Усталая смерть

Настроение у Лиды было такое — хоть в петлю лезь. Она всегда знала, что хотела, правда, редко ее желания сбывались, но сейчас ей все опостылело.

Когда на тропинке появились двое, она не испугалась. Знакомые кожаные куртки и деревянные дубины в руках. Она пыталась вспомнить, в какой американской игре их используют, но так и не смогла. Трусы! Ублюдки! Таких даже бояться стьщно.

Когда они приблизились, Лидия бросилась первая в бой. Накипело! Один отскочил в сторону, второго она сбила с ног, навалилась на него всем телом и вцепилась ему в горло. Хватка оказалась такой сильной, что парень захрипел. Она давила, что было сил, стиснув зубы. Удар по голове, и из глаз посыпались искры. Но хватка не ослабла, а стала еще сильнее.

Женщина не знала, сколько раз ее ударили, просто она умерла в какой-то момент. Смерть пришла, но забрала с собой две жизни, а не одну.

Страх испытал тот, кто остался в живых и пробежал несколько километров без оглядки. Рекорд поставил, и это еще с учетом глубокого снега в лесополосе.

Теперь лейтенант выглядел как мешком побитый. Ему позволялось входить в кабинет подполковника без стука. Так он не вошел, а влетел.

— Роман Аркадич, к вам человек из Москвы.

— Что с паспортом и машиной?

— К утру все будет сделано.

— Что за человек?

— Удостоверение ФСБ. Правда, просроченное.

— Звание?

— Не разглядел. Фамилия Семенов.

— Ну и что ты трясешься? Пусть заходит.

В кабинете появился невысокий лысоватый мужчина, ничем не примечательный, лет шестидесяти, очень хорошо одетый. Дубленка, соболья шапка, из-под шарфа виден белый воротничок и узел галстука.

— Проходите, присаживайтесь.

Мужчина прошел к столу, сел на стул и положил свой кейс на колени.

— Чем обязан?

— Я привез деньги из Москвы за кокаин и марихуану.

Он откинул крышку кейса, и Хитрово увидел пачки стодолларовых купюр.

— Секундочку,— остановил его подполковник. — Каримов, быстро проверь коридор и дверь. На выходе поставь четырех автоматчиков и сам встань. В здание ни одного чужого не впускать до моего распоряжения.

— Понял.

Лейтенант выскочил в коридор.

— Думаете, я с собой спецназ привел? — Гость рассмеялся. — Нет, я деловой человек и представляю ТУ фирму, которая закупила у господина Саида Абдурахмана товар. Ночью ресторан, разгромили, а самого с сыном убили.

— Почему вы обратились ко мне?

— Я обратился к друзьям из Душанбе. Они мне доложили, что все перевалочные базы в Саратове перешли в руки Управления внутренних дел, а бывших перекупщиков вы уничтожили руками отморозков. Тут все просто. К начальнику управления я не пошел, понимая его щекотливое положение, а ваш отдел соответствует профилю. Вот я и у вас.

— Товар находится на том же складе, где вы его брали раньше, и там сидят соответствующие люди без милицейских погонов. Вы ошиблись адресом.

— Вовсе нет. Посаженные вами на складах «шестерки» не решают договорных вопросов. А я уполномочен изменить договорные условия. С кем я могу решить эти вопросы?

— Я вас слушаю.

— Только этого я и хочу. А вы говорите «ошибся дверью». Со мной такого не случается.

— Меньше полемики и больше дела.

— Конечно. Раз трафик перешел в руки органов, то я считаю, что нам нет необходимости приезжать за товаром. Вы можете без риска сами доставлять его в Москву. В определенном месте вас будут встречать и забирать груз. Естественно, мы готовы оплачивать доставку. Это стоит дешевле, чем потерять груз в пути благодаря бдительности доблестной милиции.

— Вы вышли на меня, а я о вас ничего не знаю. Возможно, что мы согласимся на доставку, но непосредственно в то место, где товар реализуется. Мне тоже нужны гарантии. Кое-что о вас я слышал. Речь идет о каком-то пригородном притоне?

