Западня для нечисти

— Это не считается рабством. — Шерьян сочувственно улыбнулся. — Рабы способны хоть на какое-то проявление эмоций или своеволия. А это… Все равно что обзавестись вещью.

— Или домашним животным, — пробормотала я, задыхаясь от бешенства. Мир вокруг замерцал багровыми красками ярости и гнева. Хотелось зарычать по-звериному от очередной обиды.

— Тефна!

В следующий миг ко мне подскочил Рикки и как следует встряхнул за плечи.

— Тефна, ты меня слышишь? — спросил он, встревоженно глядя мне в лицо.

— Да. — Я поспешно опустила глаза, пытаясь не дать Рикки увидеть, как близко сейчас была к превращению. Кашлянула и нарочито невинно поинтересовалась с фальшивой ноткой удивления: — С чего вдруг такие вопросы?

— Ты пугаешь меня, — негромко заметил тот, не обращая внимания на осторожное покашливание Шерьяна, которого почти сбил с ног своим отчаянным прыжком ко мне. — На миг мне показалось, будто… Впрочем, неважно.

— Теперь я понимаю, почему сын заподозрил тебя в убийстве Элмона, — задумчиво протянул Шерьян. Рикки, повинуясь его повелительному взмаху рукой, наконец-то оставил меня в покое и отошел. Но не успела я с облегчением вздохнуть, как меня за плечи взял уже храмовник. Ласково провел рукой по щеке, а затем крепко ухватил за подбородок, заставив держать голову прямо.

— Тефна, — вкрадчиво прошептал он, не позволяя мне ни на секунду отвести взгляд. — Ты клянешься, что не убивала Элмона?

Я чувствовала, что растворяюсь в этих янтарных глазах, смотревших на меня с потаенной нежностью. Наверняка лживой, но все же. Как никогда захотелось дать волю слезам и эмоциям. Захлебнуться в рыданиях, чтобы Шерьян обнял меня и как раньше прошептал, что никогда в жизни не обидит меня. Наверное, я бы даже поверила ему. По крайней мере, попыталась бы это сделать. И думаю, мне бы это удалось. До первого ночного кошмара.

Ярость схлынула, оставив после себя противную слабость в ногах. Я прикусила губу, пытаясь болью прогнать ненужные чувства. Еще не хватало раскиснуть, когда меня по всем правилам охоты на дикого зверя обложили со всех сторон. И холодно улыбнулась в обеспокоенное лицо супруга.

— Я клянусь, что не трогала Элмона и пальцем, — проговорила я, с вызовом вздернув подбородок.

Шерьян еще некоторое время испытующе смотрел на меня. Затем кивнул и отошел.

— Я верю тебе, — сказал он. — И сделаю все, чтобы отвести от тебя подозрения.

Это было бы замечательным завершением разговора, если бы не вмешался Рикки.

— А книга? — полюбопытствовал он, усаживаясь обратно в кресло. — Что будем делать с ней? Даже вурдалаку понятно, что оставлять ее у Тефны слишком опасно.

— Не отдам! — мигом ощетинилась я, с такой силой вцепившись в злосчастный переплет, что от напряжения заныли пальцы. — Ни за что!

— Рикки прав, — заметил Шерьян. — Если книгу обнаружат у тебя, то это будет означать мгновенный смертельный приговор.

Я заколебалась, но спустя секунду лишь крепче прижала к себе книгу. Знаю я эти россказни, что все делается лишь на благо мне. Потом книгу никогда в жизни обратно не получу.

Шерьян прочитал решение по моим глазам. Но, к моему величайшему удивлению, спорить не стал. Лишь тяжело вздохнул и ласково попросил:

— Ладно, Тефна. Хотя бы пообещай мне, что надежно ее спрячешь. Чтобы, если вдруг Гворию придет в голову идея обыскать твои покои, а она обязательно придет, он не обнаружил ее.

— Обещаю, — твердо ответила я, в глубине души недоумевая над непонятной реакцией храмовника. Странно, раньше бы он и спрашивать не стал — просто отнял бы книгу, пользуясь правом сильного. С чего вдруг такие нежности?

— Ну вот и отлично. — Шерьян улыбнулся одними уголками губ. — А теперь…

Закончить фразу ему не удалось. Через миг дверь, ведущая в покои, вздрогнула от удара, едва не слетев с петель.

— Открывайте! — послышался из коридора грубый незнакомый голос. — Мы знаем, что эта тварь прячется здесь. И не уйдем без нее!

