Атабаска

6

Четыре часа спустя команда Брэди стояла, дрожа от холода, посреди развалин главного перерабатывающего завода в Атабаске. Сам Брэди, упакованный в обычный кокон из нескольких пальто и шарфов, был не в лучшем настроении еще и потому, что перелет в Канаду лишил его обеда.

— Как это могло случиться? — повторял он. — Здесь же так просто охраняемая зона, ярко освещенная, как вы сами указывали, где работают только, простите, на 98 процентов, лояльные канадские патриоты. — Он заглянул в огромную дыру, образованную взрывом в цилиндрическом хранилище. — Как это возможно?

— Мне кажется, это не совсем справедливо, мистер Брэди. — Кудрявый румяный Билл Рейнольдс, начальник производства, заступился за своего коллегу Терри Бринкмана, начальника охраны предприятия, которому и предназначались замечания Брэди. — У Терри вчера ночью было на дежурстве только восемь человек, а для него самого это была уже вторая смена за день. Иными словами, он был на дежурстве уже пятнадцать часов к тому моменту, как это произошло. Можете видеть, он себя не щадит. — Брэди никак не выразил своего понимания, и Рейнольдс продолжал: — Вы помните, мы все согласились относительно приоритетности узлов по вероятности атаки на них. Именно на них Терри и его люди и сосредоточили свое внимание, поэтому для патрулирования самого завода просто не осталось людей. Если вы помните, мистер Брэди, вы были полностью согласны с этим. Кроме того, вы сказали, что Терри не в чем себя упрекнуть. Если искать виноватых, то неплохо бы не забывать и о самих себе.

— Никто никого не винит, мистер Рейнольдс. Как велики повреждения?

— Достаточно. Мы с Терри считаем, что злоумышленники взорвали здесь три заряда; это гидроочиститель газойля, а в помещении рядом, гидроочиститель нафты. В действительности нам крупно повезло: газ мог взорваться, а горючее загореться. А мы не имеем этой хворобы. Рабочий поток будет восстановлен через 48 часов.

— А пока процесс полностью остановлен?

— Продолжают работать драглайны. Все остальное стоит. Радиальные стакеры полны.

— Вы думаете, это кто-то из заводских?

— Уверен, что так, — сказал Бринкман. — Это огромный завод, но чтобы он работал нужно совсем немного народа, и каждый в смене знает всех остальных. Незнакомца сразу бы заметили. Кроме того, мы просто знаем, что это дело рук своих: шесть тридцатиунциевых зарядов были взяты со склада взрывчатки прошлой ночью.

— Склад взрывчатки?

— Мы используем взрывчатку, чтобы дробить большие глыбы битумного песка, который порой слипается очень крепко. Но у нас используются только небольшие заряды.

— Выходит, достаточно большие. Этот склад взрывчатки обычно заперт?

— На два замка.

— Кто-то взломал дверь?

— Никто ничего не ломал. Поэтому Бринкман и сказал, что мы уверены, что это кто-то из своих. Просто воспользовались ключом.

— У кого, как правило, находятся ключи? — спросил Демотт.

— Есть три набора. Один у меня и два у Бринкмана.

— Почему два?

— Один я постоянно держу при себе, — объяснил Бринкман. — Другой получает охранник склада в ночную смену, который передает их утром своему сменщику.

— Кто они эти охранники?

— Мой второй заместитель, Йергенсен, — это его смена, и Нэпье. Я думаю, что никому из нас троих не нужно воровать взрывчатку, мистер Демотт.

— Нет, если случай не клинический. Кажется маловероятным, что кто-нибудь мог вытащить ключ и сделать копию. Не только потому, что исчезновение ключа могло быть замечено, но и опасность быть найденным через слесаря, изготовившего ключ.

— Может быть, есть кто-то, кто нелегально режет ключи.

— Сомневаюсь, что ключ брали. Более вероятно, что был сделан слепок, секундное дело. Именно здесь начинается нелегальщина: ни один легально работающий слесарь не будет делать ключи по слепку. Возможно ли, что был момент, когда слепок мог быть сделан?

— Я не знаю относительно Йергенсена и Нэпье, но свои я ношу на поясе.

— Каждый когда-то спит, — сказал Маккензи.

— И что с того?

— Тогда вы снимаете ремень, так?

