Скайлар

— Королева красоты?

— Да. Регулярно выигрывает все конкурсы. Сначала в категории до шести лет, потом — до двенадцати, и все последующие конкурсы.

Джон нашел взглядом Мэри Лy. Она стояла в окружении пятерых молодых людей.

— Она участвует в конкурсах красоты?

— Я забыла. На Юге они проходят куда пышнее, чем на Севере. Мы надеемся, что Мэри Лу выиграет конкурс штата.

— Конкурс красоты? — Джону хотелось сказать — выставку скота? — Никогда не встречал девушку, участвующую в конкурсах красоты, и не испытывал такого желания.

— Да! — Моника наблюдала, как еще два молодых человека присоединились к тем, кто уже окружал Мэри Лу. — Мэри Лу пользуется большим успехом.

Джон откашлялся.

— Я заглянул в комнату Скайлара. Дверь из ванной он оставил открытой. Скайлар играет на трубе?

Моника улыбнулась. Ее племянника смущал разговор о конкурсе красоты.

— На Юге, Джонатан, мы видим человека таким, каков он есть: красивый или уродливый, высокий, низкий, толстый, черный, коричневый, белый, мужчина, женщина… В людях нам нравятся именно различия. Равенство — цель, которой мы все мечтаем достигнуть. А вот однородность у нас презирается, воспринимается как что-то недопустимое. Мы ее терпеть не можем. Как твоя тетя, я считаю своим долгом сказать тебе об этом.

В мягком свете фонарей, в теплом ночном воздухе, Джонатан Уитфилд выслушал этот монолог, не отрывая глаз от Моники.

А она положила руку на плечо племянника:

— Речь вот о чем, Джонатан. Быть здесь мужчиной не зазорно. Ты вполне можешь открыто восторгаться Мэри Лу, если она обратила на тебя внимание. И ты должен врезать Дуфусу, когда он выливает пиво тебе на брюки. По крайней мере, показать, что ты готов ему врезать. Понимаешь, они должны знать, с кем имеют дело.

Джон мигнул.

— Дуфус?

— Да, — Моника улыбнулась. — Дуфус обычно не возражает, если ему врежут.

— Не могу понять, почему мне это нравится, — покачала головой Тэнди. — Чем привлекает?

На вершине холма, с которой открывался прекрасный вид на освещенную лужайку у особняка Уитфилдов, Тэнди стянула джинсы Скайлара до сапог.

— Я тоже. — Лежа на спине, Скайлар поднял и развел колени. — Я только знаю, почему это нравится мне.

Присев на колени, Тэнди поднырнула под спущенные джинсы Скайлара. Втиснулась головой, плечами и руками между его бедер. Скайлар икрами обнял Тэнди.

Левая рука Тэнди прошлась по животу Скайлара.

Правая держала детородный орган как рожок с мороженым. Собственно, и лизала его Тэнди как этот самый рожок.

Скоро Скайлар задрожал всем телом, высвобождая сексуальное напряжение, копившееся не один час.

— Да… О-о-о!

Внизу, на террасе, Моника повернулась к Джонатану.

— Вот и Скайлар.

Глава 2

— Хэй,[3] Джан-Тан. Я — Скайлар.

С широко раскрытыми глазами Джон поднялся с качалки-дивана, где сидел в полном одиночестве на боковом крыльце особняка Уитфилдов.

Скайлар пожал ему руку.

— Что означает «хэй»? — спросил Джон.

— Хэй, — ответил Скайлар. — Как поживаешь?

— Хэй? — повторил Джон. — Джан-Тан?

Скайлар оглядел лужайку.

— А где же мои родителя?

— Ты человек, растение или минерал? Вроде бы чем-то похож на человека. — На вопрос Джон отвечать не стал. — Рубашка, галстук, пиджак, отутюженные брюки, туфли… нет, сапоги… причесанные волосы. Наверное, тебя собрали в здешней сельской лавке. Говоришь ты не по-человечески. «Хэй? Джан-Тан? Родителя»? Никто не учил тебя правилам произношения, грамматике? Что должен означать этот набор звуков?

Скайлар заглянул Джону в глаза:

— Будьте так любезны, если вам не трудно, указать мне точное местонахождение моих родителей, пожалуйста, говнюк.

В полумраке крыльца глаза Джонатана раскрылись еще шире.

— Полагаю, они все еще на лужайке.

— Благодарю. Скажи мне, Джан-Тан, можно словить моно от парня?

— Ты этого никогда не узнаешь.

Скайлар рассмеялся:

— Если только ты мне не скажешь.

