Счет по головам

Рейли взглянул на Фреда. «Не знает она разве, — говорил этот взгляд, — что нас слушает примерно миллион ментаров?»

— Так что же мы теперь должны делать, инспектор? — откашлявшись, спросил Фред. — Брать его? — Его не особенно грела перспектива лезть к водозаборному резервуару на ВОМ.

— Нет. Подождем экскаватора. Пока что мы оснастили один из арбайторов, обслуживающих водозабор, пробником и сейчас запустим его.

По стенке резервуара двигался похожий на краба технос, с низко посаженным на шести ногах туловищем. Он ловко сопротивлялся всасыванию, цепляясь за скобы, вделанные в бетон. Подобравшись к валуну, от которого, по-видимому, и шла тепловая волна, он выставил стерженек пробника. Стержень соприкоснулся с камнем, последовала ослепительная вспышка, и арбайтора, потерявшего несколько ног, отшвырнуло к решетке. Какое-то время он еще цеплялся, но его быстро смыло и унесло прочь.

— Пей, Чикаго, — сказал Рейли.

— Похоже, у этого дубля есть зубы, — заметила Коста. — Будем ждать землечерпалку. Вы как там, ребята?

— Лучше некуда, — переглянувшись с Рейли, ответил Фред.

— Нет смысла вот так висеть вверх тормашками. Теперь мы можем следить за операцией через камеры. Кабинет, думаю, никуда не денется, так что предлагаю вам всплыть.

— Когда должен прибыть экскаватор? — спросил Фред.

— Через двадцать минут. Еще час накиньте на подготовку. Фред проверил жизнеобеспечивающий запас машины — до сих пор они израсходовали только малую долю. Рейли, снова обменявшись с ним взглядом, зевнул.

Жизнь расса, как правило, состоит из бесконечных часов ожидания в некомфортных условиях. Но порог дискомфорта у него очень высок, а скукоустойчивость просто невероятна.

— Ничего, нам и так хорошо.

Ожидание длилось. Гломодатчик ВОМ звонил каждые несколько минут, и Фред, встрепенувшись, смотрел, как желтеет, а после синеет очередной красный флажок. Потом сигнал прозвучал особенно громко. Красный флажок мигал — он находился вне зоны распространения защитного жира. Этот глом застрял в дверной раме, одном из немногих швов на корпусе ВОМ. После нескольких долгих минут машина сказала:

— Устав предписывает всплытие и подготовку к эвакуации.

— В общем, разумно, — признал, поразмыслив, Фред.

— Просто блестяще, по-моему, — согласился Рейли.

— Что за бот? — спросила Коста.

— Без жира опознать невозможно, — ответил Фред.

— Тогда послушайтесь свою машину и поднимайтесь.

Фред кивнул Рейли, и тот вывел ВОМ на поверхность. Пилот-субмагнит, которому он передал управление, поднял машину на метр в воздух.

Флажок тут же перестал мигать и превратился в янтарный. Глом, облепленный жиром из донного сопла, был опознан как трехфазный микробот — иначе говоря, МОБИ. Фред и Рейли уставились друг на друга, разинув рты.

— В наши дни такое не часто встретишь. — Рейли отстегнул ремни и прошел назад, в пассажирский отсек.

— Эвакуируйтесь немедленно. Разверните плот, — встревожилась Коста.

— Так точно. Готовимся к высадке, — отрапортовал Фред.

— Выше голову! — Рейли кинул Фреду взятый из холодильника пакет ВИЗ-37. Оба с одинаково кислыми лицами вскрыли свои пакеты, подняли их заздравным жестом и влили в себя самую мерзкую разновидность аварийной визолы. У Фреда скрутило желудок, Рейли рыгнул и снова ушел назад.

Янтарный флажок внезапно сделался синим. Бот ликвидирован, кризис миновал.

— Тьфу ты, — сказал Рейли, вернувшись в кабину с кассетой-плотом и двумя ранцами. — Ну так что, будем высаживаться?

— Можно просто осмотреть эту дверную раму вблизи.

— Ладно, сейчас.

— Возьми жировой пистолет. Рейли взял из ранца оружие.

— Что у вас там происходит? — спросила Коста.

— Наша МОБИ убита, — ответил Фред. — Собираемся остаться на борту. Куда пропала ваша копалка?

— Вы уверены, что это хорошая мысль?

— А разве у кого-нибудь есть возражения?

Все надзирающие за операцией ментары молчали. В таких случаях решение обычно предоставляется людям, находящимся на месте событий.

Фред развернул ВОМ носом к городу. С такой малой высоты ни берег, ни генераторы купола видны не были, но нечто, внезапно возникшее перед самым ветровым стеклом, заставило его вздрогнуть.