— Конечно, — Бринкман пожал плечами. — Теперь вы спросите, крепко ли я сплю, и я отвечу, что да, крепко. Если вы собираетесь спросить, не мог ли кто-то войти в мою комнату, пока я там крепко спал, и позаимствовать мои ключи на пару минут и вернуть их, оставшись незамеченным, то да, это вполне возможно.

— Это не очень продвинуло нас, — сказал Брэди. — Среди тех, у кого все липнет к рукам, некоторые испытывают привязанность к ключам.

— Видели ли кого-нибудь из охранников на территории ночью?

— Йергенсен должен знать, — сказал Бринкман. — Позвать его?

— Разве он не патрулирует шестнадцать миль конвейера или что-нибудь еще?

— Он в столовой.

— Но он на дежурстве? И, разумеется, отвечает за все?

— Отвечает за что, мистер Брэди? Четыре человека охраняют четыре драглайна, завод не работает. Вряд ли бомбисты снова нападут сегодня ночью.

— Вряд ли, но не невероятно.

— Приходите с ним в мой офис, — сказал Бринкману Рейнольдс, и Бринкман вышел. — Думаю, там вам будет теплее и комфортней, мистер Брэди.

Они последовали за Рейнольдсом в административный блок через приемную, где хорошенькая молодая женщина с сияющими глазами, сидевшая за письменным столом, одарила их обворожительной улыбкой, и дальше в кабинет Рейнольдса, где Брэди начал освобождаться от верхних слоев одежды еще прежде, чем Рейнольдс успел закрыть дверь. Рейнольдс взял стул и сел за свой стол, а Брэди устало опустился в единственное кресло, имевшееся в комнате.

— Простите, что заставил вас тащиться через весь северо-запад так неожиданно, — сказал Рейнольдс. — Ни нормального сна, ни путной еды, нарушение всех биоритмов из-за разницы во времени, это должно выбивать из колеи. При этих обстоятельствах я чувствую себя вправе нарушить правила кампании. Подумать только, я единственный человек в «Санмобиле», кто может себе это позволить. Как насчет выпивки?

— Ха! — выдохнул Брэди. — С утра пораньше, не только без обеда, но и без завтрака тоже. — Луч надежды засветился в его взгляде. — Дайкири?

— Но я думал, вы всегда…

— Нас потрепало над Юконом, — сказал Демотт. — Мы исчерпали весь запас.

Брэди бросил на него сердитый взгляд. Рейнольдс улыбнулся.

— Дайкири нет, но есть действительно неплохое виски двенадцатилетней выдержки.

Несколькими секундами позже Брэди опустил наполовину опустевший стакан и кивнул одобрительно.

— Почти так же хорошо. Теперь ваша очередь. — Кивнул он в сторону Демотта и Маккензи. — До сих пор всю работу делал я сам.

— Да, сэр. — Даже намека на улыбку не промелькнуло на лице Маккензи. — Если позволите, у меня три вопроса. Кто предложил проверить склад взрывчатки?

— Никто. Терри Бринкман сделал это по своей инициативе. У нас очень простая и очень тщательная система проверки. Учет производится дважды в день. Мы считаем число зарядов разного типа, вычитаем это количество из того, что в предыдущей записи и получаем то, что было использовано за день. Или украдено, как в данном случае.

— Очко в пользу вашего начальника охраны.

— Он вызывает подозрения?

— Боже мой! Абсолютно нет! Почему я должен его подозревать? Вопрос второй: куда вы вешаете ключи ночью?

— Я их никуда не вешаю. — Он кивнул в сторону массивного сейфа в углу. — Держу их там днем и ночью.

— Тогда я вынужден перефразировать то, что должно было стать моим третьим вопросом: вы единственный, кто имеет ключ к этому сейфу?

— Есть еще один ключ. Он у Карин.

— А! У той хорошенькой девчушки в приемной?

— Та, как вы выразились, хорошенькая девчушка в приемной, мой секретарь.

— Ну и почему ключ у нее?

— По целому ряду причин. Как вы знаете, все большие кампании пользуются кодами. Мы не исключение. Коды хранятся здесь, Карин является моим кодировщиком. Кроме того, я не могу быть здесь постоянно. Мои заместители, бухгалтера, юристы, начальник службы безопасности, все имеют право доступа к сейфу. Уверяю вас, здесь хранятся несравненно более важные вещи, чем ключ от склада взрывчатки. Никогда ничего не пропадало.