Большинство гостей уже сидели за маленькими столиками, ели жареное мясо, салат из капусты, фасоль.

За своим столиком Моника извинялась за необязательность Скайлара.

— Наверное, в присутствии кузена Скайлару как-то не по себе. Они одного возраста, внешне похожи, но никогда не встречались, знаете ли. И Джонатан поступил в Гарвард. Конечно, он учился в очень хорошей подготовительной школе. Скайлар посылал документы в Вандербилт,[4] Дьюк,[5] университет штата… — Моника вздохнула.

— И?.. — спросила Джинин Уилмот.

— Его не взяли даже в университет штата.

— А что они ответили? — спросил Том Уилмот. — Хоть как-то обосновали отказ? Посоветовали, что надо сделать, чтобы поступить?

— Они даже не потрудились ответить. Если только Скайлар не съел отказные письма, чтобы мы их не увидели. Это так на него похоже.

— Но Скайлар — умный парень, — удивился Том. — Всегда участвовал в олимпиадах штата по математике и английскому языку.

— В десять лет, Том, когда еще не понимал, как это важно, — ответила Моника. — Я думаю, приемная комиссия не в восторге от уровня здешнего образования. И опять же, Скайлар не занимается спортом.

— Но почему? — Том перемешал на тарелке оставшийся салат и фасоль. — Высокий, гибкий, мускулистый. Я думаю, любой тренер с удовольствием взял бы его к себе.

— Полагаю, наша вина, — вздохнула Моника. — Скайлару всегда нравилось работать на ферме. И, знает бог, его помощь приходилась очень кстати. Вся тяжелая работа лежит на нем и Дуфусе. Однако нам следовало настоять, чтобы Скайлар проявлял себя не только в учебе, дабы произвести должное впечатление на приемную комиссию. Вы понимаете, разбил бы голову на футбольном поле или писал передовицы в школьную газету с названием «Я — часть моей страны». И тому подобное.

— Ему не следовало подавать документы. Тогда никто бы не сказал, что его не приняли, — глубокомысленно заметил Том. — Кстати, многие молодые люди боятся покидать глубинку.

— У Скайлара все будет хорошо, — вставила Роуз Холман.

Моника посмотрела на столик, за которым сидели семь человек: Мэри Лy и шесть молодых людей.

— Полагаю, из-за того, что Скайлара не приняли в колледж, он потеряет и Мэри Лу.

Том фыркнул.

— Уж не думаешь ли ты, что ее примут в Вандербилт.

— Нет, но мне представляется, что мужа она найдет именно там.

— Несомненно, дети Саймсов могут поступить в Вандербилт или в любой другой университет по их выбору, — прокомментировала дискуссию Роуз Холман. — Денег, которые им оставила бабушка, хватит с лихвой.

— Ерунда, Моника, — вмешалась Джинин Уилмот. — Все знают, что Скайлар и Мэри Лу с рождения предназначены друг для друга. Скайлар сопровождал ее на всех конкурсах красоты с трехлетнего возраста. Мэри Лу окольцевала Скайлара, когда они еще были в ползунках.

— Именно поэтому вы все эти годы приглашаете Саймсов? — спросил Том.

— Они — наши соседи, — ответила Моника.

— А чего ты волнуешься из-за того, на ком женится Скайлар, Моника? — спросила Роуз Холман. — Что-то я не слышала, что женитьба — составная часть курса обучения в колледже.

Моника смотрела на Роуз сквозь бахрому ресниц.

— Я думаю о будущем, Роуз. Если Скайлар женится на Мэри Лу, они скорее всего останутся здесь. В округе Гриндаунс родителей иной раз посещают такие мысли.

— Этот Скайлар — самый сексуальный парень в нескольких округах, — бросила Роуз.

Моника чуть не подавилась.

— Самый сексуальный?

— Да, господи, да! — Роуз Холман исполнилось восемьдесят три года. Замуж она не выходила. — Когда он смотрит на тебя, его взгляд обволакивает, завораживает. Ласкает. Встав рядом со Скайларом, чувствуешь, как тебя тянет к нему, засасывает в него. Вот это я называю сексуальностью. Не могу подобрать другого слова.

3

Общепринятое приветствие — хай (Hi). Здесь и далее Скайлар сознательно коверкает слова, показывая, что живет он в глубинке, где и говорить-то правильно не умеют.

4

Университет Вандербилта — престижный частный университет в городе Нашвилле, штат Теннесси, его часто называют «южным Гарвардом».

5

Университет Дьюка — частный университет в городе Дареме, штат Северная Каролина.