Скайлар

— Ты это говоришь всем клиентам, решившим развестись?

— Между прочим, да. Считай это вводной частью.

— Из сострадания?

— Не совсем. Я нахожу, что тем самым я даю возможность людям увидеть такой аспект человеческой жизни в более объективном свете. И моя задача облегчается. — Френк раскрыл пустую папку, вложил в нее чистый лист бумаги. — Ты действительно хочешь начать бракоразводный процесс, Пепп?

Пепп пожал плечами:

— Должен. Я должен защищаться. Марта Джейн целенаправленно разрушает мою репутацию. Как шерифа. Мне не остается другого выхода, Френк. На данный момент доверия ко мне в этом округе не больше, чем золота на подошвах моих сапог.

Френк не отрывал взгляда от бумаги.

— Твоя тюрьма с откидным верхом также не укрепляет твою репутацию.

— Это точно, — кивнул Пепп. — Даже Блоха не воспринимает меня всерьез. А помощники вытворяют такое…

— Блоха ведь не отпускал этих парней, так?

— В тюрьме только одна камера, из которой можно убежать, — улыбнулся Пепп. — Обычно в нее сажают Тони Даффи.

— Его жилище вдали от дома. Я хочу сказать, от мусорного ящика, в котором он живет.

— Вчера Скайлар Уитфилд побывал на службе в церкви. Никто его не задержал. Вчера же он в маленьком красном пикапе проехал через весь город и по автостраде Сорок два, и никто не сообщил, что видел его.

— Я думаю, сегодня все изменится.

— Не знаю.

Френк по-прежнему обозревал чистый лист бумаги.

— Разумеется, я слышал, что говорит о тебе Марта Джейн. Обвинения в пристрастии к наркотикам, выдвигаемые против той стороны, что является инициатором развода, — обычное дело.

— Правда? Может, адвокаты, которые занимаются разводами, знают…

— Обычное дело. Муторное. И крайне тяжелое. Люди по-прежнему пытаются превратить бракоразводный процесс в уголовный. — Наконец Френк посмотрел на Пеппа. — Между прочим, наркотики ты не употребляешь, так?

— Нет.

— Даже не нюхал кокаин?

— Нет. — Пеппу показалось, что он копирует Джонатана Уитфилда: те же нет и да.

— Очень плохо.

— Почему «очень плохо»?

— Если бы ты употреблял наркотики, на суде мы смогли бы представить тебя зависимой стороной, — Френк улыбнулся. — Может, даже получили бы алименты с Марты Джейн.

Ответил Пепп после долгой паузы:

— В нашей семье иждивенцем я никогда не был.

— Пепп, я обратил внимание на то, что у тебя красный нос и слезящиеся глаза.

— Черт побери, я простудился! — Пепп высморкался.

Френк улыбнулся:

— Хорошо. — Он нацепил очки. — Давай перечислим все твои активы, парень. Чтобы я знал, сколько с тебя можно поиметь. — Он взял ручку. — И не забудь про тайные банковские счета, разбухшие от наркоденег.

В каморке, примыкающей к кухне дома Саймсов, Эм- эл повернулась спиной к стиральной машине. На полу лежали простыни и наволочки, дожидающиеся места в сушке.

Пройдя несколько шагов, обняла Дэна Уитфилда.

Дэн прижал ее к груди.

Пока он целовал ее в макушку, она кропила слезами его рубашку.

— Скайлар… — Тэнди в чем мать родила села на кровати в погруженной во тьму (с опущенными шторами) спальне Скайлара. Сбросила простыню с них обоих. Взялась за его плечо и перевернула на спину. Выставила большой палец и нажала на солнечное сплетение. Скайлар подтянул ноги к животу. — Скайлар… — она поелозила ладонью по его лицу. — Скоро стемнеет. Тебе пора в путь.

— Что ты тут делаешь? — пробормотал он.

— Вычислила тебя. Где ж тебе быть, как не дома и не в собственной постели. Решила, что и мне тут будет неплохо. Потому что ищут нас обоих.

Скайлар перекатился на бок.

— Ты поспала?

— Немного. Помнишь, ты хотел поехать в мотель.

— Да.

Тэнди повернулась на бок, лицом к Скайлару. Прижалась коленями к его животу, икрами — к бедрам.

— Скайлар?

— Что?

— Хорошие тела.

— У кого?

— У нас.

— Нам повезло.