— Элитный клуб. Там собирается весь свет. Закрытый клуб. Место, где правительственные мужи и властелины вселенной могут чувствовать себя обычными смертными, расслабиться и дать волю чувствам и самым сокровенным желаниям. Многие любят побаловаться кокаином, сигареткой с травкой и всем, чем только душа пожелает. У нас надежная и сильная крыша. Я не возражаю, если повару доставляют продукты прямо на кухню. Так что, считайте, мы договорились.

Хитрово закурил папиросу, скривил свои пухлые губы и задумчиво сказал:

— Вы ведь берете всего-навсего пять килограммов в квартал. Не бог весть какие деньги.

— Я привез триста тысяч долларов. Это с учетом доставки. Сумма серьезная.

— Она нас устроит, если мы будем получать ее ежемесячно.

Настало время задуматься гостю.

— С учетом роста нашей клиентуры, пожалуй, мы может брать больше.

— Конечно. Либо мы откажемся от ваших предложений. Кокаин моден среди периферийной молодежи, и у нас имеются заказы. День ото дня они растут.

— Я вас понял. По рукам, договорились. Вот деньги. — Курьер пододвинул свой кейс ногой к столу Хитрово. — На следующей неделе я жду вашего человека в клубе с товаром. Пять килограммов кокаина и пять марихуаны. Пятнадцатого числа каждого месяца вам будут привозить деньги, а каждого двадцатого мы получаем груз.

Он положил на стол визитную карточку.

— Адрес тут указан, а по этой карточке вашего человека пропустят ко мне. Я лично занимаюсь обеспечением всего необходимого для клуба. Меня зовут Григорий Ефимович. Вопросы есть?

— Рад знакомству. Груз выедет к вам в ближайшие два дня.

Гость, довольный, вышел из кабинета.

Хитрово глянул на визитку: «Семенов Григорий Ефимович, директор-распорядитель клуба «Голубой дельфин».

Московская область, город Троицк, элитный поселок «Ватутинки».

Оцепление с центрального входа в управление он не снимал, пока не спрятал деньги в тайник. Настроение поднялось. В итоге ему удалось спихнуть лишние десять килограммов кокаина за квартал. На тысячу доз он сократил распространение зелья по собственному городу. Победой это не назовешь, но лучше, чем ничего. Кокаина в Саратове не будет.

Теперь пора выяснить, как идут дела у крестника. Подполковник надел пальто на мундир, взял шапку и погасил в кабинете свет.

Сорочки она положила сверху и захлопнула чемодан. Галине Николаевне очень не хотелось ничего говорить мужу, но и в себе носить невыносимую тяжесть она не могла.

Когда он вышел из ванной и появился в спальне, Галя повернулась и сказала:

— Чемодан собран. Ты надолго едешь в Москву?

— Недели на две.

— Пятая командировка за год.

— Это моя работа, Галочка. Тут уж ничего не поделаешь. Нам жить на что-то надо.

— Слава Богу, не нищенствуем. Я не против твоих участившихся командировок. Просто постарайся, чтобы от твоих рубашек не пахло духами и не оставалось следов от губной помады, когда ты возвращаешься из Москвы.

Он сбросил полотенце с головы и растерянно посмотрел на жену.

— Ты на полном серьезе?

— Не делай из меня дуру, Димочка. Я прожила с тобой четверть века. У нас сын университет заканчивает. Поверь мне, я неплохо тебя изучила за эти годы. Не стоит мне врать.

— Из тебя получился неплохой сыщик. Вот что значит десятилетний стаж городского судьи.

— Это все, что ты можешь сказать?

— Я могу сказать, что семья для меня святое. Все остальное значения не имеет. Не обостряй ситуацию.

— Уверен, что наша семья не разваливается на куски, как глиняный кувшин? Муж мотается по стране, не пропуская мимо ни одной юбки, сын по шесть раз пересдает экзамены, потому что пьет и все ночи напролет гоняет на мотоцикле со всякой шпаной, а я целыми днями торчу на работе. Это, по-твоему, называется семьей?

— Не надо утрировать. — Дмитрий закурил и встал возле окна. — Здесь не судебное заседание, Галочка. Ты все привыкла видеть в черном цвете. Трагический пафос, конец света. Рудик — талантливый парень. Университет для него семечки. Он еще меня перегонит и в академики выйдет. А мотоциклы в двадцать четыре года — это нормально. Что касается юбок, то запах духов и следы помады еще ни о чем не говорят. Я занимаюсь серьезной наукой,