Это была пожилая дама, директриса Кабинета, недавно выступившая с обращением к Генеральной Ассамблее ОД. Могу я поговорить с вами наедине? — спросила она, глядя на Фреда в упор.

— Что это было, коммандер Лонденстейн? — спросил Николас, ментар «Полезных людей».

Директриса приложила к губам тонкий палец. Они нас не слышат. Наш точечный сигнал направлен прямо на вас. Пожалуйста, скажите, что все в порядке.

— Не понял вопроса, — ответил Фред, обращаясь к Николасу.

— Ваш сердечный ритм дал резкий скачок.

— Немудрено. Стоит только подумать, сколько вы мне платите за такую работенку…

— Может быть, требуется приватное братское собеседование? — спросил Маркус из ББР.

— Нет, Маркус, спасибо. Я думал о своих личных, домашних делах. Теперь я больше о них не думаю, так что эту тему можно спокойно оставить.

Превосходно, сказал Кабинет. Мы просим вас проявить присущее рассам великодушие и уделить внимание нашему краткому сообщению.

Это Фреду не понравилось, но он остался в игре, не переставая удивляться, как это Кабинет ухитряется беседовать с ним под носом у самых мощных ментаров на планете и при этом подавать изображение на его дисплей — ведь в озере Мичиган передатчиков нет. Фред отвел взгляд от своей собеседницы, делая вид, что ищет задержавшийся экскаватор — и действительно обнаружил на горизонте маленькое темное пятнышко.

Мы никогда не забудем, какую поддержку вы оказали нашей семье в трудное время. Сострадание, как известно, характерная черта рассов, но у вас оно проявляется сильнее, чем у большинства ваших братьев. И это лишь одна грань вашей одаренности.

Да, как же, подумал Фред.

Сейчас мы, находясь в отчаянном положении, снова обращаемся к вам за помощью. Обращаемся с весьма необычной просьбой.

Фред перевел взгляд на женщину перед собой. Уж не хочет ли она, чтобы он помог им бежать?

Эллен Старк, дочь нашего покойного спонсора, была ребенком, когда вас назначили охранять эту семью. Сегодня ее мать погибла в намеренно подстроенной катастрофе, а она получила серьезнейшее ранение. Мы боимся, что убийцы Элинор не позволят Эллен остаться в живых. Наше заключение под стражу даже на краткий период времени наверняка будет стоить ей жизни.

Фред ощутил прилив гнева против этого ментара мертвого аффа. Как смеют они манипулировать им?

— Извините, что возвращаюсь к этому, коммандер, — снова заговорил Николас, — но уровень вашего стресса продолжает расти, в то время как мы не видим никакой причины для этого в окружающей вас среде. Возможно, вы думаете, что МОБИ, атаковавшая вашу машину, все еще жизнеспособна? Если так, обратитесь в Корпус с просьбой прислать вам вспомогательный транспорт.

— Нет необходимости.

— Или дезинфекционную службу, — настаивал Николас. «Вот почему Николас так бдительно наблюдает за мной, — поразился Фред. — Думает, что я уже заражен».

— Слушайте, Ник, Маркус, Коста, Либби, Безымянный и кто там еще на связи. Столь пристальное внимание к моей внутренней гармонии мешает мне сосредоточиться на текущем задании.

— Понял, — ответил Николас. — Продолжайте.

— Но вспомогательная машина — мысль неплохая, — добавил Фред. — Вызови, пожалуйста, еще одну ВОМ, Безымянный.

— Безымянный сообщает, что ВОМ отправлена пять минут назад, — сказал Маркус. — Срок прибытия — шестнадцать минут.

Map Лонденстейн, продолжал Кабинет, мы не должны покидать Эллен, когда она беззащитна.

«Так позвоните в „Полезные люди“ и наймите телохранителей, — хотел сказать Фред. — Мне частным образом работать не разрешают». Здесь, конечно, речь не о работе, а о личной услуге, но с какой стати они смотрят на него как на друга семьи? Он проработал у Элинор Старк шесть месяцев в 2092–2093 годах. Семья тогда состояла из нее самой, младенца Эллен и недавно обожженного, эмоционально травмированного Самсона Харджера. Все прочие домочадцы Харджера избегали, поскольку он находился в депрессии и к тому же нещадно смердел. Фред его просто жалел, ничего больше. Но когда в назначенный срок Фреда перевели на другую работу, советник Старк лично устроила для него прощальную вечеринку — неслыханное дело в семействе аффа. Даже торт ему испекли и подарок вручили — домашние шлепанцы и собачку, чтобы их приносить.