— И у других людей. У Мэри Лу. Джека. Интересно. Я хочу сказать, интересных людей большинство. Столько энергии, упрятанной под кожу!

— О чем ты толкуешь?

— Пытаюсь тебя разбудить. Уже темнеет.

— Я проснулся. Но не совсем.

— Вот я и стараюсь понять, как человек может заставить себя уничтожить другого человека. Убить. — Не дождавшись ответа, Тэнди продолжила: — Что, во имя Господа, должно случиться с человеком, чтобы заставить его убить себе подобного?

— Случается многое, не так ли?

—  Что?

— В книгах, которые я читал, в числе основных причин названы секс и деньги.

— Наркотики.

— Это те же деньги!

— Я не понимаю, как секс и деньги могут послужить причиной для убийства. Секс — это удовольствие. А деньги не столь уж важны.

Скайлар улегся на спину, потянулся.

— Не все такие, как Тэнди Макджейн.

— Я должна осознать, что толкает человека на убийство, слишком уж часто начали убивать в наших краях.

— Затруднительные обстоятельства.

— Затруднительные обстоятельства… — Тэнди, скрестив ноги, уселась на кровати, ожидая продолжения.

Скайлар потер глаза.

— Я не знаю. Не секс. Не деньги. Я слышал, что люди могут противодействовать нажиму только до определенной степени. А если на них надавить сильнее, они ломаются. Начинают мыслить иначе. И не видят в убийстве ничего противоестественного. — Скайлар зевнул. — Я думаю, прежде чем покончим с эти делом, мы многое будем понимать гораздо лучше.

— А у тебя не возникало такого ощущения, Скайлар? Что ты можешь убить человека?

— Нет.

— Скайлар, ты знаешь, никто в мире не может утверждать, что ты не убивал Мэри Лу и Джека. — Скайлар сел, привалившись спиной к изголовью. — Даже я. Утром я добралась до грузовика в половине четвертого, может, даже без четверти четыре.

— Я знаю.

— Твой нож. Я не видела, как ты выронил его в то утро в лесу. Если бы увидела, то подняла. — Скайлар молчал. — Я просто рассуждаю вслух.

Скайлар молчал.

— Я стараюсь думать о доказательствах того, что ты никого не убивал.

— Я тоже. Поэтому я и еду в мотель.

— Скайлар, мне нет нужды говорить тебе, что я боюсь.

— Я тоже.

— Сегодня, в сравнении со вчерашним днем, в округе Гриндаунс гораздо больше людей думает, что ты — убийца.

— Это я понимаю.

На мгновение темная спальня погрузилась в тишину.

— Скайлар, пока мы говорим, кто-то плетет веревку, чтобы повесить тебя на ней.

Скайлар оторвался от изголовья:

— Им придется доказать, что я убил Мэри Лу и Джека.

— Чику Хэнсону, который сейчас рыщет по лесам с револьвером в руке, не нужны никакие доказательства. Для него ты в бегах, так что он начнет стрелять, как только увидит тебя.

— Тэнди, от всех этих разговоров о веревке и револьверах мне становится муторно.

Она положила руки ему на плечи.

— Стараюсь заставить тебя задуматься, Скайлар. —

Она обняла его за шею. — Как ты считаешь, если натренировать шею, может, ей и веревка будет не страшна?

— Наверняка кто-то уже пытался спастись таким образом от смерти.

Тэнди уселась Скайлару на колени, обвила его ногами. Наклонила его голову к себе, поцеловала.

— Тэнди, я думаю, не стоит… Мэри Лу… Теперь Джек…

— Тебе это нужно, Скайлар. — Ее правая рука уже ласкала его пенис, упершийся ей в живот. — Я должна твердо знать, что у тебя будет ясная голова.

Когда Скайлар брился, в спальне для гостей зажегся свет.

Когда Джон возник на пороге ванной, с любопытством разглядывая Скайлара, балконная дверь в спальне Скайлара тихонько закрылась.

— Что-то случилось? — спросил Джон.

Скайлар натянул кожу левой щеки, чтобы получше выбрить ее.

— Многое.

— Я хочу сказать, тебя признали невиновным и ты можешь вернуться домой?

— Нет, сэр. Во всяком случае, мне об этом не сообщали.

— Так как ты здесь оказался?

— Хотел вздремнуть в собственной постели. Опять же, надо побриться. Принять душ. Переодеться. По- моему, это логично, не так ли, Джан-Тан?