Страница 8 из 8
Из Тёрн-Холла, что на перекрёстке Лексингтон-авеню и 85-й улицы, от главы нью-йоркских "Серебряных рубашек"[28] Джорджа Л. Рафорта последовал ответ. Свастики, по его словам, были нарисованы еврейскими провокаторами. Он считал так, потому что все одиннадцать свастик были левосторонними. "Это ошибка, которую не сделал бы ни один нацист," — утверждал он.
В Провиденсе, Род-Айленд, продолжал падать снег. Дороги на городских холмах были скользкими. В больницы поступали жертвы несчастных случаев.
В Мемориальной больнице Джейн Браун на Колледж-Хилл Говард Лавкрафт открыл глаза. Что он увидел, никто не знал. Во всяком, не доктор Дастин. Говард хлопнул по одеялу своей кровати.
Его губы зашевелились. Послышался его голос. Возможно, он сказал: "Папа".
Возможно, он сказал: "Папа, ты выглядишь прямо как юноша!"[29]
15 МАРТА 2337 Г.
Они проехали, пролязгали и прошли вперёд ещё несколько метров, вновь остановившись у самого края древних руин. Шотн Бинаякя выпустило из отсека механических инструментов два пробоотборника, чтобы взять образцы почвы и материала самих руин. Киборгизированные компоненты Шотн автоматически произведут их датирование по радиоуглеводу.
Шри Гомати вглядывалась в руины. В тусклом свете далёких звёзд они походили на лестницы и террасы, обнесённые мраморными балюстрадами. Гомати включила свои оптические датчики на максимальное усиление изображения, чтобы получить чёткий образ во тьме покрытия Югготом.
А затем — весьма маловероятно, что открытие было бы сделано в ходе этой единственной краткой экспедиции, работавшей при красноватом пульсирующем свете Юггота: несомненно, за находку стоило поблагодарить покрытие планеты Током — Гомати повернулась к Ньёрду Фрейру, издавшему сдавленный звук. Она проследила за его указывавшей на что-то рукой в перчатке скафандра.
Из разверзавшейся бездны, прикрытой камнем, перед ними исходил тусклый, но мрачный свет, отталкивающе пульсирующий. Но, в отличие от тёмно-красных пульсаций Юггота над головами исследователей, этот свет под ногами был каким-то ужасающим зелёным.
Без единого звука все трое ринулись вперёд, выбирая дорогу среди рушащихся и крошащихся останков древнего города, некогда вздымавшего в чёрное небо мирка перекошенные башни и рифлёные колонны. Они достигли источника света как раз вовремя, так как чёрная тень, брошенная Током от Юггота, и которая покрыла место посадки «Хонсу» и руины, где экипаж проводил исследования, ушла с бледно-серой поверхности Тога, снова оставив исследователей в красном пульсирующем сиянии планеты-гиганта.
В это непристойном сумеречном свете омерзительный, металлический бронзово-зелёный свет просто перекрывался и терялся во всеобщей пульсирующей красноте. Но к этому времени Шотн Бинаякя уже запустило телескопический пробник в дыру, откуда исходил свет, и с помощью механических рычагов приподняло плиту, похожую на мраморную, из-под треснувшего и сколотого угла которой и исходило сияние.
Механизмы взревели, и каменная плита отскочила в сторону. Внутрь, в недра мирка Тога, вели ступени. В чернеющей мрачной расселине боролись меж собой, болезненно сменяя друг друга, красный пульсирующий свет Юггота и зловещий металлический зелёный.
— Гурская область, — прошептала самой себе Шри Гомати, — Гурская область.
Они двинулись вниз по ступеням, оставляя позади зловещие пульсации Тога, метр за метром спускаясь в освещённые бронзово-зелёным светом глубины Тога. Гусеничный кибермеханизм Шотн Бинаякя справлялся с лестницей чуждых пропорций с каким-то грубым изяществом. Ньёрд Фрейр, чьи шасси на поверхности Тога были превосходным средством передвижения, теперь отчаянно хватался за рифлёный панцирь Шотн.
