Город, который боролся

— Что?

— Бумагу. Зачем здесь собрано такое количество бумаги? — Множество листов планировало по коридору, а статическое притяжение заставляло их прилипать к эластичным стенам.

— Этот «плавучий гроб», скорее всего, наполнен таким древним оборудованием — настоящая экзотика, — отозвался Симеон.

— Склад бумаги? — спросила она с сомнением.

— Возможно, у них начался регресс.

— А не был ли их пилотом капсульник? — спросила Чанна, неожиданно пришедшая к выводу, который они с Симеоном просто обязаны были сделать в самом начале. Если ей удастся положить его на лопатки и в этот раз…

— Вряд ли, — свысока ответил Симеон. — Кораблей, управляемых «мозгом» и «телом», тогда было мало. Да и все эти отдаленные колонии напоминали крохотные светящиеся точки в море мглы, и использовать нас там было слишком рискованно. Теперь сворачивай направо: тебе предстоит еще один переход, и ты попадешь на капитанский мостик.

— Есть, сэр, — откликнулась она. Она прокладывала себе дорогу среди текущих труб и вспыхивающих время от времени датчиков, прорываясь сквозь завалы, образовавшиеся из-за перегрузки во время экстренного торможения.

— Бумага, — восхитилась Чанна, мечтавшая хотя бы потрогать это драгоценное вещество руками.

— И книги! По крайней мере, я так подумал, когда ты посмотрела вон в тот угол. Нет, это действительно так. Да! Книги!

— Сейчас нет времени для их просмотра, — твердо заявила Чанна.

— Верно, — согласился он. — Прости, рефлекс старого антиквара.

— А я уже на капитанском мостике, — сказала она.

Она попала в большое круглое помещение, где большинство панелей было закрыто огрубевшим от времени пластиком. Благодаря примитивным, на скорую руку собранным устройствам, некоторые панели работали до сих пор. Ей пришлось нырнуть под гирлянду кабелей, протянутых из конца в конец вопреки всякой логике. В мутном свете она, напрягая зрение, рассматривала искореженные во время остановки кубы, связанные с клавиатурами. Казалось, какой-то буйно помешанный переделал капитанский мостик во время очередного приступа.

— О великий Гу! Они летели на этой штуковине! — воскликнул Симеон. «Наверное, они сошли с ума», — подумал он, одновременно прислушиваясь к звучанию двигателя. — Не теряй времени, — напомнил Симеон Чанне. — Хоть я сильно сомневаюсь, что ты сумеешь найти в этом бардаке хоть что-то полезное. К тому же перекачай и весь банк данных. Нам пригодится любая доступная информация.

— Скажи мне, как извлечь информацию из этого архаичного мусора, и ты сразу же ее получишь, — ответила она, рассматривая то одну установку, то другую и пытаясь вычислить, которая из них содержит базу данных.

— Мне самому пришлось очень долго рыться в собственных файлах, чтобы найти что-то подобное, — сказал он. — Всего-то перерыть материалы, поступившие за три последних века, но… а, вот, нажми на вторую клавишу справа. Практически единственную, которой они пользовались.

Она вытащила из перчатки активатор и прижала его к машине. Ближайший экран ожил и покрылся сложной сеткой символов, переплетенных, как спагетти.

— О Боже мой, Бог ты мой, — пробормотал Симеон.

— Проблемы, Сим?

— Нет ничего, с чем Симеон не смог бы справиться, — ответил он. — Но код слишком стар. В моих файлах нет экзотики. Но еще не изобрели такого кода, который бы я в конце концов не расшифровал.

— Да уж, от скромности ты не умрешь, — пробормотала она, не отрывая взгляд от хронометра на запястье. «У меня еще уйма времени, — подумала она, — я очень надеюсь на это».

— Я только что связался с ним и скачиваю эту галиматью, чтобы расшифровать на досуге, — ответил Симеон. — У тебя торчат соски — значит, ты возбуждена.

— Что ты сказал?

— Это я так сам с собой, — едва слышно ответил он.

— Наверное, в тебе снова проснулся старый антиквар, — лукаво сказала она.

— Touchй.[22] Сдаюсь, — сказал он. — А теперь быстрее выбирайся отсюда.

— Да чтоб это корыто черти взяли! — зло ругалась Пэтси.

Буксир прислонил свою широкую корму к древнему колониальному судну. Чанна внимательно рассматривала все вокруг, она искала свободное место, куда можно прицепить «кошку».

