Страница 14 из 15
После этого письма урановая проблема приобрела для военной разведки особую значимость, на которую, помимо добывания сведений, необходимых для ведения войны против Германии и ее союзников, следовало обратить особое внимание.
Советскому военному атташе в Великобритании, который был руководителем лондонской резидентуры Разведуправления Красной Армии, генерал-майору танковых войск И. А. Склярову (оперативный псевдоним Брион) было дано указание «обратить внимание на получение информации по урановой теме».
В октябре 1942 года все материалы, полученные военной разведкой из Лондона в 1941 и в начале 1942 года, уполномоченный Государственного Комитета Обороны по науке С. В. Кафтанов вручил на экспертизу И. В. Курчатову, которого он специально для этой цели вызвал из Казани в Москву.
Профессор И. В. Курчатов представлял ленинградскую школу физики…
Кто же передавал военной разведке секретные сведения об атомном проекте У. Черчилля?
В годы Второй мировой войны аппарат советского военного атташе в Лондоне выполнял огромный объем работы. Его сотрудники добывали информацию о планах гитлеровской Германии по ведению войны в Европе и на Ближнем Востоке. Эти сведения дополняли данные, поступавшие в Разведуправление от резидентов из других европейских стран.
Немцы быстро поняли, какую угрозу для них представляют тайные организации советской разведки, которые, как они предполагали, действовали в Германии и на территориях оккупированных государств.
По указанию Гитлера Главное управление имперской безопасности разработало план выявления и уничтожения советских разведывательных групп. К его реализации были подключены все, как сегодня принято говорить, специальные службы третьего рейха.
К концу 1942 года немецкой контрразведке удалось уничтожить советскую разведывательную сеть в Германии, Франции, Италии и Бельгии. Ранее в Токио японская контрразведка выявила и арестовала Рихарда Зорге и его помощников. Но резидентуры советской военной разведки продолжали действовать в Швейцарии, Великобритании и других странах.
Работой военных разведчиков в Лондоне руководил генерал-майор Иван Андреевич Скляров. Несколько слов об этом человеке. Он родился в сентябре 1901 года в крестьянской семье, которая жила в слободе Погромец Ново-Оскольского района Курской области. В 1935 году окончил Академию моторизации и механизации, в 1939 году успешно завершил учебу в академии Генерального штаба РККА и был отобран для работы в военной разведке. Хорошо знал военное дело и любил разведку.
После провалов в Японии и в некоторых европейских странах лондонская резидентура военной разведки была не единственным, но очень важным каналом Разведуправления Красной Армии, через который поступали ценные сведения, необходимые для ведения войны против Германии.
Вот только одно из сотен указаний, которые поступили в 1942 году резиденту военной разведки в Лондоне генерал-майору Склярову: «…До конца мая всеми имеющимися в вашем распоряжении средствами выяснить и немедленно доложить данные по следующим вопросам:
— сосредоточение, состав и нумерация немецких частей на Восточном фронте,
— переброски, районы сосредоточения, количество и состав танковых и моторизованных частей, предназначенных для весенне-летних операций 1942 года. Местонахождение баз горючего, боеприпасов и отравляющих веществ,
— количество и нумерация немецких дивизий, расположенных западнее Днепра.
На выполнение этих задач нацельте «Долли» и «Бонда».
Постоянно поступали и такие запросы:
«11 мая 1942 года. Бриону.
1. Сообщите дислокацию штабов корпусов итальянской армии.
2. Из каких районов, когда и по какому маршруту прошли на Восточный фронт 1 и 2 подвижные дивизии; 16 моторизованная; 5, 38, 58, пехотные дивизии.
Директор».
Таких указаний за годы Великой Отечественной войны генерал-майор А. Скляров получил несколько тысяч. Большинство из них кроме положенных грифов секретности имели резолюции начальника военной разведки: «Срочно», «Немедленно» и другие.
Лондонская резидентура военной разведки была и важнейшим источником военно-технической информации, среди которой урановая проблема была одной из первоочередных.
Одним из лучших оперативных офицеров лондонской резидентуры военной разведки был полковник Семен Кремер. Он завербовал нескольких ценных агентов, которые передавали ему важную информацию. Среди многочисленных знакомых Кремера значился и Юрген Кучински, бывший профессор кафедры политической экономики Берлинского университета. В архивных документах военной разведки он упоминается под псевдонимом Каро, как источник ценной военно-экономической информации. В конце декабря 1940 года, как свидетельствуют отчеты Кремера, этот Каро и познакомил разведчика с Клаусом Фуксом.
Архивные документы позволили приблизительно восстановить картину того, как это было.
Имя Клауса Фукса — талантливого ученого, который работал в Великобритании под руководством Рудольфа Пайерлса, а в США сотрудничал с Робертом Оппенгеймером, — часто упоминается во всех публикациях, посвященных действиям офицеров внешней разведки НКВД, добывавших американские атомные секреты.
Кроме советских авторов значительное внимание Фуксу уделили американские и английские исследователи. Для советских авторов К. Фукс был героем, германским коммунистом, который помог нашей стране «обрести ядерный щит». Для западных исследователей К. Фукс был человеком, который скрывался под личиной лояльного Великобритании и США ученого и использовал свое положение для того, чтобы завладеть государственными секретами в интересах международного коммунизма. Приблизительно так О. Пилат писал о Клаусе Фуксе в книге «Атомные шпионы», которая была издана в Лондоне в 1952 году.
Такой же точки зрения придерживаются и другие авторы в США и Великобритании, пишущие об «атомном шпионаже».
Совершенно очевидно, что эти точки зрения вряд ли отражают истинные причины трудного решения Клауса Фукса передать представителям советской разведки атомные секреты Великобритании и США. В них много политической конъюнктуры.
Из советских авторов по этой проблеме наиболее близко к истине был генерал-лейтенант Павел Судоплатов — один из руководителей внешней разведки НКВД. В своей книге «Разведка и Кремль» П. Судоплатов пишет, что в 1941 году видный деятель коммунистического и рабочего движения Юрген Кучински проинформировал нашего посла в Англии И. М. Майского о работе Клауса Фукса. И. Майский, по данным П. Судоплатова, был в «натянутых отношениях с резидентом НКВД в Лондоне Горским» и поэтому поручил «секретарю военного атташе Кремеру войти в контакт с Фуксом». Далее сообщается, что Фукс стал встречаться с Урсулой Кучински, сестрой Юргена, которая «была агентом военной разведки…»
Действующие лица в этой истории, описанной генералом П. Судоплатовым, названы правильно. Но роли их были несколько другими.
В 1940 году, после того как была доказана теоретическая возможность создания нового вида оружия, основанного на использовании энергии, образующейся при расщеплении ядер урана, в Великобритании были начаты практические работы, направленные на поиск путей создания атомной бомбы. Исследования активно вели ученые Кембриджской, Бристольской, Бирмингемской и Ливерпульской лабораторий, а также других закрытых научных центров. Кроме английских физиков, в состав этих групп вошли видные физики, которые были вынуждены бежать из стран континентальной Европы, захваченных фашистской Германией. В мае 1941 года среди них окажется и молодой ученый немец Клаус Фукс. Привлечение его к исследованиям в Бирмингемской лаборатории можно назвать счастливой случайностью.
Путь Клауса Фукса в ядерную физику был сложен. Но этот человек, по оценкам ученых, с которыми ему приходилось работать, обладал выдающимися аналитическими способностями. Фукс начал свою научную карьеру в 1930 году, когда еще учился в Лейпцигском университете. Он был неординарным студентом. В это же время он стал членом социалистической, а позже — коммунистической партии Германии.