Заговор Моцарта

Скотт Мариани

Заговор Моцарта

Мэри, Лане и Ричарду посвящается

Я знаю, что должен умереть. Кто-то дал мне аква тофана и вычислил точное время моей смерти, для которой они и заказали «Реквием». Я пишу его для себя самого.

ГЛАВА 1

9 января

Австрия

Задыхаясь от ужаса, Оливер Ллуэллин отпрянул и привалился к каменной стене. Во рту пересохло, к горлу подкатывала тошнота.

Когда он тайком выскользнул из зала, то понятия не имел, что именно обнаружит во время осмотра дома. Ничего ужаснее представить невозможно. То, что сделали с человеком в этой странной комнате со сводчатым потолком, просто не укладывалось в голове.

Оливер побежал — вверх по каменным ступеням винтовой лестницы, обратно через переход в основную часть здания. Сюда уже доносились разговоры и смех собравшихся на прием гостей. Струнный квартет в бальном зале заиграл вальс Штрауса.

Заметив, что «сони-эриксон» все еще в режиме видеосъемки, Оливер выключил телефон и положил его в карман смокинга. Старые часы с механическим заводом показывали почти половину десятого — через пятнадцать минут он должен продолжить выступление. Оливер привел в порядок одежду, глубоко вдохнул, пытаясь обуздать панику, и зашагал вниз по широкой лестнице, возвращаясь к гостям. Под сияющими хрусталем люстрами официанты разносили на серебряных подносах бокалы с шампанским. Оливер схватил один и залпом выпил.

У противоположной стены поблескивал «Бехштейн». Неужели он играл на этом рояле всего несколько минут назад?

На плечо опустилась чья-то рука. Оливер вздрогнул и, резко обернувшись, увидел пожилого господина в очках и с аккуратно подстриженной бородкой.

— Позвольте поздравить вас с великолепным выступлением, герр Майер, — сказал незнакомец по-немецки. — Дебюсси был превосходен. С нетерпением жду второй части вашей программы.

— D-Danke schön,[1] — заикаясь, выдавил Оливер и нервно оглянулся.

Неужели заметили, что он все видел? Надо убираться отсюда.

— Герр Майер, вы так побледнели, — озабоченно нахмурился старичок. — Вам нездоровится? Может, водички выпьете?

Оливер помедлил, припоминая слова.

— Krank,[2] — пробормотал он. — Я болен.

Отвернувшись от собеседника, Оливер стал пробираться сквозь толпу и нечаянно толкнул красотку в расшитом блестками платье, заставив пролить шампанское. Под недоуменными взглядами он пробормотал извинения и упорно двинулся дальше, хотя и знал, что привлекает к себе внимание. Оглянувшись, Оливер заметил, как охранники с рациями спускаются по лестнице, смешиваясь с толпой, и указывают на него. Должно быть, кто-то видел, как он проскользнул под ограждением. Интересно, что еще им известно?

Телефон по-прежнему лежал в кармане. Такая улика выдаст с головой, за нее наверняка поплатишься жизнью.

Оливер добрался до входной двери. В лицо ударил свежий морозный воздух, дыхание заклубилось облачками пара. Пот на лбу внезапно стал холодным.

Землю покрывал толстый слой снега. Ночное небо прорезала вспышка молнии, на мгновение осветив фасад построенного в восемнадцатом веке дома. Увидев свой классический «МГ миджет» среди «бентли» и «ламборгини», Оливер метнулся к нему. 

— Halt![3] — закричали за спиной. Он пропустил команду мимо ушей и захлопнул за собой дверцу. Мотор взревел, колеса «миджета» заскользили на покрытых льдом каменных плитах двора. Оливер вдавил педаль газа в пол, направляясь по длинной подъездной дорожке к воротам, где рядом с будкой еще один охранник разговаривал по рации.

Створки высоких железных ворот, покрашенные в золотистый цвет, начали сдвигаться.

Оливер направил машину в сужающуюся щель. От удара его бросило вперед, передние крылья «миджета» смяло, но прорваться все же удалось. Не обращая внимания на приказ второго охранника остановиться, Оливер поддал газу.