— Время не терпит, мисс Хэп, — голос Гаса звучал раздраженно. Чтобы вписать еще один буксир в цепь, потребовалось гораздо больше времени, чем он рассчитывал.

— Я только что добралась до места, мистер Гаски. Теперь пытаюсь найти хоть какой-то просвет на этой помойке. Понимаю: для вас это ерунда. Но это моя работа. Подождите, кажется, я что-то обнаружила, да… — Сфокусировав изображение, она снова вгляделась в ту же точку. — Вот это да! — закричала она.

— Не может быть! — прервал ее Симеон. Всем остальным понадобилось какое-то время, чтобы понять, что происходит.

— Не могу в это поверить, — прошептала Чанна.

— Во что? — нетерпеливо перебила Пэтси. — Что еще ты там углядела?

— Это капсула. Здесь капсульник, подсоединенный к корпусу.

— Ты уверена? — ворвался в разговор голос Гаса. — Знаешь, все остальные уже в строю и готовы оттащить эту консервную банку подальше от станции…

Симеон заревел так, что у всех едва не лопнули барабанные перепонки:

— ОТСТАВИТЬ, ГАСКИ! — Все моментально замолчали, буквально оцепенев от удивления. — Проверь это, Чанна. Сейчас же!

— Есть, сэр, так точно, — ответила Чанна, одновременно показывая лучом света, куда Пэтси могла посадить свой бот. — Да, мистер Гаски, это действительно капсульник Естественно, он выглядит непривычно для вас, но нас, «тела», учили распознавать все разновидности.

Она очень надеялась, что у Симеона больше не будет повода так повышать голос: его децибелы вышли за рамки приемлемых для человеческого уха границ. И это-то было понятно, по крайней мере, ей. Самое страшное для «мозга» — остаться отрезанным от своего оборудования и стать абсолютно беспомощным. Обладая неограниченной информацией и собственным оборудованием, капсульник был практически бессмертным, полубогом, созданным с помощью самых развитых технологий этого мира. Оставь его отрезанным от них, и он превратится в калеку. Циники даже прозвали их упакованным-в-банку. Но ни Симеон, ни она не могли бросить капсулу на произвол судьбы, хотя ее обитатель уже давно мог погибнуть.

— Гас, почему бы вам не начать осуществление маневра? — спросила Чанна, понимая, что сейчас ее авторитет сильно пошатнулся. — Мы и вдвоем с Пэтси прекрасно справимся с транспортировкой этого капсульника.

Стараясь двигаться как можно быстрее, она прицепила «кошку» прямо над капсулой, прикрепив к ней лебедку. Подобравшись поближе, она начала изучать капсулу через монитор.

— Ее установили задом наперед, но, по крайней мере, хотя бы это сделали правильно.

— Эти черти нормально подсоединили ее? — выругался Симеон. — С ней всё в порядке? Хотя вообще-то здесь ничего нормального. Да все это просто самое настоящее дерьмо для любого мозга! Этого капсульника поместили снаружи корпуса! С ней или с ним могло произойти все что угодно! Выродки, сукины дети, просто настоящие ублюдки! Поскорее забери его оттуда!

Чанна, услышав в голосе Симеона с трудом сдерживаемое чувство, узнала его с другой стороны: она поняла, что за показной развязностью он часто скрывает свою застенчивость и способность увлекаться, как ребенок. Капсульники такие же разные, как и обычные люди. И почему она прежде считала его поверхностным, даже туповатым? Из-за его увлечения оружием и древними войнами?

— Я уже заканчиваю, Симеон, — сказала она. — Гаски, идите по заданному курсу. Мы не будем вам мешать. Это не займет много времени.

— Хотелось бы, — проворчал бывший флотский офицер, а в его голосе все еще слышались нотки возмущения. — Будет исполнено. Полный вперед.

Вызванная ускорением сила тяжести была не так уж и велика, но все же стала ощутимой, как только гигантское судно пришло в движение. Чанна попыталась надежно закрепить ботинки, чтобы удержаться на своем месте, перед тем как нагнулась над изуродованной, заржавевшей поверхностью корпуса и начала пробираться сквозь фантастические джунгли расплавленных балок, растущих на нём, как грибы. Никакого освещения, кроме нейтрального белого света и теней космоса, не было, а замороженный металл казался совершенно инородным явлением.

22

Touchй (фр.) — зд.: один — ноль в твою пользу.