Шри Гомати шла легко, внимательно рассматривая подземный мир Тога. Под входом, судя по всему, на глубине многих километров, распростёрся лабиринт сводов и башен — она потрясла головой, отстраивая металлическую оптику. Было в недрах крошечного Тога и, похоже, подземное море — море, чьи тёмные и маслянистые воды омерзительно плескались и булькали у чёрного песчаного берега.
У самого края этого моря, чьи размеры по земным стандартам, должно быть, ненамного превышали обычное озеро, на чёрном песчаном берегу отвратительно ворочались и подпрыгивали огромные ужасные твари.
— Шогготы! — Шри Гомати устремилась вперёд остальных, едва не слетев с лестницы без перил. — Шогготы! Как он и говорил, плещутся у омерзительного озера! Шогготы! — Она в восторге добежала до конца лестницы, промчалась через возвышающиеся колонны, мимо стен с растянувшимися барельефами, на которых омерзительные божества уничтожали вторгшихся в их храмы, в то время как ужасающие служители крались к загадочным транспортным аппаратам в поисках закуски, дабы умиротворить своих непристойных богов.
До Гомати донеслись грохот и лязг следовавшей за ней по пятам Шотн Бинаякя, размеренный шум колёс Ньёрда Фрейра. Она повернулась и посмотрела на них.
— Сейчас 2337 год, — прокричала она, — четырёхсотлетняя годовщина его смерти! Откуда он узнал? Как он вообще мог узнать?
И она побежала по коридорам под сводчатыми крышами, мимо других резных и нарисованных изображений странных складчатых конусообразных существ и ужасных, щупальцелицых непристойностей, пугающе нависших над съёжившимися жертвами. Затем Гомати оказалась в другом коридоре, освещавшемся чёрными конусами, ужасающе вспыхивавшими и угасавшими.
Воздух в помещении был совершенно неподвижен, тени от желобчатых колонн мрачно выделялись на стенах, покрытых вырезанными надписями, непристойный смысл которых был забыт ещё до того, как оформились земные расы. А в центре зала, с метровыми конусами адской черноты, отмечавшими четыре его края, стоял катафалк, в катафалке же — с белой, словно могильные черви, кожей, закрытыми глазами, заострёнными чертами лица с выражением мрачного покоя — лежала убранная чёрными тканями фигура человека.
Шри Гомати подбежала к подножию катафалка, постояла, вглядываясь в мерцающую темноту зала, а затем подошла к изголовью. Её серебристые глаза сверкнули, и она начала смеяться, как-то отталкивающе хихикать — и одновременно рыдать, ибо задолго до этого кибер-хирург счёл необходимым сохранить соответствующие железы и протоки нетронутыми.
И Шри Гомати так и стояла, хихикая и всхлипывая, пока Ньёрд Фрейр не подкатил к ней на своих киборгизированных мотоколёсах, пока загадочное Шотн Бинаякя с грохотом и лязгом не подъехало к ней на своих гусеницах, и пока они не взяли её, чтобы увести назад на "Хонсу".
Но самое странное из этого было в следующем. Лестница, по которой они стремились вернуться на поверхность мирка Тога, в безопасность своего корабля «Хонсу», рассыпалась под тяжестью бесчисленных эпох и кибермеханизмов исследовательской группы, и когда они попытались взобраться по этим крошащимся ступенькам, то обнаружили, что угодили в ловушку Гурской области, в километрах от поверхности мирка Тога.
И там, рядом с маслянистым, плещущимся морем, омерзительным озером, где бултыхаются пыхтящие шогготы, они и остались — втроём — навсегда.
28
"Серебряные рубашки" (полное название — "Американский легион Серебряных рубашек") — профашистская организация, созданная в Миннеаполисе, штат Миннесота, в 1933 г.
29
По воспоминаниям Лавкрафта (письмо Г. Ф. Лавкрафта Дж. В. Ши, 4 февраля 1934 г.), в младенческом возрасте "он частенько подходил к нему [своему отцу], когда тот сидел, само великолепие в чёрном пиджаке и жилете, полосатых брюках, стоячем воротнике и аскотском галстуке. Он хлопал Уинфилда [Лавкрафта] по коленке и кричал: «Папа, ты выглядишь прямо как юноша!»" (L. Sprague de Camp "Lovecraft: A Biography", Great Britain: New English Library, 1976, p. 15.)