Страница 64 из 74
— Вот оно что. Значит, Жерар поплатился жизнью за то, что слишком много знал и был лично знаком с Гийомом Пуартье и этими знаниями поделился с тобой… Успел поделиться, — рассуждал Журавлев. — Господин Пуартье имеет французский паспорт и может в любой момент улететь в Ниццу. Именно в Ницце будут проходить гастроли.
— И что из этого? — спросил Сухинин.
— А то, Влад, что господин Пуартье и наш наниматель, известный коллекционер Алексей Николаевич Седельников — одно и то же лицо.
— Седельников понял, что Влад наш агент, — заметил Метелкин. — Раскусил его мгновенно. Наверняка он не верил, что мы найдем место торгов. А если бы и нашли, то не попали на аукцион. Теперь мы ему не нужны. Нас можно уничтожить. Всех. Как он уничтожал каждого свидетеля. Даже тех, кто ему лично ничем не был опасен. Ну что толку в уголовнике Грибе или сбежавшем Хохло-ве, они же его не знают! Зато мы знаем и тем опасны. Из города нас не выпустят.
— Чушь собачья! — махнула рукой Настя. — Город кишит приезжими. Тысячи автобусов, забитые гостиницы, многие спят на скамейках в скверах. Из города выезжает сотня машин в час и столько же въезжает. Кругом пробки. Уйти мы уйдем, но с пустыми руками.
— Не о том думаете, ребята, — резко оборвал ее Журавлев. — Седельников нас не боится. Мы не можем нанести ему заметного вреда. Если он пользуется катакомбами города, то власти играют на его поле. Идти в милицию и заявлять на него — значит сесть за решетку. Нас продержат там пятнадцать суток как хулиганов и выпустят. Ордена к тому времени окажутся на восковых фигурах по всей Европе. Если мы сбежим, ничего страшного не произойдет. Настоящая угроза Седельникову — только Крылов. И он это знает. Седельников-Пуартье «кинул» Ингрид Йордан. Кинул по-крупному. Все приглашенные на аукцион покупатели ему были известны. От лишних он избавился, а Крылова пропустил. Имея связи на Западе, мог проверить всех. Чем и занимался. Ведь дипломат Седельников большую часть времени жил за границей. Об этом знают все коллекционеры. Он ждал, что Йордан попытается любыми путями вернуть свою долю, если не все. Я уверен, что Седельников вычислил Крылова и тем не менее допустил его до аукциона. Зачем?
— Цель может быть только одна. Направить Крылова по ложному следу, — сделала вывод Настя.
— Правильно. И сегодня на спектакле я это понял.
— Как? — поинтересовался Метелкин.
— Очень просто. Когда председатель жюри объявил место проведения гастролей. Ранее назывались Германия, Швейцария, Голландия. Сегодня поставлена точка. Спектакли везут в Ниццу. Пуартье живет в Ницце. Значит, везет ордена домой. Как? Тем же способом, что и сюда вез. Вместе с костюмами и декорациями. И этот орешек Крылов разгрыз. Слишком очевидный вариант. Все мы проглотили предложенную нам наживку. Вот только Седельников вряд ли будет повторяться. Каким бы гениальным план ни выглядел, он уже отработан, а значит, устарел и может быть разгаданным.
— Но план действительно гениальный.
— В один конец. Через Россию — в Сибирь. Со стопроцентной страховкой. А теперь подумаем трезво. Поезд с декорациями и костюмами не может доехать до Франции, минуя Германию. На такой риск Седельников не пойдет. Слишком дорого далась ему эта афера, чтобы провезти товар под носом у Ингрид Йордан. Крылов уже поставил точку в этом деле. Я видел его довольную физиономию сегодня вечером. Теперь он полетит к фрау Йордан докладывать о результатах, и они со спокойной душой будут поджидать транзитный поезд с театральными декорациями. Что касается нас, то мы сожрали ту же приманку.
— Тогда как он вывезет ордена? — спросил Влад.
— Не знаю. Есть только одна зацепка. Вы на машине сопровождали поезд из Питера в Новосибирск?
— Да, конечно.
— В Екатеринбурге отгрузили шесть ящиков?
— Помню. Их оставили на складе терминала, — подтвердил Сухинин.
— Почему именно в Екатеринбурге?
Все молчали.
— Потому что там поезда выходят на одну ветку до Новосибирска. Из Питера поезд идет через Вологду, Киров, Пермь, Екатеринбург. Из Москвы — через Арзамас, Казань, Ижевск, Екатеринбург. Екатеринбург — связующее звено. Мы ничего не знаем о поезде из Москвы. Может быть, он тоже скинул несколько ящиков, достигнув Екатеринбурга. Эти ящики давно не дают мне покоя. Решение может быть следующим. Вы все выезжаете в Екатеринбург сегодня же. Ночью. Сейчас. Настя за рулем. Влад надевает женское платье и садится рядом. Двух женщин никто не ищет. Женька — в багажник.