Я всхлипнула от ужаса. На миг показалось, будто шея ощутила ледяное прикосновение топора палача. Ах да, эльфы ведь предпочитают иные виды казни. Особенно когда речь заходит о нечисти. Вот только легче от этого мне не стало.

— Книга, — прошипел Рикки, который в момент слетел с кресла и сейчас стоял около двери, сотрясаемой под ударами рвущихся из коридора. — Прячь!

Я заметалась по комнате. Куда? Под кроватью или на столе точно найдут. Шкаф по этой причине тоже отпадает.

— Дай сюда! — Шерьян подлетел ко мне и бесцеремонно вырвал ее из моих рук. Затем прищелкнул пальцами, и книга просто испарилась в воздухе, оставив после себя слабый запах предгрозового ветра.

— Ты же обещал! — с возмущением выплюнула я, не в силах ничего изменить.

— И я сдержу обещание, — уверил меня Шерьян. Затем скинул свой темный камзол, дернул за шнуровку рубахи, распуская ее, и взъерошил волосы. Я наблюдала за его действиями, опешив от удивления. Что он задумал? С минуты на минуту сюда ворвутся разъяренные эльфы, готовые разорвать меня на куски безо всякого разбирательства, а он раздевается! Рикки и тот уже клинок обнажил.

— Убери меч! — словно прочитав мои мысли, шепотом приказал Шерьян сыну. Тот беспрекословно подчинился, а храмовник продолжил свои до невозможности загадочные действия. Подскочил к кровати и сдернул одеяло, скинул остатки одежды, оставшись лишь в штанах, затем обернулся ко мне с лихорадочным нехорошим блеском в глазах.

— Раздевайся!

— Что? — Я забулькала от негодования. — Шерьян, ты в своем уме?

— Абсолютно, — уверил он меня, со страдальческой гримасой прислушиваясь к жалобным стонам двери, державшейся на честном слове. — Неужели не понятно? Если тебя увидят в моей постели, то это будет лучшим доказательством того, что последний час ты провела именно здесь.

— А Рикки? — Я кивнула на юношу, то сжимавшего, то разжимавшего рукоять меча.

— Они меня не заметят. — Он подарил мне чарующую улыбку. — В этом будь уверена.

В следующий момент в дверь что-то впечаталось с такой силой, что она прогнулась и душераздирающе заскрипела. И это заставило меня действовать с небывалой скоростью.

Не смущаясь от присутствия мужчин, я мигом скинула платье и поспешно завернулась в покрывало. Затем тряхнула головой, распуская волосы, и кивнула Шерьяну:

— Готова!

Храмовник перевел взгляд на сына, который даже не подумал отвернуться на время моего раздевания. Тот понятливо кивнул и отошел к противоположной от двери стене. Очертания его тела замерцали, расплываясь туманом. Но проследить за окончанием его превращения мне не удалось. В следующий миг дверь все же не выдержала и рухнула под напором незваных гостей. А Шерьян нырнул ко мне под одеяло и без малейшего стеснения привлек меня к себе, да так, что я уткнулась носом ему в грудь. Ну, и не только носом, но и еще некоторыми выступающими частями своего тела. Если честно, я никогда раньше не была так близко от мужчины, будучи обнаженной. И от этой мысли жаркая волна стыда обожгла мне щеки.

— В чем дело? — возмутился Шерьян, когда в комнате загрохотали сапоги штурмовавших комнату. — Что вы себе позволяете?

Храмовник не позволял мне обернуться, прижимая к себе настолько крепко, что я задыхалась в его объятиях. Казалось, будто меня угораздило попасть в железные тиски. Наверное, в этом был свой резон. Вряд ли бы мне удалось сдержать свой стыд и смущение под многочисленными любопытствующими взглядами. Далеко не каждый день попадаешь в столь щекотливую ситуацию.

— Где она? — вновь раздался незнакомый грубый голос, который прежде приказывал открыть дверь. — Где эта мразь?

Я вспыхнула от негодования. Это он так меня обозвал?

Шерьян, почувствовав мое волнение, словно невзначай погладил меня по спине. Зря он это сделал, если честно. От этого мои эмоции не улеглись, но хотя бы приобрели несколько другой оттенок.

— О ком вы? — Шерьян чуть разжал свои руки, позволяя мне глоток воздуха. — Как вы видите, я здесь совершенно один. Если не считать, конечно, моей прелестной жены.