Страница 139 из 228
В противовес этим настроениям французского народа была выпущена та часть оригинальных брошюр Дантю, в которых «именем народа» «императору» предъявлялось требование «помочь, наконец, Франции величественно раскинуться от Альп до Рейна» и не ставить больше препятствий «воинственному духу» и «стремлению народа к освобождению национальностей». Фогт играет на одной дудке с проститутками декабря. В тот самый момент, когда в Европе вызывает удивление настойчивое стремление к миру со стороны Франции, Фогт делает открытие, что «теперь этот подвижный народ» (французы) «по-видимому, обуреваем воинственными настроениями» (l. с., стр. 29, 30) и что г-н Людовик лишь следует «господствующему веянию времени», как раз и выражающемуся в стремлении к «независимости национальностей» (стр. 31 l. с.). Разумеется, он ни слову не верил из того, что писал. В своей «Программе», призывавшей демократов к сотрудничеству в его бонапартистской пропаганде, он подробно рассказывает, что Итальянская война непопулярна во Франции.
«На первое время я не вижу никакой опасности для Рейна; но она может наступить впоследствии, война там или в Англии сделала бы Луи-Наполеона почти популярным, война же в Италии не имеет популярности» (стр. 34 «Главной книги», Документы).
Если одна часть издававшихся у Дантю оригинальных брошюр старалась вывести французский народ из его «мирно Летаргического состояния» традиционными завоевательными фантомами и вложить в уста нации личные желания Луи Бонапарта, то задачей другой части, с «Moniteur» во главе, было убедить прежде всего Германию, что император питает отвращение к приобретению земель и что его идеальное призвание — быть мессией, освобождающим национальности. Доказательства бескорыстия его политики, с одной стороны, и его стремления к освобождению национальностей, — с другой, легко заучить наизусть, так как они постоянно повторяются и всегда вертятся вокруг двух основных пунктов. Доказательство бескорыстия политики декабря — Крымская война. Доказательство стремления к освобождению национальностей — полковник Куза и румынская национальность. Тон здесь непосредственно задавал «Moniteur». См. «Moniteur» от 15 марта 1859 г. о Крымской войне. «Moniteur» от 10 апреля 1859 г. пишет о румынской национальности следующее:
«Она» (Франция) «желает, чтобы в Германии, как и в Италии, признанные договорами национальности сохранились и даже усилились. — Что же касается Дунайских княжеств, то он» (император) «взял на себя труд содействовать торжеству законных желаний этих провинций, чтобы и в этой части Европы обеспечить порядок, основанный на национальных интересах».
См. также появившуюся в начале 1859 г. у Дантю брошюру «Наполеон III и румынский вопрос»[509]. Относительно Крымской войны:
«Наконец, каких компенсаций потребовала Франция за пролитую ею кровь и за миллионы, потраченные ею на Востоке исключительно в европейских интересах» («Сущность вопроса». Париж, Дантю, 1859, стр. 13).
Эту повторяемую на все лады в Париже тему Фогт изложил на немецком языке так удачно, что Э. Абу, эта болтливая сорока бонапартизма, по-видимому, перевел обратно на французский язык немецкий перевод Фогта. См. «Пруссия в 1860 году»[510]. И здесь нас снова преследует Крымская война и румынская национальность под управлением полковника Кузы.
«Но одно, во всяком случае, мы знаем», — повторяет Фогт вслед за «Moniteur» и оригинальными брошюрами Дантю, — «что Франция не завоевала и пяди земли» (в Крыму) «и что дядя после победоносного похода не удовольствовался бы тощим результатом установленного превосходства в военном искусстве» («Исследования», стр. 33). «Здесь обнаруживается, однако, существенное отличие от старой наполеоновской политики»(l. с.).
Как будто Фогт должен нам доказывать, что «Наполеон Малый» не настоящий Наполеон! Фогт мог бы с тем же правом предсказать в 1851 г., что племянник, — которому нечего было противопоставить первой итальянской кампании и египетской экспедиции, кроме страсбургской авантюры, экспедиции в Булонь и колбасного парада в Сатори, — никогда не станет подражать восемнадцатому брюмера[512] и тем более никогда не наденет на себя императорскую корону. Тут было, однако, «существенное отличие от старой наполеоновской политики». Вести войну против европейской коалиции и вести ее с разрешения европейской коалиции — таково было другое отличие.
«Славная крымская кампания», в которой объединенные силы Франции, Англии, Турции и Сардинии после двух лет «завоевали» половину русской крепости, потеряв взамен ее в пользу России целую турецкую крепость (Карс), а при заключении мира на Парижском конгрессе[513] вынуждены были скромно «просить» у неприятеля «разрешения» беспрепятственно переправить свои войска домой, — эта кампания действительно была всем, чем угодно, но только не «наполеоновской». Славной она была в общем только в романе Базанкура[514].
Но Крымская война многое показала. Луи Бонапарт предал мнимого союзника (Турцию), чтобы добиться союза с мнимым врагом. Первым результатом Парижского мира было принесение в жертву «черкесской национальности» и искоренение русскими крымских татар, а также гибель национальных надежд, которые Польша и Швеция возлагали на крестовый поход Западной Европы против России. И другая мораль вытекала из Крымской войны: Луи Бонапарт не смел больше вести второй Крымской войны, не смел терять старую армию и входить в новые государственные долги в обмен на сознание, что Франция достаточно богата «de payer sa propre gloire» {«чтобы оплачивать свою собственную славу». Ред.}, что имя Луи-Наполеона фигурирует в европейском договоре, что «консервативная и династическая печать Европы», согласно высокой оценке Фогта (стр. 32 l. с.), единодушно признает «августейшие доблести, мудрость и умеренность императора», и что вся Европа воздавала ему тогда все ho
«Но по меньшей мере остается фактом, что теперешняя французская политика на Востоке отвечала стремлениям к объединению одной национальности» (румынской) («Исследования», стр. 34, 35).
Куза, как уже упомянуто, держит место вакантным либо для русского губернатора, либо для русского вассала. На карте «Европа в 1860 г.» в качестве вассала фигурирует великий герцог Мекленбургский. Россия, разумеется, предоставила Луи Бонапарту все ho
Уже в 1858 г. тюильрийский чревовещатель исполнял на своих бесчисленных свистульках вариации на тему: «румынская национальность». Фогтовский авторитет, г-н Кошут, мог поэтому уже 20 ноября 1858 г. на лекции в Глазго заявить в ответ:
509
«Napoleon III et la question roumaine». Paris, 1859.
510
E. About. «La Prusse en 1860». Paris, 1860 (Э. Абу. «Пруссия в 1860 году». Париж, 1860).
512
Колбасным парадом Маркс иронически называет устроенный президентом Луи Бонапартом 10 октября 1850 г. генеральный смотр войскам на равнине Сатори (близ Версаля), во время которого Луи Бонапарт организовал угощение солдат и офицеров колбасой, холодной дичью, шампанским и сигарами, пытаясь подкупить этим армию для будущего государственного переворота.
Об итальянской кампании и египетской экспедиции Бонапарта см. примечания 81 и 83.
О страсбургской авантюре и экспедиции в Булонь Луи Бонапарта см. примечание 345.
Восемнадцатое брюмера — см. примечание 84.
513
Имеется в виду Парижский договор — мирный договор, подписанный 30 марта 1856 г. на Парижском конгрессе представителями Франции, Англии, Австрии, Сардинии, Пруссии и Турции, с одной стороны, и России — с другой, и завершивший Крымскую войну 1853–1856 годов. Россия, потерпевшая поражение в войне, должна была уступить устье Дуная и часть южной Бессарабии, отказаться от протектората над Дунайскими княжествами, согласиться на нейтрализацию Черного моря, означавшую закрытие проливов для прохода иностранных военных судов и запрещение России и Турции иметь на Черном море военно-морские арсеналы и военный флот; в обмен на Севастополь и другие города, захваченные союзниками в Крыму, Россия возвращала Турции Карс. На конгрессе Франция не поддержала требования Англии об отторжении Кавказа от России и требования Австрии о присоединении Бессарабии к Турции. Наметившееся на конгрессе сближение между Францией и Россией в дальнейшем усилилось.
514
Bazancourt. «L'Expedition de Crimee jusqu'a la prise de Sebastopol». Tomes I–II (Базанкур. «Крымская экспедиция до взятия Севастополя». Тт. I–II). Первое издание вышло в Париже в 1856 году.