— В багажник? До Екатеринбурга полторы тысячи километров, между прочим.
— Потерпишь до Омска. Дальше будет спокойнее. Ваша задача — найти ящики и проверить их. Возможно, ордена уже уехали. Другого варианта я не вижу и, возможно, его нет. Это наш последний шанс. Ориентируйтесь на месте. В бой, ребята. Времени у нас ноль. И будьте на связи.
— А как же старик? — спросила Настя.
— Какой старик?
— Вашенский. Я обещала утром отвезти его в аэропорт. Рядом в номере труп Леру валяется.
— Позвони ему. Я сам за ним зайду.
Настя достала из сумочки пропуск в банк:
— У Вашенского ключ. Я не знаю, что делать. Там лежит подделка. Но бриллианты настоящие, и вещь не наша.
— Хорошо, разберемся.
— А зачем ты остаешься? — спросил Метелкин.
— Для подстраховки. Пока месье Пуартье из города не уедет, мне лучше быть здесь. Этот тип непредсказуем.
— С огнем играешь! — предупредила Настя.
— А нам за это деньги платят. Я не думаю, что вашу поездку можно назвать прогулкой. Собирайтесь и вперед.
Уже светало, когда Журавлев пришел в свой номер. Анна сидела на кровати с заплаканными глазами. Она даже не раздевалась. Цветы валялись на полу.
Он остановился в дверях. Хотел что-то сказать, но так и не придумал ничего вразумительного, а врать ему надоело.
Сплошные проблемы.
Все футляры с орденами уложили в коробки из-под обуви, а их — в стальной контейнер, обшитый деревом. Рабочие загрузили ящик в цельнометаллическую «Газель» с небольшими зарешеченными окошками, на борту которой стояла надпись «Техпомощь».
Крайнов усмехнулся:
— Фантазия нашего хозяина дальше «Техпомощи» не идет.
— Ты думаешь, мы на этой машине повезем груз в Москву? Какая наивность! — засмеялся Черных.
Трое зареченцев сели в машину, и она сразу же направилась в путь.
— Ну вот, — вздохнул Черных, — красивая история кончилась. Два года трудов, — и конец. Жаль. Снова обыденность, скукотища.
Заболотный похлопал по ящику:
— Вы только подумайте, сколько стоит этот деревянный куб, уму не постижимо. Во время аукциона у меня волосы вставали дыбом после каждого удара молотка. Глядя на кучку собравшихся старперов, складывалось впечатление, что они способны скупить весь мир вместе с океанами, морями и реками. Да… Нам до них далеко.
— А нам мир и не нужен, — махнул рукой Черных. — У нас и так все есть. Вот только адреналина теперь хватать не будет. А насчет молотка, Юрочка, ты не прав. Аукционный молоток — это музыкальный инструмент. Этого вы так и не поняли. Каждый мой удар направлялся шефом. Он стоял за ширмой и подавал знаки. Настоящий аукцион проводился за этой ширмой. А суть вот в чем. В зале сидело семь-десять процентов настоящих покупателей и тридцать подставных, которые перебивали цены. По идее, орденский иконостас графа Воронцова мог уйти за первоначальную цену. Но Алексей Николаич знал, что потомок графа — невероятно богатый человек и приехал сюда с твердым намерением скупить раритеты предка. Сейчас в Англии мастера из музея мадам Тюссо уже ваяют восковую фигуру великого предка нашего покупателя. Понятное дело, он не уедет из России с пустыми руками. Итак, объявляется лот графа Воронцова. Старик решил, что возьмет его с легкостью, цена и без того сумасшедшая. Но в торги вступают еще трое желающих купить этот лот. И тут начинается психологическая борьба. Как в покере. Потомка Воронцова все время перебивает то один, то другой, то третий. Цена растет. Наконец один из подставных сходит с дистанции. Потом второй. Остаются двое. Старик выдыхается, видны его колебания. Еще толчок — и он на краю. Я кричу «два» и поднимаю молоток. Азарт побеждает разум. Старик перебивает ставку, но уже понятно, что это его предел. Подставной сходит с дистанции. В итоге, лот достается тому, кому и предназначался, но в пять раз дороже первоначальной цены. Вот в чем гениальность и тончайший расчет. Даже я обливался потом от волнения. Это и есть настоящий адреналин. Ну скажите, какая там фрау Йордан способна превратить солидных расчетливых толстосумов в стадо обезумевших баранов? Йордан обычная базарная торговка по сравнению с нашим шефом.