Сладкий запах крови

Живот свело спазмом, я метнулась в ванную, и меня вырвало в унитаз.

Что именно Малик приказал передать этой своей Розе? Он говорил на каком-то иностранном языке, а я знала только английский. Однако я без всякого перевода все прекрасно поняла и не хотела даже задумываться над тем, как мне это удалось.

«Передай Розе, что во имя любви к ней я оторву ей голову, вырву из груди сердце и буду жечь ее плоть, пока кости не обратятся в прах».

Я снова склонилась над унитазом, но внутри уже ничего не осталось.

Потом я бросилась в душ и открутила горячий кран до предела. Опершись ладонями о кафельную стену, я подставила спину под обжигающие струи. Не только Малик хочет меня убить. Стоило еще хорошенько подумать о вчерашней засаде. Я сомневалась, чтобы в деле участвовал Алан Хинкли — скорее всего, он был всего-навсего замороченной подсадной уткой, — тем не менее у меня накопились к нему вопросы, которые я собиралась ему непременно задать, надо только вернуть забытый в «Голубом сердце» мобильник.

Схватив полотенце, я растерлась докрасна и наскоро причесалась — на такой жаре волосы скоро высохнут сами. Посмотрела на искусанную грудь и скривилась. Струпья под душем сошли, и остались только крошечные розовые ранки.

Кто же подослал ко мне двоих ревенантов? Очевидно, какой-то вампир, но еще нужна была ведьма, чтобы составить парализующие чары и наложить их на садовую ограду. А Малик говорил, что его ударил по голове кто-то из моих соплеменников. Не слишком распространенное сочетание, — вообще-то, компанию, состоящую из моего соплеменника, ведьмы и вампира, я могла представить себе только в «Кровавом трилистнике», но с какой стати Деклан захотел бы убить меня, сиду?! Как я ни ломала голову, но не могла выдумать ни одной причины, которая хоть сколько-нибудь соответствовала сложившейся у меня картине.

Но я была готова ручаться, что некий клурикон по имени Мик сумеет дополнить мою картину недостающими деталями. Кроме того, мне надо было сообщить Деклану последние новости о смерти Мелиссы, и передать сведения через Мика было куда безопаснее, чем доставлять самолично, особенно после захода солнца.

Следующая остановка — «Кровавый трилистник».

Задумчиво рассматривая свое отражение в зеркале, я увидела, как из отметины над правым соском показалась кровь и стекла розовой водянистой капелькой. Вот зараза! Я яростно растерла грудь полотенцем, швырнула его на пол и рывком распахнула дверь в ванную.

У меня был гость.

У окна боком ко мне стоял Финн и смотрел вниз, на улицу. Над светлыми волосами торчали острые рожки, а на лице была такая свирепая мина, что было ясно — ему сейчас лучше не попадаться. Черная рубашка и черные брюки отнюдь не смягчали его облик.

Зар-раза, совсем нет времени повторить вчерашний ритуал «строгий папочка».

Я схватила полотенце и завернулась в него.

— Финн, расскажи, пожалуйста, как именно ты сюда попал.

— Джен, тебя никто не стережет. — Он обернулся, окинул меня взглядом, потом посмотрел в лицо. — А замок у тебя такой, что даже обычного человека не остановит.

— Ладно. — Сердито отмахнувшись от его объяснений, я направилась в спальню. — У меня сегодня выходной. И кое-какие планы, а дело, с которым ты пришел, наверняка не очень срочное. Выход там же, где вход. — Я оглушительно хлопнула дверью.

Натянув трусики, я полезла в шкаф, вытащила джинсы и надела их. Прах побери, еще и Финн что-то затеял! И ко мне уже второй раз вломился без спросу — я что, на вокзале Ватерлоо живу?!

— Я заходил к тебе вчера вечером, Джен, — донесся до меня из-за двери голос Финна. — Тони сказала, у тебя какие-то неприятности с гремлинами на Тауэр-бридж.

Да чтоб ее, эту Тони, с ее дурацким тотализатором! Тоже мне придумала — играть в сводню! Лучше бы своей личной жизнью занималась, а не мою устраивала! Схватив полосатую зеленую футболку, я рывком напялила ее через голову.

Голос Финна послышался снова:

— Она сказала, тебя ранили.