Меньше чем через минуту в зеркале заднего вида ослепительно вспыхнули два огонька. «Миджет» набирал скорость, в желтом свете фар мимо проносились согнувшиеся под снегом сосны.

Когда Оливер заметил впереди корку льда на асфальте, было уже поздно. Машину занесло, он вцепился в руль, чудом удержав управление. Преследователи тоже налетели на лед и врезались в деревья на обочине.

Через двадцать минут, добравшись до своего маленького отеля, Оливер припарковал помятый «миджет» на заднем дворе, подальше от любопытных глаз, и помчался к себе в номер. Начиналась гроза, и легкий снежок сменился проливным дождем. Когда Оливер включил ноутбук, настольная лампа мигнула.

Компьютер загружался бесконечно долго, теряя драгоценные секунды.

— Ну давай же, давай, — нетерпеливо приговаривал Оливер, гадая, сколько времени осталось в его распоряжении.

Он торопливо открыл почту и пролистал список входящих сообщений. Вот оно — «Письмо Моцарта» от профессора. Дрожащими пальцами Оливер напечатал ответ: «Профессор, мне очень нужно еще раз обсудить с вами это письмо. Срочно. Я позвоню. Я нашел кое-что очень опасное».

Отправив сообщение, он вытащил из кармана телефон и подсоединил его к ноутбуку.

«Спокойно, — твердил себе Оливер. — Не надо дергаться».

Он поспешно переписал видеофайл с телефона на жесткий диск. Нельзя, чтобы у него нашли эти кадры.

Единственный верный способ сохранить информацию — это послать ей файл по электронной почте. Тогда она наверняка его получит, где бы ни находилась.

Не успел Оливер допечатать письмо, как свет погас. В темной комнате светился экран ноутбука, сообщая, что доступ в Интернет прерван. Выругавшись, Оливер схватил телефонную трубку — тишина: гроза оборвала и телефонный провод.

Он закусил губу, напряженно размышляя. Батарея компьютера пока заряжена…

Покопавшись в портфеле, Оливер достал компакт-диск, на который записывал фотографии, торопливо сунул его в ноутбук и скопировал видеофайл на диск.

Оливер на ощупь нашел в темноте коробку дисков с оперой Моцарта «Волшебная флейта»: все равно собирался отправить ей коробку обратно, так что на плотном конверте уже написан адрес и наклеены марки. Вот и хорошо — другого выхода все равно нет. Оливер схватил фломастер и нацарапал несколько слов на диске с видео, потом положил его в коробку между музыкальными дисками, вытащив один лишний. Лишь бы она увидела надпись до того, как он сам туда доберется, и восприняла предупреждение всерьез.

Почтовый ящик был недалеко, рядом с площадью в конце Фишер-штрассе. Оливер слетел по лестнице и выскочил на улицу. Свет так и не дали, дома окутывала темнота. Ливень перешел в дождь со снегом, смокинг моментально промок насквозь, под ногами хлюпало. Грязные груды снега громоздились у стен спящих домов, на улице ни души.

Оливер бросил пакет в почтовый ящик. Руки тряслись от холода и страха. Теперь обратно в номер — собрать вещички и как можно быстрее уносить отсюда ноги.

За полсотни шагов до темного отеля Оливера осветили мощные фары вывернувшего из-за угла автомобиля. Огромная машина неслась прямо на него. Он бросился в противоположную сторону, поскользнулся и ободрал колено об асфальт. Рядом остановился «мерседес», в котором сидели четверо. Задние дверцы распахнулись, из них вышли двое мрачных громил и, схватив Оливера за руки, запихнули на заднее сиденье. Машина понеслась по тихому поселку.

Все молчали. Оливер уставился себе под ноги.

«Мерседес» остановился на берегу озера. Дождь стих, бледная луна отражалась от замерзшей поверхности воды. Вдали замигали огоньки — в поселке дали свет.

Все четверо вышли из машины, Оливера бесцеремонно вытащили наружу и прижали к борту. Одну руку заломили за спину, пинком заставили расставить ноги пошире. Опытные руки умело обыскали одежду.

1

Большое спасибо (нем.)

2

Болен (нем.)

3

Стой! (нем.)