поднялась на крышу, через многоярусную гидропонику подлетела к сараю. Оса без труда проделала дырку в двери, и обе влетели внутрь.

— Частная собственность. Идентифицируйтесь, — тут же произнес голос.

Пчела быстро сканировала помещение. Ароматическая подпись объекта присутствовала в сильной степени, но живых организмов в данном пространстве не было. Оса подтвердила ее показания. Пчела переместилась к койке, где под одеялом что-то лежало.

— Ссылаемся на неприкосновенность жилища, — сказал голос, исходящий из динамика на столе.

Пчела, игнорируя запись, закончила обследование. Лежащие на кровати предметы не являлись человеком.

Синяя команда перелетела из сарая к двери, ведущей на лестницу. Она была закрыта, пчелопровод над ней забетонирован. Но томография показала пустоты в кирпичной кладке, и оса просверлила путь через один из таких кирпичей. Внутри команда обследовала этаж за этажом, комнату за комнатой. В некоторых присутствовали человеческие особи, не являвшиеся объектом. Они требовали, чтобы команда немедленно удалилась. Одна особь была настолько глупа, что замахнулась на техносов старой гармонической палочкой. Оса перерезала палочку надвое одним метким импульсом.

Удостоверившись, что объекта в здании нет, команда вылетела через слизнепровод на уровне тротуара. Ароматический след довел до конца квартала и оборвался. Будь у миссии минимальная техническая поддержка, пчела продолжила бы преследование с помощью телекамер, пчел-свидетелей, транспортных показаний и суборбитальных трутней. Но поддержки не было, и даже ордера не имелось. Рассчитывать приходилось только на свои силы.

Пчела, а за ней оса поднялись на крышу противоположного здания. Оттуда они могли наблюдать за всей улицей, за садом напротив и за сараем. Пока они ждали, пчела прокручивала сценарии.

2.12

Станция ЧОТ в центральном каньоне жилблока 7 изрыгала наружу толпы усталых Полезных Людей. Фред не спешил. С него хватило поезда с постоянными перегрузками и резкими поворотами, от которых его несчастные внутренности скручивались в узлы. Он нашел скамейку и прилег на нее. Вокруг него струился привычный человеческий поток, над ним, обтекая четыре ствола-корпуса, плыли облака. В каждом из них проживало четверть миллиона человек, и все они, как и Фред, работали в компании «Полезные люди». Фред всю жизнь провел в аркологиях, похожих на эту. Даже городок на марсианской станции был таким. Ни один расс не стал бы задумываться о своих жилищных условиях, а Фред вдруг взял и задумался. «Моим клон-братьям, — сказал он мысленно. — К чему мы пришли, прожив сто миллионов pacс-лет в таких вот сооружениях?»

Транзитная пчела остановилась проверить его состояние. Он сел, отогнал ее и пошел к лифтам. В турбокабину он садиться не стал, выбрал салон. Он пришел раньше обычного и бежать домой сломя голову было не обязательно. Диваны вокруг лифтовой медиазоны пустовали, пара свободных кресел у камина тоже нашлась. Фреда встретила волна успокаивающей протомузыки. Усталые клоны, одетые во всевозможные вариации сине-коричневых цветов, занимали излюбленные места. Фред прошел по толстому ковру к бару.

— Ну и воняет же от тебя, — сказал человек на соседнем табурете. На именной табличке этого найка было вышито «Жюль». — Что с тобой приключилось? — продолжал Жюль, морща свой загорелый нос. — Обмакнули в средство от блох?

— Угу. — Фред отвернулся. В этот момент ему было трудно проявлять дружелюбие к найку. Он заказал пиво, вспомнил, что должен воздерживаться от алкоголя несколько дней, и поменял заказ.

Лифт-салон двигался не спеша. Идя вверх, он останавливался только на этажах с двойным нулем, идя вниз — на этажах с цифрами 50. Фред решил пропустить свою остановку во время подъема и выйти на спуске. Надо было подумать о многих вещах: Коста, Кабинет, Рейли, гальвен, возможность клонового износа.

Оказывается, он уже успел составить краткий список своих проблем. Рассы славятся умением составлять списки. Их брат-донор Томас Э.Ю. был неисправимым списочником. Когда он погиб, в его квартире нашли целую коллекцию: в блокнотах, в компьютере, на обороте конвертов, на листках, прикрепленных к холодильнику. Что купить, как экипироваться, кому отправить рождественские открытки, с какими женщинами хотелось бы переспать. Все это сохранили и даже устроили выставку в Вашингтонском музее Смитсона. «Моим клон-братьям, — думал Фред. — Списки — наша разновидность белых стихов».

Выйдя на 150-м, он пересел в местный лифт, а потом на лучевую дорожку, ведущую в Деко-Виллидж, экономичный район в глубине Северо-западного ствола. Дверь квартиры поздоровалась с ним и открылась.

— Скажи Мэри, что я дома, — сказал он крошечной прихожей. Ответа не последовало, и он позвал: — Мэри?

— Я в спальне, — тихо донеслось до него.

— Извини, если разбудил.

— Нет, не разбудил. Ты рано сегодня.

— Да, чуть пораньше. — Мэри больше ничего не сказала, и Фред прошел в гостиную. Собачка ждала возле его кресла со шлепанцами в зубах. Фред расшнуровал тяжелые коричневые ботинки, отсыревшие от гальвена. Собачка уволокла их, один за другим, в свой шкафчик для чистки и дезодорации. И ради нее-то он собирался рискнуть своей порядочностью?