Ярость улеглась, я машинально потрогала скулу и вздрогнула, вспомнив, как то же самое сделал Малик в такси. У одного гремлина оказалась монтировка, а я не успела увернуться, — это, конечно, была досадная случайность, гремлин метил в кого-то из своих дружков. Синяк исчез, спасибо Малику, что вылечил меня. Отогнав эту неприятную мысль, я сдернула с вешалки кожаную жилетку и надела ее.

— Но тебя дома не было, — продолжал Финн. — Джен, я за тебя волновался, особенно после вчерашнего утра.

Финн, только не надо доброты и понимания, сейчас мне их не вынести...

Вздохнув, я наклонилась и выудила из-под кровати ботинок.

— Я писал тебе сообщения, звонил, но ты не отвечала, вот я и решил прийти и посмотреть.

Меня охватило скверное предчувствие, я даже ботинок уронила. Открыв дверь, я спросила:

— То есть как это — посмотреть?

Финн стоял у самой двери, прислонясь плечом к стене. Уголки губ опустились, словно он рассасывал во рту щепотку соли.

— У тебя компьютер был включен, я в него заглянул.

И обнаружил, что я ходила на сайт «Голубого сердца». Вот нелегкая! Я-то надеялась, что мои давешние развлечения не всплывут хотя бы пару дней, — похоже, мне не повезло.

— Я пошел искать тебя. — Мшисто-зеленые глаза помрачнели. — И знаешь, где ты была? Садилась в такси на Лестер-сквер в компании какого-то кровососа. Ну, я, дурак, и решил последить за тобой, думал, у тебя неприятности.

Когда я представила себе Финна в роли рыцаря в сияющих доспехах, который идет на подвиги, пусть и никому не нужные, в груди у меня даже немножко потеплело. Это ничего не меняло — все мои мысли о Финне вполне могли оказаться безобидными мечтами и фантазиями, особенно после вчерашнего. А сейчас мне подумалось, что и работа моя вполне может отойти в область мечтаний и фантазий.

— Сады Виктории, Джен. — Голос Финна звучал тихо и безжалостно, ярость так и бурлила под тонкой прослойкой приличий. — Я видел, как вы с вампиром о чем-то поболтали, а потом — как ты пошла туда одна. Я видел тех парней.

Я ничего не ответила. Что тут скажешь? Мне было ясно, что будет дальше, — яснее, чем Финну. К горлу снова подкатила дурнота, и я направилась к холодильнику.

— Я вбежал в сквер, дальше ничего не помню, потом оказалось, что я прилег отдохнуть в кустиках, а когда очнулся, в сквере было пусто. Но хотя кто-то сильно постарался замести следы, кровь осталась — надо было только знать, где искать.

Наверное, там, где Малик убил ревенантов. Я схватила бутылку водки, налила в стакан, унимая дрожь в руках. История близится к концу. Нужно только подождать, когда Финн договорит и выдвинет ультиматум, а потом он уйдет, и я смогу сделать все, что задумала.

— А сегодня утром я услышал кое-что интересное. Один спортсмен на утренней пробежке нашел у Хаммерсмитского причала два раздетых трупа — двое молодых мужчин, около двадцати, без голов и без сердец.

От потрясения я замерла, а потом мозг лихорадочно заработал. Вот нелегкая, как они там оказались, эти трупы? Почему, ну почему Малик их не сжег или по крайней мере не припрятал, чтобы сжечь потом? Считается, что старые вампиры мастера на такие штуки, — они же столько веков тренировались! Нахмурясь, я задумчиво постучала пальцами по стакану. Если ревенантов все-таки нашли, то не потому, что Малик где-то прокололся.

Финн продолжал тем же тихим настойчивым голосом:

— Конечно, сердца и головы забирают самые разные создания: и драконы, и горгульи, и демоны. Однако всех озадачило то обстоятельство, что у обоих трупов были оторваны также гениталии.

Я удивленно заморгала. Головы и сердца — это понятно, все-таки они были вампиры, но остальное-то зачем? Растерявшись, я посмотрела на Финна и пробормотала:

— Очень странно.

Финн оторвался от стены и двинулся ко мне:

— Ничего странного, если вспомнить, что именно такой способ мести особенно любят бин-сиды.

Тут все со щелчком встало на свои места. Кроме меня, бин-сидов в городе не было. Не веря своим ушам, я уставилась на Финна: